Гнев Безумного Бога (ЛП) - Фейст Раймонд Е.

Накор наблюдал с холодным любопытством. Он осознавал, что будучи мёртвым, не испытывал интереса ни к чему, кроме стоящей перед ним задачи. Мелькнула мысль: должно быть, ему следовало бы сожалеть об утрате любознательности, ведь при жизни он славился своим ненасытным любопытством. Но размышлять было некогда.

Повелитель Ужаса использовал свою силу, чтобы высасывать жизнь из всего живого вокруг. Преданные Жрецы Смерти и храмовые Рыцари Смерти падали замертво, их безжизненные тела проваливались в туннель с Келевана, не долетая до цели. Сам Повелитель стоял недвижимо, его облик колеблясь и расплываясь, пока внезапно не обрёл окончательную и кошмарную форму.

Теперь он выглядел так, как, по мнению Накора, и должен был выглядеть истинный Повелитель Ужаса. Его тело стало исполинским, легко тридцать футов в высоту, с очертаниями, отдалённо напоминающими человеческие, если не считать ног, которые были скорее звериными, как у козла или лошади, с резко выраженными суставами. Лицо оставалось безликим, лишь при определённом ракурсе угадывались очертания ушей. Над головой мерцал серебристый нимб, усеянный золотыми языками пламени, словно дьявольская корона. Глаза пылали, как два раскалённых угля.

Затем из его спины выросли тенистые крылья, и Накор понял, что эти мистические перья созданы, чтобы вознести его по туннелю на Келеван. Когда Повелитель Ужаса приготовился к прыжку, Накор вышел из укрытия за троном, переступив через бездыханное тело Лесо Варена.

Повелитель Ужаса рванулся вверх по туннелю, и пропасть внезапно погрузилась в гробовую тишину. Затем раздался оглушительный грохот, словно два исполинских тела столкнулись где-то в глубине прохода. Накор всё понял и приготовился.

Сверху, словно чёрный дождь, спустились десять тысяч фигур в тёмных доспехах. Они коснулись каменного пола, где ещё мгновение назад бурлило море энергии дасати. Десять тысяч богов дасати вернулись домой. При соприкосновении с землёй их доспехи вспыхнули ослепительным сиянием — серебряным, зелёным, золотым, всеми цветами, какие только можно вообразить, — высвобождая силу, что была скована веками.

Раньше Накор ощутил бы благоговейный трепет перед таким зрелищем. Теперь же он лишь наблюдал, осознавая, что его миссия завершена.

Зная, что это, вероятно, последний акт его существования, Накор положил чёрный кристалл на раскрытую ладонь левой руки. Правой — щёлкнул по нему, словно ребёнок, запускающий камешек. Кристалл полетел чётко вверх по туннелю, вслед за Повелителем Ужаса. По мере движения Богоубийца втягивал в себя энергию туннеля, буквально запечатывая его за спиной беглеца. Обратного пути в Омадрабар для Повелителя Ужаса больше не существовало. Он навсегда исчез со второго плана бытия. Для дасати Темный Бог был теперь мёртв.

Накор опустился на землю и почувствовал, как его сознание начинает растворяться. Последней мыслью стало то, что жизнь его была чертовски интересной.

Что-то приближалось!

Паг всматривался в глубину Чёрной Горы, напрягая все свои чувства. И вдруг осознал — это был Повелитель Ужаса. Он использовал проход между планами реальности, чтобы покинуть Омадрабар и явиться на Келеван! Все расчёты времени, которые строил Паг, оказались ошибочными. У него не было ни месяцев, ни недель, ни даже дней на подготовку. Чудовище появится буквально через мгновения…

Паг анализировал Чёрную Гору всеми доступными ему способами, ища слабое место. И не находил ничего. Будь у него дни или недели на изучение — возможно, с помощью Миранды, используя её знания о побеге из первой сферы, он смог бы найти способ уничтожить это чудовищное творение. Но в глубине души он понимал: даже годы исследований могли не дать ответа.

Выбора не оставалось. Только один вариант — тот, который он до последнего отказывался даже рассматривать. Собрав волю в кулак, Паг начал манипулировать окружающими энергиями.

