Японская война 1905. Книга седьмая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

— Русские! Это русские штурмовики! — закричал кто-то, и в одно мгновение и так куцые попытки сопротивления исчезли без следа.

Сражение закончилось, даже толком и не начавшись. Часть пиратов перебили, часть связали, а самого Тао, когда кто-то указал на него как на капитана, повели к командиру этого странного то ли японского, то ли русского корабля. В это же время солнце поднялось достаточно высоко, туман начал расползаться в стороны, и молодой китаец увидел, как всего в паре сотен метров от них водят хищными носами канонерка и два миноносца. Похоже, у них не то что не было шансов — с ними играли.

Тао вскинул голову, попытавшись сохранить остатки гордости, и увидел, что перед ним стоит почти такой же молодой, как и он, русский офицер. Только бледный, и взгляд еще такой скучающий: неудивительно, что некоторые называют этот северный народ слугами смерти. Такому отправить душу к старухе Мэн По — что плюнуть.

— Зачем вы захватили нас? Почему не расстреляли издалека? — Линь Тао задал этот вопрос, только чтобы побороть накрывающую его дрожь.

— Туман, — пожал плечами русский. — Вы были слишком близко к нам, так что в такой погоде не хотелось рисковать. Тем более вы шли под синим Юнион Джеком с тремя коронами — значит, не местные. А чужакам пройти сквозь патрули Голландии, Англии и Штатов с артиллерией на борту — почти нереально.

— То есть вы ждали, пока уйдет туман, чтобы нас расстрелять?

— Но вы успели под наши пули раньше. Везучие, — русский улыбнулся. — И теперь у меня к вам один вопрос. Назовите хоть одну причину, почему мне не повесить вас всех на месте?

Линь Тао бросило в пот. Он был готов умереть от рук патрульных сикхов, которых англичане навезли из Индии. Он был готов проститься с жизнью от удавки триад или от честной пули во время хорошей драки. Последнее было не совсем по душе Тао, но он понимал судьбу своей семьи и давно с ней смирился. Но вот так отдать душу белому дьяволу просто за то, что ты идиот и не смог ничего придумать… Это было ужасно обидно.

— Вы плывете на восток, у вас на корабле несколько сотен солдат… — начал Тао. — С той стороны океана единственное место, ради которого имеет смысл вкладывать столько сил — это Северо-Американские Штаты.

— Вкладывать столько сил, чтобы что? — уточнил русский.

— Очевидно же, — вспыхнул Тао. — Вы хотите подмять под себя теневой рынок западного побережья. Скорее всего, Сан-Франциско как перевалочная база. И, конечно, золото и нефть Лос-Анджелеса. На них многие облизывались, но раньше никому не хватало храбрости залезать так глубоко в пещеру тигра.

Русский хмыкнул — кажется, он не совсем угадал. Но ему давали право продолжить.

— Так или иначе, — Тао опустил голову, но продолжал упрямо смотреть на русского уже исподлобья, — вам придется столкнуться с местной преступностью. Заключите вы с ними союз или решите уничтожить, неважно.

— И? — в голосе русского мелькнул интерес.

— Я знаю пару человек из триад Сан-Франциско, — решился Линь Тао. — Оставьте жизнь мне и моей команде, и я помогу вам на них выйти.

— Зачем тебе команда? — впервые с начала разговора русский словно по-новому посмотрел на Тао.

— Команда — это часть семьи. С ними я Линь Тао, а без — просто еще один хакку.

Русский долго молчал, а потом неожиданно протянул руку и представился. Алексей Алексеевич Огинский — странное, слишком длинное имя, но он был готов дать Тао жизнь и работу. А это всегда хорошая сделка.

Казуэ оценила, как разведчик Макарова завербовал пирата. Вроде бы случайно, но, учитывая, что в процессе его помощник успел допросить пару других китайцев и подать поручику какие-то знаки, очевидно, он знал, что делать. Хотя стоило признать, что иногда Макарову и его людям просто везет. Ну, какие были шансы, что им посреди океана попадется в плен готовый сотрудничать пират-контрабандист с выходом на американские триады?

