Последний Герой. Том 3 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Достал ружьё, что дал Михалыч, и первым делом спилил стволы ножовкой по металлу. Пилилось тяжело, металл визжал и сопротивлялся, но постепенно поддавался, и вскоре у меня в руках уже был самый настоящий обрез. Стволы получились не слишком короткими — сантиметров по тридцать, как раз то, что нужно.

Теперь очередь дошла до латунных гильз, которые вместе с ружьём отдал мне оружейник. Я аккуратно подготовил их, вставил капсюли-воспламенители. Затем пришла пора засыпать порох. Сначала думал отмерять по инструкции, как положено для двенадцатого калибра. Но решил, что дело у меня нестандартное, и увеличил навеску пороха — не чуть, а в полтора раза. Чтобы выстрел вышел не просто громким, а максимально убойным. Пусть даже стрелялку эту разорвёт к чёртовой матери.

Главное — достичь нужного результата. Убить наверняка.

Затем пришла пора нарезать поражающие элементы. Взял кусачки и старые, мелкие, но прочные стальные гвозди. Уселся и тщательно нарезал их на короткие, острые фрагменты. Работа была муторная и долгая, но я никуда не торопился. Аккуратно сложил фрагменты гвоздей в подготовленные гильзы, предварительно затолкал плотнее пыжи и прокладки. Верхний край гильзы поверх картонной прокладки залил расплавленным парафином, чтобы надёжнее держалось. Когда всё было готово, осмотрел полученные патроны. Выглядели они, конечно, грубо, небрежно, но от них пахло смертью, и это было самым важным.

Теперь настала очередь следующего этапа — сборки устройства. Я взял карабинчики и маленькие ролики, которые прикупил в магазине. Тонкий, но крепкий шнур тоже пошёл в дело. Начал мастерить из всего этого конструкцию, долго и тщательно подгоняя каждую деталь. Время тянулось медленно, усталость накатывала постепенно, но я не спешил. Не мог позволить себе ошибиться. Пока я возился с устройством, в телефоне всё так же тихо играло радио, мелькали песни и реклама, на которые я уже давно перестал обращать внимание.

Наконец, через несколько часов у меня всё было готово. Устройство, придуманное мной, казалось простым, но надёжным и смертельно опасным. Я несколько раз проверил, испытал механизм вхолостую, убедился, что ничего не заклинит и не подведёт в нужный момент.

От всей этой возни и непривычных манипуляций у меня заныла спина. Но чувствовал я себя удовлетворенно. Уже совсем скоро это устройство покажет, на что способно.

Джип Валета ехал на окраину неспешно, словно тот просто прогуливался по вечернему городу. Водитель аккуратно рулил, изредка поглядывая в зеркало на шефа, который сидел сзади и что-то напряжённо разглядывал в окне.

— Герман Сильвестрович, сейчас куда? — вежливо спросил водитель, чуть повернув голову.

— На заброшенный мост, — раздражённо произнёс Вальков. — Через протоку эту, пересохшую, старую. Я ж тебе русским языком сказал. У тебя что, Федя, память, как у рыбки, совсем никакая?

— Извините, Герман Сильвестрович, — водитель смущённо замялся и кашлянул. — Может, навигатор включу?

— Лучше ты башку свою включи, — тихо и сухо ответил Вальков, глядя на него исподлобья. — В навигаторе этого моста нет. Заброшен он, понимаешь?

За джипом, на расстоянии метров пятнадцати, двигался чёрный «Гелендваген», который перевозил бойцов Валькова. Герман Сильвестрович, судя по такому серьёзному сопровождению, явно не на пикник собрался. А ещё он нервничал, хоть и старался виду не подавать. Валет всегда держал марку, но сегодня что-то было не так.

Они уже миновали черту города, и привычный благоустроенный пейзаж за окном быстро сменился пустырями и редкими заброшенными строениями. Солнце медленно сползало за горизонт, окрашивая небо в багровые цвета. В сумеречном свете всё словно покрылось ржавыми пятнами, и от этого картинка за окном казалась ещё тревожнее.

— Герман Сильвестрович, там человек на мосту, — осторожно заметил водитель, резко сбавляя скорость. — Вон он стоит, прямо посередине.

Вальков в этот же момент чуть приподнялся, напряжённо всматриваясь вперёд. На мосту через старую пересохшую речушку действительно стояла фигура человека в толстовке с глубоко натянутым на голову капюшоном. Он был один, стоял абсолютно неподвижный, будто замер, не чувствуя никакого волнения или тревоги. В руках у него была удочка, которую он спокойно держал над пустым руслом.

