Патриот. Смута. Том 3 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Вмиг все было кончено.

Двое наших пленников, столь ретиво с зимы помогавших строить для татар переправу, были убиты теми, для кого старались. Превратность бытия во всей своей красе.

— По местам стоять! — Заорал я. Приказ передали по цепочке.

Татары приближались.

Масса их подступала все ближе и ближе.

Я насчитал примерно несколько сотен. Вряд ли больше тысячи, скорее пятьсот. Это только тот отряд, что надвигался на нас. Еще одна масса ушла дальше от Дона. Сколько их, с моей позиции не ясно, за деревьями уже не разобрать, что происходит. Стрельбы пока нет, значит бой на холме еще не начался. Да и позиции там чуть дальше моих, специально вынесенных вперед. Столкнутся там чуть позднее. Сейчас войска Кан-Темира скапливаются на просеке перед холмом между двумя старицами.

Кто же ведет их там, кто здесь? Есть ли обходной, самый восточный отряд? И сколько у тебя в резерве людей, мурза?

Вопросы, на которые нет ответов.

— Готовность!

Татарский, противостоящий нам отряд все ближе. Сейчас полетят первые стрелы. А в ответ мы дадим нестройный, слабый залп из того, что есть. Дистанция боя и у нас и у врага примерно равная. Около ста метров может, чуть меньше. Все зависит от качества их луков. Все же обнищание татар, видимое мной в лагере Джанибека Герайя налицо. А у нас все стабильнее. Аркебузы хорошо били на сотню метров. Наши луки чуть меньше, но в целом, если не придираться, так же.

Люди вокруг меня вжались в щиты. Это была единственная их защита. Никаких броней не имелось. Кроме моих близких, можно сказать, телохранителей — Ефима и Пантелея и меня самого, здесь даже не у каждого имелся простенький кафтан. Рубашки, тулупы, оставшиеся еще с зимы, жилетки меховые, одетые шерстью вверх, ну и шапки почти у всех абы какие. Хоть что-то голову защитить.

Но и нам противостояли одетые в халаты, без брони, бойцы на приземистых лошадках.

Сбоку я увидел движение. Пантелей торопился от поросшего лесом холма в мою сторону. Хорошо, успевает.

И тут началось!

— К щитам! — Заорал я.

Конные лучники, выйдя на дистанцию стрельбы, пустили первый залп, пока примерный, пристрелочный. Сотни стрел взметнулись вверх. Мои бойцы вжались в укрепления.

Стрелы ударили по дереву. Втыкались, отскакивали, перелетали.

— Ааа… — Заорал кто-то. Не повезло, не укрылся, получил ранение.

Я глянул на то, что пускали в нас степняки, криво усмехнулся. М-да… рядом со мной ни одной стрелы с металлическим наконечником.

— Ответ!

Сам я высунулся из-за щита. Примеру моему последовали стоящие рядом Егор и Серафим. Пантелей еще не добрался, двигался, пригибался к земле, торопился как мог. Запыхался. Все же дальние пробежки — это не его сильная сторона, не богатырская.

Команды бить залпом нет. Стрельба по готовности.

Над нашими щитами раскатилось нестройное… Бабах! Дым поднялся, окутал пространство над укреплениями. Однако стрелкового оружия было не так много, чтобы перекрыть видимость. Во врага также полетели стрелы.

Несколько всадников упало. Но они уже готовились стрелять вновь.

— К Щитам!

На этот раз удар был более точный. Многие стрелы залетели за наши укрепления, падали рядом. Одно неловкое движение, плохое укрытие и ты пробит заточенным деревянным колышком. Мне не так и страшно. Без стального наконечника юшман не пробить. Но лучше не рисковать.

Так, сейчас они пристреляются и начнут бить огненными, чтобы поджечь щиты. Мы от этого никакой защиты не предусмотрели. Для татар это может выглядеть странным, а может быть… На что я очень надеюсь, они решат, что русские не успели или воевода их слишком самонадеян.

Мы ответили несколькими выстрелами из луков. Мушкеты пока что перезаряжались.

Левый берег Дона. Примерно в ста метрах от русских укреплений

Багатур, Гирей Дивеев наблюдал, как собранная из отрядов беев разномастная рать подошла на расстояние выстрела к укреплениям русских, преграждающих самый быстрый и простой путь к переправе.

