Тайны Калинова моста (СИ) - Елисеева Валентина

– Не то. Больше никаких презентов от демонов не бережёшь?

– Нет. – Василиса опустила голову, разглядывая блики света на полу – кухня освещалась перьями Жар-птиц. Перьями... – Погодите, Огневушка толковала, что держать в доме перья сказочных птиц – плохая примета! Да, в книгах о таком не говорится, но вдруг?

– Огневушка? Нежить тонко чувствует эманации тёмной магии, – заинтересовалась Всемила Ламиевна, подступая к светящемуся букету в вазе. – Приметы такой нет, но имеются нюансы, связанные с тем, где эти перья находились раньше. Ты их из заказника принесла?

– Нет, с чердака.

Ведьма так сочно выругалась, что Василиса покраснела. Вытащив из кармана пузырьки и амулеты, Всемила взялась капать на перья резко пахнущими жидкостями и бубнить под нос заклинания. Перья сменили цвет с жёлто-оранжевого на тёмно-серый. Ведьма ещё разок сыпанула проклятьями и плеснула на них особо крепким эликсиром, от которого несчастные перья растворились и расплылись по столу грязной лужицей. Скатерть-самобранка заволновалась, но высказываться в присутствии сильных ведьм поостереглась, а с берега реки Смородины донёсся ещё один вопль.

– Твоя изба раньше служила библиотекой, и книги тут хранились... ну, разные книги, – объяснила Всемила. – Когда во время войны открылся Переход, опасные гримуары перевезли в закрытые секции ОМИИ, но до того кто-то почитывал под этими пёрышками заклинания тёмной магии, намереваясь использовать их отнюдь не для добрых дел. Яга, очисти чердак от остатков заразы, нам сюрпризы ни к чему. Наша вина, что раньше не спохватились и не проверили потенциально опасный хлам.

– Я-то, старая, не сообразила сразу уточнить, откуда перья, – расстроенно проворчала Яга, – и про чердак-то мне в голову не пришло, что она туда заберётся! Что с третьим предметом? Какие варианты?

Вариант был один.

Самый очевидный. Самый несомненный.

Василиса назвала бы его сразу, если бы в самой глубине души не мечтала его сохранить, спасти от уничтожения. Однако на кону жизнь человека – если они не разрушат чары нави, прогрессирующего лича придётся убить. Закусив губы, Василиса достала из-под подушки письмо и протянула его Елисею.

Тот, кто написал это письмо, узнал его и свой почерк на конверте. Лицо его застыло, но порицания не выразило. Только понимание, грусть и признание собственной вины. Василисе захотелось утешить, что он ни в чём не виноват, это она отреагировала на письмо не так, как следовало отреагировать трезвомыслящей, нормальной девушке. Она ночи напролёт напитывала письмо самыми горячими эмоциями и слезами...

Памятное послание загорелось в руках Елисея и осыпалось прахом под небесный гром. Дом качнуло, с реки донёсся радостный возглас десятка голосов.

Да, она угадала безошибочно. Если и могли силы нави изменить какой-либо предмет для привязки лича, то точно не этот, зря волновался декан. Они спасли жизнь человека – это хорошо, это главное.

– Выпей, – пихнула ей в руки пузырёк Всемила.

Обещание безусловно доверять коллегам включает в себя обязательство безропотно глотать всё, что они сунули тебе в руки. Василиса молча проглотила зелье и узнала его вкус: номер два из некромантской АЭС – восстановление магических сил. Как гласило примечание к аптечке: «на бой не хватит, но защитный купол сотворишь».

– Вот и всё, – радостно обняла её Яга Лешевна, – скоро рассвет!

Да, рассвет – тоже хорошо. И пустые муки, что рождественская ночь прошла, а чуда не случилось.

В контуре, заданном заклинанием Мерлина, ничком, лицом вниз лежал несостоявшийся лич. Учителя поддерживали уровень магии в призмах, хоть несчастная жертва потусторонних интриг уже никуда не рвалась. Небо у горизонта начало светлеть, и с рук женщины стали исчезать ужасающие когти, превращаясь в обычные ноготки, покрытые красным лаком. Скоро прочертит небо солнечный луч.

– Теория магии утверждает, что новорожденного лича победить тем проще, чем меньше чувств связывало его с представителями мира мёртвых, – высказался Пётр Аверьянович. – Этот нам попался не особо крепкий.