— А вы как догадались, что он будет именно здесь? — тихо спросил водитель, обернувшись.

— Опыт, Федя, — самодовольно хмыкнул Валет. — Опыт, мать его… Артур всегда стресс снимал рыбалкой. А рыбачил он только здесь, именно с этого моста. Тут речка протекала, а в этом году русло пересохло напрочь. Я подумал, если ему идти больше некуда, он придёт сюда в тяжкую минуту. Тормози здесь. Только аккуратно, не спугни мне Артура. Брать будем сейчас, другого шанса не будет.

Голос Валькова стал ниже, он чуть откинулся на сиденье и почти шёпотом процедил, как бы для самого себя:

— Артур слишком много знает. А на кону сейчас… все.

Машины остановились перед мостом. Заезжать на старые доски и проржавевшие металлические балки не рискнули: конструкция могла рухнуть, она и так едва выдерживала собственный вес.

Валет вышел из джипа, поправил пиджак и неторопливо направился к мосту. Из «Гелендвагена» вслед за ним выпрыгнули трое бойцов в камуфляже. Они двигались позади своего босса, стараясь держаться на некотором расстоянии, но при этом внимательно следили за происходящим.

— Артур! — громко окликнул Вальков фигуру на мосту, шагая уверенно и широко. Голос его был почти весёлым, дружелюбным. — Дорогой мой! А я тебя везде ищу, весь город перевернул! Ты что творишь-то? Из больнички сбежал, всех на уши поставил. А я так и знал, что здесь тебя найду. Поехали домой… В больницу не поедем!

Он двигался навстречу — и вдруг замер, оборвав шаг посреди очередной доски, как будто резко натолкнулся на невидимую стену. Сердце у него ёкнуло и бешено забилось в груди. Впереди неподвижно стоял Савченко, и он никак не отреагировал на слова Валета, даже не шевельнулся. На его лице, под глубоким капюшоном, угадывалась грубо намотанная повязка, закрывающая пустую глазницу. Но вместо удочки в руках он сжимал обычную тонкую ветку — небрежно сломанную, с торчащими сучьями. Держал он её так, будто это было рыбацкое удилище, и напряжённо смотрел на конец, будто там вот-вот что-то должно клюнуть.

Валет тяжело выдохнул. Ему окончательно стало ясно — Дирижёр слетел с катушек. Герман замер, не решаясь подойти ближе. Развернулся, глянул на своих бойцов, процедил еле слышно, одними губами, чтобы Артур не услышал:

— Берите его, ребята. Только осторожно и тихо. Аккуратно с ним, слышите?

Он говорил твёрдо, но в глубине души уже понимал — Артур теперь не тот человек, которого можно было вернуть обратно. Артур стал очень опасен, и не потому, что в голове у него хранится компромат на него, Валета. Он страшен, как раненый хищник. Ему уже нечего было терять, а значит, он мог пойти на любую отчаянную меру.

Бойцы начали медленно приближаться, осторожно наступая на старые доски моста, аккуратно обходя проржавевшие дыры и щели. Движения отточены и слажены, лица сосредоточены, они внимательно следили за каждым движением человека в толстовке, которого им теперь предстояло взять.

А Валет остался стоять чуть позади, бессильно сжимая кулаки в карманах пиджака и тяжело дыша. Сейчас, когда на кону стояло слишком много, он не мог позволить себе ошибиться. Герман Сильвестрович ждал, когда бойцы сделают своё дело, и молча молился, чтобы обошлось без лишних осложнений. Но что-то глубоко внутри подсказывало ему, что осложнения неизбежны.

— Как же так, Артурчик? Как же так? — шептал как молитву Валет, нащупывая в кармане маленький цилиндрический предмет.

Друзья! Максу предстоит непростая битва! Давайте кинем под книгу лайков ему на удачу! Спасибо!

Глава 10

Один из подручных Валета, молодой ещё парень, недавно принятый на службу, сделал шаг вперёд, явно стремясь показать себя перед шефом и старшими товарищами. Лицо самоуверенное и наглое, глаза он и теперь щурил с усмешкой. Он, видимо, не успел узнать Дирижёра поближе и не понимал, что перед ним человек, от которого можно ждать чего угодно, и в самом буквальном смысле. Парень даже не стал доставать оружие, напротив, демонстративно засунул руки в карманы и шагнул навстречу Дирижёру, будто перед ним был жалкий пьяница, который не стоил внимания — но с которым приходится работать по приказу шефа.