Последний Герой. Том 4 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Ну так и быть, товарищ лейтенант, будет выполнено.

Она отдала мне шутливое подобие воинского приветствия.

— Ладно, Оксана, я погнал, — кивнул я в сторону выхода.

— Отзвонись мне, что там да как…

— Хорошо, — я зашагал в сторону холла, обмозговывая возникшие вдруг проблемы.

Я подъехал на «Ниве» к месту происшествия — в лес. Заглушил двигатель. Место действительно оказалось то самое. Сразу стало ясно, что это наши с Грачом «клиенты», что заявились тогда во главе с Дирижёром в спортзал. Сейчас эта история медленно, но неуклонно выползала наружу.

Следственно-оперативная группа уже работала на месте. Территория относилась к нашему заводскому ОВД, поэтому трудились свои сотрудники и Паук, который руководил осмотром. Он как раз что-то записывал в протокол, прищурившись и покусывая кончик авторучки.

Трупы уже откопали, извлекли и аккуратно разложили на разостланной клеёнке, рядом стояли сотрудники в латексных перчатках и пожилой, незнакомый судмедэксперт.

У двоих погибших были очевидные огнестрельные ранения. Оба тела находились в тех самых огромных чёрных пакетах, которые мы с Грачом наскоро закопали, надеясь, что это надёжно и навсегда.

Рядом без дела слонялся кинолог, тщетно пытаясь найти хоть какой-то след, хотя запах уже давно исчез, а собака разве что лениво принюхивалась и слабо водила мордой.

Корюшкин в медицинских перчатках тщательно прочёсывал все вокруг, внимательно рассматривая землю и пакеты. Естественно, никаких следов обуви давно уже не было. Но он все равно искал, из своей добросовестности. Паук стоял рядом с сигаретой в зубах и сосредоточенно строчил в протокол, время от времени поглядывая на обстановку.

— Привет, Макс, и ты уже здесь, — без особого удивления отозвался он на моё появление.

— Что тут у нас? — задал я формальный вопрос.

Никто не должен подумать, что я прекрасно знаю ситуацию.

Паук слегка пожал плечами и тяжело вздохнул, указывая на трупы:

— Давность смерти — от нескольких недель до двух месяцев. Вскрытие точнее покажет. У одного в кармане было удостоверение охранника. Пробили уже, это люди Валькова. Видимо, отголоски его недавних разборок. Свои же, скорее всего, и завалили.

— Логично, — осторожно кивнул я, стараясь скрыть внутреннее ликование. Пока всё складывалось именно так, как нужно было мне.

Но в этот момент к месту происшествия подъехала старая неприметная «Волга», резко остановилась у края поляны, и из неё медленно выбрался московский следователь Сметанин, тот самый Бульдог. Он молча подошёл, властным взглядом оглядел присутствующих и, приблизившись к Пауку, заговорил, нарочито громко, чтобы все слышали:

— Евгений Эдуардович, мне сообщили, что погибшие работали на Валькова. Материал я заберу и приобщу к своему делу.

«Кто бы сомневался…» — мысленно усмехнулся я про себя, но вслух ничего не сказал.

Тем временем Бульдог начал ходить по месту происшествия, уверенно раздавая указания оперативникам. Вернувшись к нам, он остановился:

— Максим Сергеевич, вы дежурите сегодня?

— Нет, я здесь, так сказать, в роли контролирующего лица, слежу за работой оперативного состава.

— Похвально, — кивнул он и двинулся дальше, подойдя к Корюшкину, который внимательно осматривал чёрные мешки, снятые с трупов.

— Вот здесь, смотрите, скотчем перемотано, — обратился к криминалисту следователь. — Вырежьте эти фрагменты и внимательно исследуйте, возможно, пальчики там есть. Потом у себя в лаборатории при подсветке уже подробно изучите. Тот, кто упаковывал трупы, мог оставить свои отпечатки.

Сметанин многозначительно посмотрел на меня, как будто чего-то ждал: то ли моей реакции, то ли одобрения.

Я кивнул:

— Верно. Слои скотча могли зафиксировать отпечатки, в земле сохранить их — это реально.

Корюшкин стал аккуратно вырезать нужные фрагменты и тщательно упаковывать их в большие конверты из плотной желтоватой бумаги. После снабдил упаковки соответствующими сопроводительными надписями и печатями Следственного комитета.

