Второй шанс для старой девы (СИ) - Рейнс Анна

Эммет наблюдает за мной с нездоровым интересом, от которого мне слегка не по себе.

— Почему вы вышли в одной ночнушке? Вас удерживали в доме? — Произносит он деловым тоном. Будто допрос ведет. Что ж, было бы странно, если бы он это не спросил.

— Моя мать считала, что в Рейвенхолле мне будет лучше. — Говорю я, тщательно прожевав очередной кусочек.

— Вы не были с ней согласны?

— Меня там едва не убили, Ваша Светлость. — Обращение срывается с губ легко, словно я всю жизнь так говорила. — Любой здравомыслящий человек предпочтет отправиться в безопасное место.

— Однако вчера вы настаивали на обратном. — С легкой насмешкой произносит он.

— Вчера я не была здравомыслящим человеком.

— Согласно вашей характеристике, вы в принципе им не являетесь. — Эммет продолжает изучать мое лицо, словно пытаясь отыскать на нем признаки безумия. Настроение портится, как и аппетит. Я с некоторым сожалением откладываю сверток в сторону.

— Сложно об этом забыть. С тех пор как я очнулась, все только об этом и твердят. — Произношу я с легким раздражением.

— Хотите сказать, что не замечали ничего странного и необычного?

Да все последние сутки можно охарактеризовать этими двумя словами! Однако шестым чувством я понимаю, что его интересует эпизод со странными видениями, что произошел вчера днем.

Учитывая, что я сама не понимаю, что происходит, лучше пока воздержаться от откровенности.

— Нет. — Как можно беззаботнее пожимаю плечами. Глаза Эммета сужаются, а сам он слегка подается вперед.

— Вы врете, Маргарет. — Говорит он так уверенно, словно перед глазами у него показатели детектора лжи.

Глава 4.2

Так, спокойно, Рита. — Говорю себе, стараясь ничем не выдать волнение. — Это может быть просто провокация.

Вот только сердце уже ускорилось настолько сильно, что едва не выпрыгивает из груди. В голову закрадываются подозрения, что с этим Эмметом что-то не так. Если в этом мире есть лекари, что способны проводить диагностику прикосновением руки, то почему не может быть следователей, что чувствуют ложь?

Если это действительно так, то этот мужчина намного опаснее, чем я предполагала. Нельзя, чтобы мой секрет узнали. По крайней мере, до того момента, как я выясню, чем это грозит.

Вдруг подобных “переселенцев” сжигают на костре? Или ставят магические опыты?

Меня начинает мутить. Булочка, которую я с таким наслаждением поглощала пару минут назад, просится обратно.

— Почему вы так считаете? — Несмотря на это, вопрос задаю спокойным, ровным тоном. Аж гордость за себя берет.

— Боюсь, вопросы здесь задаю именно я. — На его лице холодное, отстраненное выражение. А от ледяного тона — мурашки по коже. — Любая ложь является препятствием следствию. А любое препятствие следствию карается законом. Вы же не хотите в тюрьму, Маргарет?

Взгляд его настолько острый, что препарирует меня без ножа. Я тяжело сглатываю, а затем спокойно соглашаюсь:

— Не хочу.

Не могу не признать, что момент для допроса он выдал удачный. Мы в движущейся карете, с которой не сойти. В ограниченном пространстве его фигура подавляет, лишая самообладания.

— Рад, что наши желания совпадают. — Он одаривает меня скупой улыбкой. — Тогда попробуем еще раз. Замечали ли вы странные симптомы за последние сутки?

— Короткий эпизод галлюцинаций. После этого я потеряла сознание.

— Что вы делали до этого? — Следует логичный вопрос, отвечать на который я не спешу. Заикнусь про дневник — с большой вероятностью лишусь его.

— Я выпила лекарство. — Я роюсь в сумке и вынимаю бутыльки. Протягиваю их Эммету. — Но после меня… стошнило. Я осматривала комнату, когда начался этот приступ.

К счастью, внимание следователя полностью сосредотачивается на лекарстве. Он внимательно осматривает флаконы, после чего откупоривает и принюхивается.

— Отправлю небольшое количество в лабораторию. — Он не спрашивает — ставит в известность.