Впрочем, сейчас девушке нужно было довести до конца и свою собственную игру. Еще в день погрузки на «Ниппон-Мару» она обратила внимание на молодого японского офицера из команды корабля с недобрым взглядом. Потом именно он задержался с новостями о замеченном корабле: не настолько, чтобы это стало очевидно, но в то же время именно эти потерянные минуты в итоге и не дали транспорту разойтись с чужаками и оставить их исключительно на корабли прикрытия.

После этого Казуэ не стала сдерживаться и быстро, но очень тщательно обыскала крохотный закуток, выделенный взятому на заметку лейтенанту. Успешно. После этого только и оставалось, что дождаться его прямо тут и правильно поговорить.

— Не это ищешь? — Казуэ появилась за спиной своей жертвы, покачивая в левой руке двумя катушками меди, из которых за время плавания вполне можно было собрать простенький передатчик.

— Я не понимаю, о чем вы, — лейтенант замер, словно кролик перед коброй.

— Неужели? Кстати, не думал, что ваши пеналы-каюты удобны еще и тем, что их так легко обыскивать? Просто нет места, чтобы что-то нормально спрятать. Мой лорд все предусмотрел.

— Ваш лорд? Не император?

Казуэ полностью проигнорировала неуклюжий выпад своей жертвы.

— Кстати, а кому ты планировал отправлять сообщения? Обычный сигнал тут просто некому ловить. Работать через кристалл? Не думаю, что подобное оборудование успели бы подготовить под наше отплытие. Даже англичане и американцы бы не успели. Значит, работаешь на кого-то из Японии?

— Вы ошибаетесь, — лейтенант старался говорить уверенно, но Казуэ и не думала останавливаться, читая ответы на свои предположения прямо по его лицу.

— Ты из префектуры Ямагути. Значит, Кацура Таро? Премьер-министр решил начать свою игру против императора, а ты ему помогаешь? Не императору, да?

Удар явно пришелся в слабое место — лейтенант не выдержал и покраснел. От злости.

— Слушайте меня! — его голос прямо-таки кипел. — Я служу только императору и Японии. И вам бы тоже стоило вспомнить, что должно стоять у каждого из нас на первом месте. Неужели вы не понимаете, чего эта авантюра может стоить всем нам? Русские останутся в стороне, а мы будем умирать. Да, сейчас нам нельзя останавливаться, но император должен думать и о том случае, что будет со страной, если вы проиграете. Мы должны быть готовы! Должны быть те, кого будущие победители станут считать союзниками. Кому отдадут страну вместо того, чтобы топить ее в крови!

— То есть вы собирались продавать информацию о нашем походе? — уточнила Казуэ.

— Только собирать! — попытался поспорить лейтенант. — Император использовал бы ее лишь если бы стало понятно, что вы не справляетесь.

— Значит, собрать побольше, чтобы не продешевить.

— Ты, вообще, меня слышала? Нельзя ставить на кон судьбу всей Японии на какой-то авантюрный поход. Да какие, в конце концов, шансы, что вас всех не перебьют через месяц? А наши дети и внуки будут платить за это всю свою жизнь!

— Очень красивые слова, но вот я за тем и еду в Америку, чтобы убедиться, что мы победим. А ты делаешь то же самое, чтобы мы проиграли. И кто после этого друг, а кто враг для Японии?

Все это время Казуэ размышляла над тем, а не стоит ли попробовать по примеру Огинского перетянуть взятого на горячем лейтенанта на свою сторону. Как минимум, он не боялся рисковать. С другой стороны, его вера в победу врагов Японии была уж слишком фанатична, а Казуэ за годы работы в поле успела убедиться, что подобные люди порой совершенно непредсказуемы.

— Приведя людей в Сацуму, ты взяла на себя ответственность за их судьбу, — лейтенант продолжал сгущать краски. — Как после такого можно отправлять их на верную смерть?

— Мы не торговцы, это они страхуют риски. А мы хотим свободы для Японии. Настоящей свободы, которую нельзя получить без борьбы, — Казуэ покачала головой, а потом одним резким движением воткнула длинную заколку-коги в ухо лейтенанта.

Стальное лезвие пронзило мозг — ноги предателя подкосились, и никакой лишней крови, которая могла бы вызвать лишние вопросы. Продолжая удерживать рухнувшего на ее плечо лейтенанта, Казуэ вышла с ним на палубу. Буквально четыре шага, и вот они у борта: после этого оставалось только расслабить плечо, и уже мертвый лейтенант сам рухнул в холодные воды Тихого океана.