– Да, товарищ директор, видать, Галина Ивановна не так уж сильно вас любила, как прикидывалась, – улыбнулась Дарья Моревна.

«Не на неё и был расчёт», – про себя ответила Василиса. Неужели всё и впрямь закончилось? Всё страшное и опасное уже позади? И мучительные видения, и риски на грани фола, и напряженный поиск ответов на жизненно важные вопросы?

Галина Ивановна вдруг свернулась калачиком, потом приподнялась, закашлялась и начала задыхаться, свесив голову и опираясь на землю руками. Её судорожные вдохи вспарывали воздух всё реже и реже, крупная дрожь заколотила всё тело.

– Лесьяр, что с ней? – встревожился директор.

– А кто ж его знает, я в телемедицине не специалист, на расстоянии и без контакта не лечу, – развёл руками леший. – Задыхается она, помереть может, не дотянуть до рассвета-то. Похоже, навь решила не оставлять военнопленных.

– Убираем контур, – велел директор.

– Елисей, последние минуты ночи не истекли, – напомнил Род.

– Это приказ, – бесстрастно возразили ему, а вопреки директорскому приказу у границы не может действовать никто.

Проклиная самоотверженное благородство призрака своей мечты, Василиса напряжённо следила за тем, как он переступает через тающую границу шестиугольника, соединявшего грани призм. Крохи магии смерти, почерпнутые со дна резерва благодаря зелью, покалывали кончики её пальцев, готовясь сорваться заклинанием. Вокруг так же настороженно застыли учителя, но среди них нет других некромантов, кроме неё, а нежить малочувствительна к иным видам магии, кроме магии смерти.

Елисей присел перед женщиной, нагнетая потоки свежего воздуха, чтобы облегчить ей дыхание, и тут (ну конечно же, кто бы сомневался!) она накинулась на него, обвив серыми призрачными нитями и сладострастно выпивая его магические силы.

Чёртова навь!!!

Вот и пригодились ей навыки ведения ближнего боя с нежитью, старательно взращенные Елисеем. Как он любит повторять? «Если у тебя опустошён резерв и тут напала нежить – радуйся: у тебя есть законный повод вытянуть магию из напавшего!»

Недоделанный лич завтраком некроманта быть не пожелал и переключился на Василису, но боец из учительницы русского языка вышел не ахти. Даже минимальный уровень магии не препятствовал Василисе вести в бою роль главной скрипки под одобрительные комментарии учителей. Привычка Елисея устраивать единоборства, когда она возвращалась с практик, выжатая как лимон, приучила её не полагаться на одну лишь магию, а развивать и увёртливость, и точность единичных ударов.

Меткая атака Василисы откинула адептку Замостья в сети, сотканные коллегами. Те не спеленают её надолго, но и продержаться осталось всего ничего! Остатки магии она вложила в своё заклинание – заклинание Мерлина-Горенко-Навь – только теперь оно окружило самого директора. Так надёжней будет, а то мало ли ещё какой «умирающий лебедь» приползёт. Слуг у Зла много, а директор у неё один!

Лучи солнца прорвались за линию горизонта. Какое счастье, а то стало казаться, что в среднюю полосу России нагрянула полярная ночь! Галина Ивановна обессилено обмякла, застонала и схватилась за голову человеческими руками. Добрый леший лечил её и успокаивал, а вампир Гизо, предварительно расспросив о том, кто надоумил разыграть трюк с «конфетами», вынужденно стирал из её памяти последние события. Через пять минут учительница очнётся в своей квартире и ничего не вспомнит о прошедшей ночи. Частичная небольшая амнезия – мелочь, с ней можно жить. Машина, на которой Галина Ивановна добралась до Лысой Горы, будет мирно стоять под её окном, разорванную одежду заменят на аналогичную. Магический патруль вычислит и арестует «гадалку», и будут судить её по всей строгости закона.

Учителя развеяли последние заклинания и рассмеялись при виде директора, застывшего в центре оградительного контура с самым комичным выражением лица.

– Браво, Василиса, гениальное дополнение к основному плетению, – проворчал Елисей. – Ты хоть контрзаклинание к нему состряпать успела или некромантский патруль вызывать будем? Утром Рождества во мне не так много магии, чтобы решить задачу освобождения из плена силовыми методами.