— Пожалуйста. — Великодушно разрешаю я. — Доктор Бран уже проверил их, и…

Эммет вскидывает голову, впиваясь в меня острым взглядом.

— Давайте договоримся, что начиная с этого момента вы никуда не будете вмешиваться. Участие третьих лиц в деле недопустимо. Ваша единственная задача — оставаться в безопасности и сообщать мне, если что-то вспомните. Надеюсь, это понятно?

“Сиди смирно и не суй свой нос, куда не надо”, — сквозит между строк. Внутри поднимается глухое раздражение.

— А если я ничего не вспомню?

Эммет не отвечает. Но взгляд говорит красноречивее любых слов, что лучше бы моя амнезия прошла как можно скорее. Я питаю надежды, что дневник Маргарет даст хоть какие-то зацепки, которые я смогу выдать за воспоминания.

Я перевожу взгляд на проносящиеся за окном пейзажи. Дорогу с двух сторон окружает густой лес. Солнце едва пробивается сквозь густую крону деревьев. Из-за этого в карете темно, неуютно. Повисшая тишина только усугубляет это чувство.

Я чувствую на себе изучающий взгляд — он осязаем настолько, что хочется повести плечами в попытке стряхнуть.

— Слышала, что я не первая жертва? — Я поворачиваюсь к мужчине. Эммет тянет с ответом, явно не желая делиться деталями. Но в итоге все же произносит:

— Тринадцатая.

Всегда любила это число — вопреки всем суевериям, что его окружают.

— И все… мертвы? — Я все же передергиваю плечами — от озноба, что пронесся по телу.

— Именно. Еще пятеро исчезли, и у нас есть все основания полагать, что все эти случаи связаны между собой. — Добавляет он. — Надеюсь, теперь вы понимаете, насколько все серьезно?

Я киваю, только сейчас начиная осознавать, что семейство Маргарет — далеко не главная моя проблема. Все предыдущие жертвы либо умирали, либо исчезали, а потому для этого маньяка я — незаконченное дело.

Эммету я пока нужна как потенциальный источник информации. Но что случится, когда он поймет, что я бесполезна? Каков шанс, что меня не будут использовать в качестве наживки?

Пока неизвестно. Но проверять на своей шкуре как-то не хочется.

Глава 4.3

За исключением пары дежурных фраз, дальнейший путь проходит в молчании. Вскоре бессонная ночь дает о себе знать. Несмотря на стресс, связанный с присутствием Эммета, я умудряюсь заснуть.

Поза крайне неудобная: голова то и дело бьется о стенку кареты, руки плотно прижимают к себе сумку с вещами. Тем не менее после пробуждения чувствую себя бодро: голова ясная, шея не болит, а никакая часть тела и не думает отваливаться. Уже и забыла, каково это.

Я едва заметно потягиваюсь, кидая на своего спутника осторожный взгляд. Эммет словно только этого и ждет.

— Мы подъезжаем к Торнширу. Примерно через полчаса прибудем в Торнхолл. — Говорит он. Я резко выпрямляюсь, осознавая, что проспала большую часть пути.

— Это название вашего поместья?

— Верно.

Географические названия мне ни о чем не говорят. Кстати, об этом. Неплохо было бы раздобыть карту… а еще книги с государственным строем, историей, этикетом… Кажется, я знаю, чем буду занята все ближайшие дни в поместье.

Я кидаю взгляд на проносящиеся за окном пейзажи. Судя по всему, Торншир — край с бесконечными равнинами, покрытыми зелеными лугами. Мне кажется, я улавливаю приятный цветочный запах даже через закрытую дверь кареты.

Вдали темнеет полоска леса. Дорога разветвляется в нескольких местах, убегая к виднеющимся на горизонте поселениям.

— Отсюда не видно, но там, куда вы смотрите, протекает Эшта — одна из главных рек королевства. — Произносит Эммет, уловив мой взгляд.

— Здесь очень красиво. — Вежливо произношу я. Не потому, что желаю угодить, а потому что мне действительно нравится.

Поместье Маргарет, Рейвенхолл, располагалось в зловещем и мрачном месте. В глубине души я боялась, что земли герцога будут не лучше. Впрочем, к ним тоже привыкать не стоит. Совсем скоро мне предоставят собственный дом.