Его люди, ездившие к атаману Жуку, утверждали: просека сделана людьми Бориса. За ней рукой подать до поворота Дона и устья Воронежа. Совсем недалеко организованный брод. Один удар и войско у цели.

Русский воевода, по описанию, не походил на дурака. Наоборот, был умен как черт. Но… Здесь оказался очень уязвимый, плохо организованный участок. Да, руку можно дать на отсечение, пространство, отделяющее его передовые конные отряды от щитовой крепости, перекопано. Там есть ловушки и волчьи ямы. Скорее всего, где-то накидан чеснок, калечащий копыта коней. Но, даже если учесть это все — стремительный удар с незначительными потерями сметет хлипкие укрепления. За ними мало людей. Стреляют они через раз.

Судя по тому, что ему только что доложил гонец из первой линии — сам воевода там. Руководит бездоспешными, голозадыми холопами. Даже не казаками.

В голове кружилось две мысли. Они бились друг с другом, как славные предки. Каждый хотел взять верх, но пока силы оказывались равны.

Первая — русские решили, что самый простой путь будет воспринят как самый опасный и не стали укреплять его излишне сильно. Нарыли нор, поставили самых слабых бойцов. Усилили центр, где должна начаться самая страшная сеча. За высоту на подступах к острогу.

Вторая — это все обман. Хитрый ход.

Один из беев, что замер на своем низкорослом коне подле Багатура, привстал на стременах. Он устремил свой взгляд вперед, затем обратился к Дивееву.

— Багатур, скажи слово, и моя сотня пойдет на приступ первой. Мы будем достойны славы наших предков. Мы пробьем эти щиты, снесем русских, откроем путь остальным.

— Стоять. — Проскрипел военачальник. — Мурза приказал не идти здесь вперед. Задача сдерживать, отвлекать, оттягивать силы. Делать вид, но не лезть.

Шло время. В ход пошли огненные стрелы. Защищающие проход щиты дымились. Русские даже не удосужились накинуть на них шкуры, смочить все конструкции водой. Бегали за укреплениями,поливали из ведер. Хоть это додумались захватить. Но, видно было, что усилия их выглядят все более и более тщетными. Пламя постепенно разгоралось. Два щита чуть ближе от центра к холму вот-вотполыхнут как костры.

— Багатур. — подал голос другой бей. — Наши братья умирают на подступах к холму…

Там некоторое время шла стрельба. Доносились звуки боя. Засевшие на склоне в своих нарытых укреплениях стрельцы окатывали лезущих снизу плотным огнем, отходили из одного рубежа в другой, поднимались все выше. Лилась кровь.

Внезапно…

Громкий «бабах» разнесся над местом боя справа, за болотиной вокруг старицы. Кони встрепенулись, дернулись. За первым последовал еще один, а потом еще несколько взрывов. К небу поднимались клубы дыма, факелами, видимыми даже отсюда, вспыхивало пламя.

Что там творится? Что за оружие применил этот воевода! Если удар там будет безуспешным, то весь резерв отъедет с боя. Эти псы струсят.

Злость волнами накатывала на Багатура.

Когда, пару мгновений спустя два бея, переглянувшись, двинулись вперед к своим людям, он только скрипнул зубами. Ничего не сказал. Если они решили лезть вперед — пускай. Это не его люди. Он все равно не сможет их остановить. И может быть, если Аллах сейчас смотрит на их славное воинство, то даст им сил и удачи.

Военачальник привстал на стременах, уставился вперед. Грохот, что разнесся над полем справа, пугал. Неведомо, что творилось там. Но сейчас впереди те люди, которыми он должен командовать рванутся в атаку на плохо подготовленные укрепления русских. Есть шанс!

Победа или смерть!

В этот момент за спиной он услышал топот, обернулся. К нему двигалось еще две или даже три сотни всадников.

— Ударим! Багатур! — Кричал какой-то мальчишка, ведущий их в бой. Гирей Дивеев даже не знал его имени и рода. Слишком многих они потеряли четыре года назад, слишком много пришло вчера тех, кого он не помнил в лицо.