— Как думаешь, Вань, будут там следы? — спросил я тихо криминалиста.

— Не знаю, — пожал плечами он. — Проверю, если есть, сегодня же по базе прогоним.

— Прямо сегодня? — уточнил я.

— Ну, конечно, у меня сейчас удалённый доступ к базе АДИС «Папилон» есть, проверка по массиву займет где-то… несколько часов. Если следы хорошие, то сразу вычислим. Если не очень и мало признаков — чуть подольше, но тут беспокоиться не о чем, в течение дежурных суток справимся.

Говорил он так уверенно и воодушевленно, что мне даже на мгновение стало его жаль. Он искренне искал убийц, а те, кто это сделал, были не убийцами, а скорее чистильщиками.

Я задумчиво покачал головой, размышляя про себя: «Если и всплывёт что-то, то к нам с Грачом никакой нитки быть не должно. Но для собственного спокойствия надо всё проконтролировать».

— Ладно, Вань, работай, — тихо сказал я ему и отошёл в сторону, наблюдая, как следственная группа продолжает свои привычные и отработанные действия.

Я зашел в кабинет криминалиста уже после окончания рабочего дня, когда большинство кабинетов были закрыты, а коридоры опустели.

За столом, склонившись, сидел Ваня Корюшкин, сгорбив спину и напряженно всматриваясь в изъятые сегодня фрагменты скотча. Аккуратно, с осторожностью хирурга, он отлеплял кусочки друг от друга. Обрабатывал их дактопорошком. Там, где клейкая поверхность — просто осматривал в косо падающем свете специального светильника, отчего невидимые следы становились видимыми.

— Что, Иван, не звонишь, не радуешь результатами? — произнес я, заходя в кабинет и подходя ближе.

Ваня вздрогнул, поднял глаза и тут же обрадованно улыбнулся, увидев меня.

— Пока нет еще результатов, но следы есть! Представляешь, Макс, следы есть! — сообщил он с гордостью, словно охотник, который обнаружил свежую тропу ценного зверя.

Радости его я не разделял, потому что слишком хорошо понимал, к кому ведут эти следы. Но голосом выдал другое:

— Отлично, Ваня, хорошо работаешь. Снова сегодня допоздна будешь сидеть?

— Да, мне, кровь из носу, нужно сегодня всё закончить, — он устало потёр переносицу. — Хочу по базе прогнать сразу, чтобы ночью меня никто не дёргал и с результатами не тряс.

Я молча кивнул и подошел ближе к столу.

— А ты чего, Максим, домой не идёшь? — внезапно поинтересовался он, отрываясь от работы и удивлённо глядя на меня.

— Вот как раз собирался уже, но зашёл к тебе кое-что предложить.

Ваня напрягся, отложил пинцет, которым придерживал кусочки скотча, и настороженно взглянул на меня. Прошлый мой визит с предложением окончился для него тем, что он оказался вынужден ходить на стадион и заниматься бегом и отжиматься. Правда, впоследствии он этим увлёкся, это пошло ему на пользу.

Но, может быть, он ещё вспомнил и про вылазку в бронежилете.

— Э-э… Что ещё за предложение, Макс?

— Расслабь булки, Ваня, ничего страшного, — я усмехнулся. — Ты подружку себе ещё так и не нашёл?

— Нет пока, — он смутился, глаза забегали по сторонам. — А что?

— Помнишь, я тебе говорил, что есть у меня кандидатка одна хорошая? Так вот, в пятницу вечером она ребятишек к маме отправит, а ты бы заказал столик в ресторане и пригласил её. Я переговорил с ней, она вполне готова встретиться.

Ваня снова напрягся и занервничал:

— А как пригласить? Я как-то стесняюсь…

— Чего тут стесняться? Я тебе номер дам, ты ей напиши заранее, познакомьтесь поближе.

— А вдруг я ей не понравлюсь? — с сомнением протянул он.

— Понравишься, — уверенно кивнул я.

— А если она мне не понравится? — тут же засомневался Ваня.

— Понравится, Ваня, — заверил я его. — Человек она хороший. И фигурка зачёт.

— А фото её есть? — робко поинтересовался он.

— Нет, фото нет. Свидание будет вслепую, прямо как в кино, — усмехнулся я. — Так что, не пригласишь — и даже не узнаешь, а вдруг бы понравилась. А ведь хочется?