Начальник Императорской стражи с невозмутимым выражением холеного лица отдает резкие приказания своим подчиненным. Бернард вскидывает вверх руки, но тут же опускает их в настоящем отчаянии.
— В храме магия невозможна, — спокойно напоминает ему Решающий. — Отец! Будьте благоразумны! Поверьте! Всё будет так, как надо! Венчание должно состояться прямо сейчас! У Империи появился шанс.
Бедный Бернард с выражением муки и бессилия смотрит на меня и восклицает:
— Я успею уничтожить тебя! Помни о том, что в момент принятия Алтарь сделает беззащитным не только Решающего, но и его избранницу!
— Вы одержимы! — Раймунд недоволен и хмурится. — Вас не останавливает даже арест! Вы начнете церемонию или нет?
— Да! — твердо произносит Решающий.
— Нет! — еще тверже говорит Бернард.
— Да! — неожиданно нервно выкрикивает Бошар.
— Нет! — смелею и я.
— Да! — в унисон реагируют Базиль, Итэн и Люсиан.
— Нет! — еще более неожиданно к нашей странной перекличке подключается Второй Хранитель Империи Лефевр.
— Да? — Император меняет интонацию с восклицательной на вопросительную.
— Нет! — звучит под сводами храма до боли родной голос.
Этот голос знаком мне всю жизнь. Все мои девятнадцать лет. Он уговаривал меня не плакать, когда больно, не злиться, когда обидно, не нервничать, когда тревожно. Этот голос так часто говорил мне, что любит меня, что сейчас, здесь, в этом странном чужом мире, за несколько минут до гибели мне мерещится именно он.
— Ваше… Ваше… Ваше… — заикание Бернарда в невероятной тишине насмешило бы меня, если бы не последующие далее слова. — Ваше… Сиятельство… Главный Надзирающий!
Распахиваю глаза и почти кричу от счастья и испуга:
— Папа!
Глава 23. Дверь
Жители человеческого улья!
Ваши лидеры скрыли от вас правду.
Вы не одиноки во Вселенной: мы жили среди вас тайно.
Но всё изменилось.
Мы можем разрушить ваши города в любой момент,
если вы не отдадите нам этого мальчишку.
В случае сопротивления мы уничтожим ваш мир.
Фильм «Трансформеры. Месть падших»
В этом странном мистическом мире, в этом огромном храме, в этой одетой в горошек толпе, перед этим равнодушным к моей судьбе Алтарем, в темно-сером костюме а-ля Гамлет стоит мой папа. Тихомиров Сергей Сергеевич, бывший работник областной прокуратуры.
Как? Как ты смог, папа, попасть сюда?
Но я не успеваю произнести эти слова вслух: все находящиеся в храме, и господа, и дамы, сам Решающий и даже Его Святейшество Бернард, кроме Его Императорского Величества и Их Королевских Величеств, встают на колени перед моим отцом. На оба колена каждый!
Папа совершенно спокойно смотрит на преклонивших колени и опустивших голову придворных.
— Ваше Императорское Величество! — папа слегка склоняет голову перед Императором Раймундом, не сказать, что небрежно, но точно без подобострастия. — Мой путь домой был долгим и опасным. Но сейчас я здесь и готов огласить предсказание!
Все по-прежнему стоят на коленях и не поднимают головы, но по храму раздается испуганно-облегченный массовый выдох.
— Господин Надзирающий! Прошу Вашего разрешения встать, — раздается голос Фиакра, который, не дождавшись этого самого разрешения, встает и крепко берет меня за руку.
Папа хмурится. Ему очень идет гамлетовский костюм, а мне вспоминаются слова Первого Хранителя Империи Андрэ Бошара:
— Из-за Бернарда Империя потеряла Главного Надзирающего, миссией которого было соблюдать справедливость, контролировать и направлять Решающего. Надзирающий — единственный, кто владел Абсолютным Знанием. Именно Оно, это Знание, долгие столетия позволяло Решающим не совершать ошибок и держать этот мир в равновесии.
Неужели всё это сказано про моего отца? Или я помешалась от волнения и тревоги и всё вокруг не является реальностью? Как я могу быть дочерью Надзирающего? Или по- другому… Как Надзирающий может быть моим отцом? Как он попал в другой мир? Жил тут себе лет пятьсот, а потом сбежал в мою реальность и там меня родил или удочерил?
