Чужая тень II (СИ) - Михалек Дмитрий Владимирович

«Стойкость кедра» пришлась, как раз вовремя: от моей кожи отскочило сразу несколько сюрикенов. В ноздри ударил кислотный запах, лишний раз напоминая о том, что змееголовые постоянно пользуются отравленным оружием.

В один миг я взмыл на крышу лечебницы, балансируя на остроугольном коньке. Спустя мгновение моему примеру последовал и Эйвин. В него сюрикены почему-то не кидали.

В моей голове снова возник Зэр.

— Это за тобой они могут бандой бегать, а его обступят и будут по очереди вызовы кидать. И даже если бы он был мегабойцом, рано или поздно в таких раскладах всё равно лишится артефакта.

— Мастер Бенжди, — спросил у меня Эйвин, — может, группу? Я смогу рядом с вами принять бой?

— Нет! Бежим! — выкрикнул я и, разогнавшись, перепрыгнул на соседнее здание. Сзади раздался характерный шум.

Фигура в чёрной маске возникла прямо передо мной, выскочив снизу из проулка, но я и не думал сбавлять темп, а оттолкнувшись от черепицы, ударил его ногой в полёте, применив «полет журавля». Убийца сгруппировался, однако инерция была столь высока, что его отбросило на плоскую крышу. Тот шлёпнулся спиной на настил, и словно ветка ивы согнулся и тут же выпрямился вскакивая на ноги. Я кувыркнулся через него и, быстро повернувшись, разрядил в культиватора арбалет. Здесь, на широкой горизонтальной поверхности, возможно, являющейся крышей какого-нибудь одёжного ряда или другого похожего магазина требующего пространства и света, я ощущал себя более уверенно, чем на остроконечной крыше.

— Двадцать шесть, мастер Бенджи! — выкрикнул приземлившийся на ноги Эйвин, выдергивая из груди мертвого убийцы болт.

— Что двадцать шесть? — спросил я, перезаряжая оружие.

— Культиваторов. Я считал гонги.

— Без этого двадцать пять, — кивнул я на убитого, ловя брошенный Эйем болт.

Наши взгляды договорились быстрее слов, и мы снова бросились бежать: он впереди, я — немного сзади, прикрывая ученика от неслучайных преследователей.

Еще один боец в черной маске появился на крыше справа от меня и тут же рухнул на мостовую, сраженный выстрелом.

Мы опережали клан убийц — а то, что за нами гонится весь клан Змееголовых, я не сомневался. Но в какой-то момент у меня сложилось ощущение, что они отставали нарочно, может быть, для того, чтобы не драться со мной один на один. Возможно, слух, что я выиграл турнир на складах у Вилли Ливона, донесся и до них, создав мне определённую репутацию. Еще дважды на бегу я заряжал арбалет. Оба раза тени, раненные выстрелами, прятались за трубы, но темнота и расстояние не давали мне ни прицелиться ни тем более убедиться, насколько серьёзны их раны.

Когда о спину снова зарикошетили сюрикены, разрывая мою одежду и пропитывая ее запахом едкого яда, у меня оставалось всего четыре болта. Я спрятался за ближайшей печной трубой, глядя вслед Эйвину, который по-прежнему бежал впереди, не сбавляя темп. Присев на корточки я выглянув из-за укрытия, и найдя цель выстрелил. Болт угодил очередному головорезу прямо в голову, а я укрывшись за трубой тут же перезарядил арбалет. Так стрелять было легче, чем на бегу, и я снова попал как раз в момент, когда очередной человек в чёрном применил своё Ци, чтобы перепрыгнуть с крыши на крышу. Болт пробил его грудь насквозь, и тело, разогнанное угасающим Ци, катилось по крыше в моём направлении.

Я снова перезарядился и, полусогнувшись, юркнул с крыши вниз. «Эйвин уйдёт, — мелькнула мысль. — Ему ничего не грозит. Главная цель — я, тот, который убивает убийц».

Земля встретила меня глухим хлопком. Однако помня о том, что мои преследователи смотрят сквозь тени, я не мешкая вскочил и снова побежал.

«Еще два болта, — билась мысль. — Еще два, и придется драться врукопашную, а это значит — терять время, связаться боем и без сомнения попасть в окружение».

Еще один убийца прыгнул прямо за мной, идя по моему теневому следу, и стал обладателем предпоследнего болта. С каждым выстрелом я стрелял всё лучше и лучше, но у меня остался всего один заряд.

