Абитуриентка. Студентка (СИ) - Абдуллов Роман

— Отложим, не переживай. Прием нужен только, чтобы вас с Мелани представить друг другу и подписать договоренность о помолвке. Заодно покажешь дэру Дариусу, что раскаиваешься в содеянном и хочешь продолжить учебу в его академии.

— Что⁈ — Маркус резко обернулся к матери. — Я должен буду извиняться перед ректором⁈

— А как ты хотел? — с холодком спросила она. — Если уж виноват, так найди в себе мужество вину признать.

Кровь с тупой болью ударила в виски. Ворот стал вдруг тесным, сдавил горло, мешая дышать. Ожесточенно рванув его, Маркус сказал:

— Тогда я отказываюсь.

— Что? — всполошилась мать. — От тебя же не требуется ничего унизительного! Просто признай, что был неправ.

Шайсе! Да, он был неправ и склонил бы голову перед кем угодно! Но только не перед этими девятью.

— Мама, я не смогу!

— Расплачиваясь за ошибку, твой отец смог даже на плаху взойти! — отчеканила мать. — Тебе же нужно всего лишь пообещать, что больше такого не повторится. И всё!

Маркус с горечью ухмыльнулся:

— Конечно, не повторится. У меня же нет второго отца.

Мать ахнула.

Не в силах смотреть в ее стремительно набухающие слезами глаза, Маркус отошел к окну. Чуть не выломав запор, распахнул створки и жадно глотнул холодного снежного ветра.

Перед зданием гостиницы расстилалась площадь. Там через порталы шли люди, ехали повозки… И с каждым переходом пополнялся счет ван Саторов.

О да, отец расплатился за ошибку сполна. Он смог! Но ведь он рисковал жизнью ради своей мечты, а ради чего кланяться ван Тусену? Ради возвращения в столичную академию? Ради помолвки и денег?

Сзади послышался всхлип, и мать уткнулась Маркусу в спину. Беспомощно оперлась о него и прошептала:

— Я больше не выдержу. Это не жизнь. Как будто вместе с твоим отцом и я умираю. Только медленно и мучительно.

Маркус не шелохнулся. В окно задувал стылый ветер, превращал тяжелые портьеры в паруса, а льдистый колючий снег обжигал кожу. Вскоре всхлипывания прекратились.

— Знаешь, что я иногда представляю? — спустя несколько минут негромко и уже спокойно сказала мать. Она встала рядом и посмотрела вдаль. — Представляю, что ты входишь в Совет Магов и начинаешь вводить законы, которые обязательно одобрил бы Луций. Все восхищаются преобразованиями, а ты отвечаешь, что следуешь по стопам отца. И пускай все пожалеют, что не прислушались к нему! Ты думал о таком? Мечтал восстановить его имя?

Маркус провел ладонью по мокрому лицу и хрипло выдавил:

— Мечтал.

— Ну так сделай это! — Лиа Одетта повернулась и настойчиво посмотрела на него. — Только имей в виду, что сидя в альтийском «отстойнике», к вершине не пробьешься. Ты должен быть в столице! Тут или всё, или ничего.

Маркус закрыл окно, опустил задвижку и прислонился горячим лбом к стеклу. Ледяное крошево стучало с той стороны, и вместе с ним в виски бились слова: «восстановить его имя», «должен быть в столице».

Мать ждала, он слышал ее тихое напряженное дыхание. «Всё или ничего», «должен быть в столице»… Маркус безжизненно ответил:

— Хорошо. Буду…

— Тогда после бала жду тебя дома, — с облегчением заключила лиа Одетта. В каком-то порыве она дотянулась до мокрых волос Маркуса, пригладила их и ласково добавила: — Ты все делаешь правильно, не сомневайся.

Подготовка к балу шла полным ходом.

Сидя в кресле, из которого просматривался весь атриум, Солана с презрением наблюдала за суетой провинциалок. Кто-то принес стопку изображений с модными в этом сезоне прическами, и тут же все налетели стаей голодных ворон, растащили, выдергивая друг у друга особо понравившиеся картинки. А сколько разговоров о нарядах! Одна из второкурсниц неосмотрительно похвалилась, что платье ей заказали у столичной портнихи, так остальные, не такие везучие студентки, затюкали дурочку злыми шутками.

И трескотня-трескотня… Долго Солана ее выносить не могла, но иногда проскальзывало что-нибудь интересное. Впрочем, обычно все интересности оказывались преувеличенными слухами, но для этой глухомани и слухи сойдут за новости мирового масштаба.