Голова идет кругом — и это не метафора! Несмотря на крепкую руку «жениха», поддерживающую, нет, удерживающую меня, ноги мои подкашиваются. Может, это вообще не мой отец, а какой-то глюк? Магия этого мира? Забавы Алтаря?
Я вглядываюсь в родные и любимые черты лица высокого мужчины, по паспорту сорока двух лет, и узнаю каждую мелкую морщинку, маленькую родинку возле левого уха.
— Каким бы ни было Ваше предсказание, — громко и с вызовом говорит Фиакр, — я свой выбор сделал!
Папа, то есть Надзирающий, делает знак рукой, и все коленопреклоненные медленно встают, с восторгом и со страхом глядя на него.
— Сейчас всё встанет на свои места! — неожиданно пылко и даже пафосно выкрикивает Бернард, интонацией напоминая плохого провинциального актера, пробующегося на роль и поэтому очень старающегося. — Ваше Сиятельство! Эта самозванка — преступница! Она пытается лишить Империю Последнего Решающего! Я могу доказать, что она из рода Sorcière!
— Я сам могу это доказать, — негромко отвечает отец, но то, что он говорит, слышат абсолютно все, так тихо в храме. — Я смог вернуться к вам только благодаря этому обстоятельству.
— Как это? — искренне пораженный Бернард не понимает, что происходит.
И не только он. Лица придворных бледны или, наоборот, красны от волнения. Спокоен только Раймунд. Даже Их Величества Короли несколько встревожены. Белокурый и голубоглазый Люсиан сменяет вечное лукавство во взгляде на легкое замешательство. Смуглый и черноглазый Базиль переводит внимательный взгляд с Решающего на моего отца, потом на меня, прищуривается и о чем-то напряженно думает. Рыжий и сероглазый Итэн сменил смешливость и трогательность во всем своем облике на напряженность и беспокойство. Император Раймунд смотрит на моего отца с явным уважением и вниманием. В его глазах облегчение и радость.
— Ваше Сиятельство! Ваши верные соотечественники готовы к Вашему предсказанию! — объявляет Император.
— Нет! — голос Фиакра пугает всех, особенно меня. — Сначала венчание!
Серые глаза моего отца становятся темнее. Он слегка хмурится.
— Когда-то вы предсказывали мне и Империи неожиданное появление Sorcière, — Решающий смело смотрит на Надзирающего. — И она появилась. Всё готово для венчания. Дорог каждый день! Каждый час! Империя в опасности!
— Ваша Империя в опасности сотни лет! — срываюсь я, тут же почувствовав, как рука Фиакра сжалась до боли и как напрягся мой отец, если это всё-таки он. — Потерпите еще пару дней или недель! Папа!
В серых глазах Надзирающего любовь и боль. Это он!
— Я всё смогу объяснить, — шепотом говорит он мне. — Так надо, дорогая!
— Что надо? Это венчание? — не понимаю я. — Этот мир? Этот бред? Папа!
— Вы отец этой… этой… — и Бернард, не зная, какое слово можно произнести вслух из тех, что приходят ему на ум, так и не заканчивает фразу.
— Эта девушка является моей дочерью! — жестко произносит отец, совершенно в эту минуту не напоминая мне самого себя, такого, какого я знала всю свою жизнь. — Ее зовут Николет. И она Sorcière.
Николет? Не Любовь Тихомирова? А мама? А Шурка? А моя жизнь? Папа! Ты сейчас забрал у меня мою же жизнь!
Головокружение становится чудовищно сильным: вот и верь после этого в магию — браслет из фиакрита, подаренный Люсианом, видимо, китайская подделка. Фиакр, почувствовав, что я сейчас просто упаду, подхватывает меня на руки.
— Как такое возможно?! — не верит в происходящее и Бернард. — Как?!
— Она родилась девятнадцать лет назад, и ее жизнь стала разменной монетой в борьбе сильных и могущественных людей Империи, — спокойно реагирует на крик Его Высокопреосвященства мой отец. — Я вынужден был спрятать ее так далеко, где никто не смог бы ей навредить. Но таких мест в мире нет. Долго прятать ее не было больше возможности. И она вернулась, чтобы спасти Империю.