Налево. Направо. Вниз по проулку мимо каких-то лавочек, кувырком под натянутой кем-то между ставнями бельевой верёвкой, и снова бег, и снова направо, судя по запаху и вывескам — в мясной ряд… Я петлял интуитивно, прекрасно зная, что бегу в трущобы, где негласно правит гильдия воров.

Уже думая, что оторвался, я обернулся, чтобы мельком глянуть на едва светлое небо — если слово «светлое» применимо к ночному пейзажу.

Убийцы будут искать меня повсюду, перекроют каждый закоулок, но я смогу уйти. Я же не просто культиватор, а еще и бывший пехотинец, привыкший бегать со щитом, копьем, в латах и шлеме, тащивший вдобавок к этому еще и мешок-палатку, воду и еду на три дня пути, а значит, имею задел по выносливости. Улыбнувшись, я слегка сбросил темп, вновь заворачивая в какой-то переулок и стараясь бежать не столько быстро, сколько бесшумно.

И тут я встретился с ним взглядом.

Он просто стоял и ждал, словно меня, будто зверя, загоняли на самого опытного из охотников. Он был в широкополой соломенной шляпе, которая притягивалась к голове системой веревочных узлов, фиксируя головной убор небольшой петлёй о подбородок. Длинный, расшитый чёрными, переливающимися чешуёй змеями халат был просторен, но утянут двойным оборотом льняной веревки. Из-под его полы торчала остроносая обувь.

Что я делаю? Почему разглядываю, в чём он одет? Почему мой взгляд сам собой опускается вниз, а руки и ноги тяжелеют и тянут меня к земле?

Навалившаяся усталость захлестнула меня безразличием и к погоне, и даже к собственной жизни, оставляя лишь одну мысль: лечь и уснуть прямо тут.

Он шёл ко мне медленно, так что я успел целых пару раз закрыть и снова открыть зудящие от усталости глаза. Я смотрел куда-то на уровень его ног, уже устраиваясь головой на удобном камне, как вдруг сквозь темноту и вязкость моего сна ко мне воззвал истошный вопль:

— Мастер Бенджи, группу!

Он не орал — он требовал, и я помня, кому он принадлежит, даже не усомнился в том, чтобы воспротивиться этому голосу. Да куда там голосу — сейчас я повиновался и меньшему. Я повиновался накатившей на меня усталости.

Группа построилась по моему согласию, и ночной воздух ворвался в мой ум вонью и сыростью подворотен. Я поднял взгляд на культиватора серебряной лиги, на чьем круглом лице вдруг появилась рана, оставленная ядовитым саем Эйвина. Тёмный лекарь отступил от ученика, таких как он я еще не встречал, но несколько раз слышал описание их навыков от Зэра, однако решив не терять шанс я в последний раз разрядил свой арбалет, целясь прямо врагу в грудь.

— Ухх! — выдохнул Эйвин, опираясь на колени и повернувшись ко мне. — Я уже сон седьмой видел… Вы это вовремя с арбалетом успели.

Я попытался что-то ответить — не смог; попытался встать — не получилось и этого.

— Тащи его к телу, — приказал Эйвину Зэр, и парень, выпрямившись, сам поволок меня к трупу культиватора.

— Райс, соберись! — крикнул император уже мне. — Тебе нужно расщепить его артефакт, чтобы драться дальше или вообще хоть что-то делать. Этот урод поглотил твоё Ци, и моего сожрал немало.

Я наконец поднялся и, спотыкаясь о мусор, ковылял под руку с Эйвиным.

— Быстрее, мастер Бенджи, — оглядываясь, бормотал тот, — я снова слышу гонг.

Не с первого раза, но у меня все же получилось взглянуть сквозь тени. Бронзовый артефакт тёмного лекаря в виде статуэтки какой-то жабы уже лежал на его груди прямо на оперении арбалетного болта. Я прикоснулся к нему своим перстнем и надавил со всей силы, на какую сейчас был способен. Следом за мной это проделал и Зэр, навалившись всем телом, и даже Эйвин приложил свою ладонь к моему плечу, посылая в действие Ци группы. Наконец жаба треснула.

— Райс, — указал мне Зер на спину бронзовой фигурки, — этот осколок — тебе. Эйвин, твой — только глаз. Больше нельзя — сгоришь!

Мы вкусили куски жабы, и мир снова заиграл красками, а звёзды засияли так ярко, что залили своим светом всё вокруг. Топот бесшумно бегущих ног слышался будто бы совсем близко, но это было не совсем так.