— Не знаю, я не пробовал.
— А радиус действия вашего щита какой?
Я задумался, начал припоминать, потом высчитывать и, наконец, выдал ответ.
— До двух метров в диаметре, не больше.
— Ясно, неплохой результат, то есть под вашу охрану могут попасть не более трёх человек?
Я опять задумался над нелепой задачей, которая никогда передо мной не стояла.
— Скорее двоих, чем троих, или если трое, но небольшого роста и комплекции.
— Понятно, что же, постараемся подобрать специально под вас команду.
— Зачем? — вырвался из меня глупый ответ.
— Потому что ни у кого из всех присутствующих нет такого сильного защитного дара с таким большим радиусом действия и продолжительностью. Вот и выходит, что нам нужно подбирать под вас команду. Пятёрка для вас окажется слишком большой группой, а тройка из вас и ещё двоих штурмовиков слишком слабой. Нужно делать четвёрку, а это нетипично для военной науки, но придётся. Как говорил генералиссимус Суворов в своей «Науке побеждать»: «Воюют уменьем, а не числом, а от уменья происходит согласие».
На это у меня не нашлось, что возразить, да и смысла в моём ответе всё равно никакого не имелось, раз подполковник сам всё решил, тут командует он, а не я.
— Согласны работать в четвёрке и прикрывать щитом троих штурмовиков с боевым даром?
— Как скажете, — нейтрально отозвался я, чем вызвал у подполковника кривую улыбку. Судя по всему, он ожидал от меня геройского выкрика и фанатичного блеска в глазах.
Однако сильного желания воевать у меня не имелось. Одно дело, когда ты защищаешь свою жизнь или жизнь других в результате подлого, а подчас и неожиданного нападения, и совсем другое, когда приходится идти в атаку самому, да ещё и в наспех собранной команде, где ты а) никого не знаешь и б) никогда не стоял плечом к плечу перед ликом смерти.
Подполковник это понял и не стал «пытать» меня и развивать тему, а переключился на остальных присутствующих, задавая им вопросы и уточняя ответы. Это длилось ещё около часа, пока он со всеми не разобрался и не отпустил нас на ужин. А вот после ужина всех определили уже в окончательные группы, о чём и объявили на вечерней поверке.
Глава 2
Подготовка к штурму
— Барон Дегтярёв!
— Я!
— Вы назначаетесь в штурмовую группу № 15.
— Есть!
— Доктор Преображенский!
— Я! — отозвался мужчина с рыжей шевелюрой, что ехал со мной в кузове грузовика.
— Группа №15.
— Слушаюсь!
— Господин Вемин!
— Я! — отозвался худой и нескладный мужчина среднего возраста, обладатель тёмно-карих глаз и кудрявой русой шевелюры, что торчала на его голове во все стороны непричёсанными прядями. Одетый в мундир чиновника тринадцатого класса он производил впечатления человека науки, а не войны. И уж тем более не того, кто готов идти воевать и убивать.
— То же самое, группа №15.
— Слушаюсь.
— Барон Первых!
— Я!
— Вы назначаетесь командиром группы 15.
— Есть!
Я оглянулся посмотреть на новоиспечённого командира своей группы и наткнулся на внимательный взгляд свинцово-серых глаз человека среднего роста, с довольно приятным лицом, крепкого телосложения и, судя по решительному выражению лица, умеющего командовать. С первого взгляда я не смог определить, сколько ему лет, главное, что он старше меня, а чем он занимался до этого момента, я не мог догадаться, так как он уже переоделся в полевую форму, в отличие от всех нас.
Подполковник, что проводил поверку, перешёл к другой группе, также называя всех пофамильно, назначая в другие группы с разными порядковыми номерами, но я его уже не слушал. Меня назначили, и дальше я пойду в бой вместе с этими людьми, каждый из которых, как минимум, в полтора раза старше, чем я. Мне поручается их защищать в бою, как странно это на самом деле, они старше меня, а защищать их придётся мне.
— Всё, господа штурмовики, всем отбой, завтра вас ждёт боевое слаживание, тренировка и инструктаж перед началом двухдневных тренировок. А сейчас вы все можете отдыхать.