— Солана, а ты уже готова к балу? — на соседнее кресло подсела Розалия, и тут же диванчики рядом облепили любопытные однокурсницы.

— Готова, — скупо ответила Солана.

Уподобляться этим глупым девицам она не собиралась, и потому больше ни слова о нарядах из нее бы не выдавили. А платье ей, действительно, уже сшили. И как раз-таки в столице. О прическе же волноваться не приходилось: в день бала прибудет из дома ее личная служанка и сделает все как надо. Юлия всегда делает, как надо. Причем молча и быстро. Вот была бы возможность, Солана взяла бы в клиентки ее, а не эту подхалимку Херту!

— Не желаете ли чаю? — с поклоном подскочила только что помянутая.

Солана молча кивнула, и Херта рванула на кухню.

— Нам тоже принесите, — бросила Розалия в сторону толпившихся неподалеку первокурсниц.

Наконец, занявшись чаем и пирожными, девушки угомонились.

— Кстати, что там с уродиной? — спросила Розалия у своей клиентки, Леноры. — Не выгнали еще?

Все с интересом прислушались, а Солана удивленно посмотрела на Розалию. Неужели та настолько увлеклась предстоящим праздником, что даже пропустила мимо последнюю выходку деревенской выскочки?

Ленора между тем принялась докладывать:

— Вчера куратор вызвал ее на первом занятии, но отсутствовала она недолго. Вернулась спокойная. Посетила еще два занятия и исчезла. Сегодня в аудитории она не появлялась, однако рано утром лии Юнис, Эленора и Доминика видели ее в столовой. Она поговорила с лэром Маркусом ван Сатором, а потом…

— С лэром Маркусом⁈ — пораженно перебила Розалия.

Девицы вокруг загомонили, а Солана фыркнула. Эта Розалия никак не может понять, что не пара она наследнику ван Саторов. То, что ее дядя — глава целителей Альтии, может, и делает ее привлекательной в глазах местного мужского населения, но уж точно не для лэра Маркуса. И вообще, здесь единственная, чей род наиболее близок к ван Саторам, это она, Солана! Правда, лэр Маркус и на нее не смотрит… Пески бы побрали этот «отстойник»! А ведь мог бы и посмотреть — у них же столько общего! Оба — из древних родов, с чистой кровью, оба — сильные одаренные, которым здесь не место и обоих сослали сюда за вызывающее поведение…

— А что же лэр Маркус? Прогнал ее? — Розалия жадно подалась вперед.

— Нет, они ушли вместе.

— Как вместе⁈ — взвизгнула Розалия и плеснула из чашки себе на подол. С треском опустив несчастную посудину на столик, она вскочила: — О чем они говорили? Куда ушли? Ну!

Чуть отступив от разъяренной патронессы, Ленора с неким, как показалось Солане, злорадством сказала:

— Лии не слышали, о чем шел разговор, но потом Вэлэри села с ним завтракать…

— С кем «с ним»? — Розалия глупо захлопала ресницами.

Похоже, в голове у нее не складывалась картина из сидящих рядом наследника ван Саторов и уродины-плебейки. Впрочем, такое никто не мог представить, это Солана признавала.

— С лэром Маркусом, — терпеливо пояснила Ленора и продолжила: — Позавтракав, они ушли в учебный корпус, и больше ее никто не видел.

— А его?

— Вроде бы видели.

Сразу кто-то вспомнил, что лэр Маркус тренировался на полигоне, а кто-то заметил его выходящим из общежития… Исчезла только уродина.

— Так может ее все-таки выгнали? — неуверенно предположила Розалия. По ее ошалевшему лицу видно было, что она до сих пор не может понять, как эта плебейка посмела говорить с ван Сатором. Да еще и идти куда-то с ним! Вместе!

Забыв об испачканном платье Розалия плюхнулась обратно в кресло и примолкла. Девицы же еще немного помусолили возмутительное событие, но вскоре вернулись к нарядам и перспективным с их точки зрения женихам. И не надоело им⁈ Который круг одно и то же!

Вдруг, разбив мерное жужжание голосов, в атриум ворвались Изолда с Николой.

При виде этой парочки Солане всегда хотелось рассмеяться: одна этакая пышка с выпирающими округлостями, вторая — длинная, мослатая, как новорожденный жеребец. Нет, порознь-то они выглядели вполне симпатичными, но когда вставали рядом… Комики из выездного театра!