Он распахнул разум и в бескрайних просторах космоса нашёл то, что искал. Один-единственный заклинательный жест. Самое мощное заклинание, которое он когда-либо создавал. То, что он продумывал годами, но никогда не надеялся применить. На орбите Келевана находилась луна — идеально сбалансированная гравитацией планеты и солнца.

Паг нарушил этот баланс.

В миллионах миль от поверхности, в космической пустоте перед луной разверзся гигантский разлом. А в верхней части купола Чёрной Горы — его двойник.

Паг стремительно опустился к разлому, ведущему домой. Он знал, что времени почти не осталось.

Он не мог оставить этот последний разлом открытым — это обрекло бы Мидкемию на ту же участь, что ждала Келеван.

В миллионах миль отсюда луна столкнулась с вратами разлома. Лишь часть её массы прошла сквозь портал, но и этого хватило: за доли секунды в Чёрную Гору ворвался каменный массив, равный высочайшей горе Келевана.

Паг шагнул в разлом в тот самый миг, когда исполинский осколок луны пронзил купол Чёрной Горы и обрушился в пропасть с неисчислимой скоростью.

Повелитель Ужаса успел лишь на мгновение ощутить, что что-то пошло ужасно не так. Воздух вокруг Темного Бога сжался с чудовищным давлением, будто невидимая исполинская длань схватила его. Затем вспышка света.

Осколок луны и чёрный кристалл, выпущенный Накором, достигли цели одновременно.

Повелитель Ужаса не был смертным существом. Но в тот миг он был раздавлен.

Вселенная начала рваться.

Никто на поверхности планеты не почувствовал боли. Ещё мгновение назад мир был ареной ужаса, борьбы и смерти, а в следующее мгновение его не стало.

Лишь облако раскалённого газа закружило по орбите вокруг далёкого жёлто-зелёного солнца — там, где минуту назад существовали мир… и его луна.

Паг очутился в серой пустоте, лишённой каких-либо ощущений — ни света, ни тьмы, ни холода, ни тепла. Он уже бывал в этом месте однажды, и тогда силой мысли нашёл своего старого учителя Кулгана.

Но сейчас его разум искал куда более важную цель: жену и сыновей. Он крепко сжал посох, близнеца того, что остался дома, и позволил магическим чувствам проникнуть в древнее дерево. Где-то там были Миранда, Калеб и Магнус — три человека, которых он любил больше всего на свете.

Он ощутил их… где-то… вот! В посохе отзывалось эхо прикосновений любимых, и Паг потянулся к ним.

С разрывающей болью он материализовался рядом с ними, дрожа, будто побывал в самых леденящих глубинах мироздания.

— Свершилось, — произнёс он и рухнул в объятия сына.

Эпилог

Это был тихий обед в полдень. Паг проспал всю ночь, следующий день и добрую часть утра, прежде чем поднялся. Он чувствовал онемение и понимал, что настоящее бремя произошедшего обрушится на него лишь через несколько дней, а то и недель. Он прожил достаточно, чтобы знать: сердце и разум заживают в своём собственном ритме, и когда придет время, они сами справятся с тем, что он совершил.

Калеб с женой Мари, мальчишки — Джомми, Тад и Зейн, — Магнус и Миранда тихо беседовали, радуясь просто тому, что они вместе. На улице стоял пасмурный день, но Пагу даже нравилась эта мрачная атмосфера, поскольку она гармонировала с его состоянием.

Наконец он спросил у Миранды:

— Сколько Всемогущих в итоге спаслись?

Она на мгновение задумалась, прожевывая пищу, затем ответила:

— Сорок один прошёл через разлом в Академию, и ещё около сотни — в новый мир.

Джомми фыркнул:

— Им придётся придумать название для этого места. Нельзя же вечно называть его просто «новым миром», верно?

Паг улыбнулся. Он был бесконечно рад, что его приёмные внуки остались живы.

— А другие? — спросил он.

— Точных цифр нет, — ответила Миранда. — Около десяти тысяч цурани прошли через разломы сюда и в тот, что возле Ламута. Большинство хочет отправиться в новый мир — к облегчению короля, уверена. Хотя некоторые останутся в Ламуте. Многие из тех, кто был с Каспаром, присоединились к нему на Новиндусе. У него будет целая армия, когда он поступит на службу к махарадже Мубои.