Строй, получив команду разойтись, сразу же зашевелился и распался. Отдыхать нам пришлось в палатках, что стояли недалеко от казарм. Палатки небольшие, всего на пару-тройку человек, иногда больше, но нам и находиться в них придётся всего пару ночей, поэтому большего и не нужно. Но оказалось, что для нас четверых выделили одну большую палатку, в ней мы и разместились.
— Ну, что же, теперь мы одна команда, или как говорят здесь, одна штурмовая группа. У нас есть целый час, чтобы наскоро познакомится и отойти ко сну, — сказал барон Первых, как представил его подполковник.
— Почему только час? — спросил доктор Преображенский, — у нас вся ночь впереди.
— Ночью нам необходимо выспаться, — пояснил Первых, — поэтому есть время не больше двух часов, а дальше, кто как заснёт, над этим я уже не волен. Меня зовут Анатолий Степанович Первых, я отставной пограничник в чине капитана, имею личное дворянство и титул барона, выслуженный за годы безупречной службы. Имею весьма интересный дар, как, наверное, и все в этой команде. Я умею скрытно передвигаться и находить различные лазейки и тайные ходы, ну и всё, сопутствующее этому. Стрелять и, собственно, воевать тоже, хотя всё больше в мелких, скоротечных стычках, в крупных не довелось. Комиссован по ранению, и вот Родина вновь призвала меня на свою защиту. Теперь прошу каждого высказаться о себе.
— Ну, раз так, тогда я следующий, — вызвался рыжий веснушчатый доктор Преображенский.
— Доктор Преображенский Вениамин Витальевич, земский врач, обладаю даром целителя, в частности, легко останавливаю кровь и произвожу прочие манипуляции. Воевал в последнюю войну, но недолго, больше в госпитале находился, но стрелять умею. Обладаю слабым защитным даром, но он действует недолго и закрывает едва ли всё тело.
Выслушав доктора, Первых повернулся к худому и нескладному чиновнику, проигнорировав меня.
— Вемин Пётр Александрович, инженер-химик, в данном случае даже не знаю, в каком качестве меня решат использовать, обладаю сильным боевым даром, бью электрическим разрядом на большие расстояния. Обращению со стрелковым оружием не обучен, не воевал.
Первых кивнул и, наконец, оборотился в мою сторону.
— Ну-с, молодой человек, а что скажете вы?
— Барон Дегтярёв Фёдор Васильевич, год назад выслужил титул барона, наследуемого дворянство лично, стрелять умею, воевать не воевал, но в стычках опыт имеется против бандитов и террористов, вынужденно.
— Доводилось убивать?
— Да, доводилось.
— Шрам заработали в подобном случае?
— Да, недавно получил после военно-полевых сборов.
— Да, я слышал об этих нападениях, там вас и ранило, получается?
— Да.
— Угу, я ещё удивился, увидев ваш шрам, слишком юный возраст, ещё и студент, да инженерной академии.
— Так получилось.
— Ну ладно, раз мы всё выяснили, то…
— Вы про дар не спросили.
— Ах, да, совсем забыл, и какой у вас дар, молодой человек? — не ожидая услышать чего-то серьёзного, спросил Первых.
— Защита от прямых воздействий любого вида оружия. Я формирую воздушный щит, что отражает все летящие в него снаряды и любые другие воздействия, или почти любые, я пока не знаю точно, всё не проверял на личном опыте. Не знаю, смогу ли я препятствовать удару электрическим разрядом, скорее всего, нет, но пули и энергию взрыва он останавливает.
— Надо же, вы меня удивили и одновременно обрадовали. Действительно, очень редкий дар. Выходит, нас собрали в группу, где есть обладатель сильного защитного дара, обладатель не менее сильного боевого дара, а кроме того, присутствует доктор и человек, умеющий прекрасно искать обходные пути и всевозможные подземелья, то есть я. Правда, доктор в команде из четырёх человек несколько жирно, я считаю, для нас.
— Вы забываете, господин Первых, что мы пойдём на задание в составе штурмовой группы гвардейцев, а их будет не меньше пары десятков, если не больше, и вот там-то я и окажусь весьма полезен, — тут же откликнулся на это доктор Преображенский.
