Директор (СИ) - Семин Никита

— Да дома у нас, на лестничной площадке столкнулись!

Дальше Игорь поведал об амнезии Сергея и, что теперь с ним все в порядке и даже какую-то новую работу тот нашел, но какую именно — неизвестно.

— Растерялся, вот и не спросил, — честно ответил он на прямой вопрос Ирины.

— Ладно, сами узнаем, — махнула рукой на парня женщина. — Раз уж он вернулся в квартиру, то часто видеться будем. Но если это шутка… — грозно надвинулась она на парня.

Тот аж отпрыгнул, чем вызвал у всех невольный приступ хохота. А у Ани наконец отлегло от сердца. Не получилось у врага ее бывшего начальника убить! Не всесильны они, как бы ни пытался ее убедить в обратном Владимир. А с Сергеем она обязательно поговорит. Хотя бы просто чтобы убедиться, что Игорь не перепутал ничего. Ну и себя успокоить окончательно.

Глава 17

Июнь 1935 года

Два года. Почти два года относительно спокойной жизни. Нет, были и мелкие проблемы, и нервотрепка на работе из-за косяков отдельных людей или когда, казалось бы, согласованный проект вот-вот может развалиться по вине инициативного дурака, возомнившего себя рационализатором и попытавшегося исказить изначальный проект «оптимизировав» его. Но все это реально мелочи на фоне тех потрясений, что происходили со мной до этого.

За это время у нас с Людой родился второй ребенок — курносенькая дочка Ира. Причем эту беременность мы не планировали. Леша только-только стал относительно самостоятельным, чтобы можно было отдать его в детский садик, которые во множественном числе открывались по всему Союзу, и Люда уже собиралась облегченно выдохнуть… Когда мы узнали, что она беременна вновь. Тогда-то я и узнал, как она ждала момента, когда сын перестанет быть дома днями и ночами. Такой скандал мне устроила. Но об аборте и речи не шло. После потери нашего первенца даже думать о подобном любимая не хотела. Да я и не предлагал. В итоге она вроде смирилась, но вот радости от повторного материнства у нее было мало. И теперь она строго следила, чтобы наши «шалости» были безопасными. Резиновое изделие «номер 2» прочно прописалось в нашей тумбочке.

Однако любой период заканчивается. Закончилось и это относительное «затишье». И началом новых перемен стал приход ко мне нашего начальника по проектированию новых машин, Остапина, с заявлением о переводе его на завод.

— Вы уверены, Степан Дмитриевич? — поднял я взгляд на инженера.

— Абсолютно, — кивнул головой мужчина.

— Могу я узнать причину?

Запретить я ему уйти не мог, но было неприятно. Все же уже два года вместе работаем. Именно он начал реализовывать мою идею по мини-тракторам. И ведь реализовал! Пусть и не один, найденный мной специалист по гидравлике Трифон Максимович оказал большое содействие, но с конца прошлого года наши «УТ"ы пошли в серию и успели получить в народе прозвище 'утята». После этого Остапин с Баштой сосредоточились на системах гидравлики, разрабатывая ее на все виды транспорта. Вот уже год они занимались тем, что проектировали гидравлическое усиление руля для всех видов машин, а ведь для каждого вида это фактически было отдельным техзаданием. Легковой автомобиль сильно отличается от грузового, да и для танков они успели сделать гидравлический привод на поворотную башню. Системы они разработали, теперь за заводами следующий шаг — внести изменения в план конструкции и перейти на серийный выпуск машин с новым приводом.

И вот, когда, казалось бы, все идет хорошо, работы Остапина с Баштой востребованы, Степан Дмитриевич вдруг решил перейти на завод! Естественно, мне было интересно, с чего это вдруг?

— Предложили заняться проектированием большого самосвала, — ответил Остапин.

Взгляд у мужика был упрямый, словно он готов был биться за свое решение до конца, если я вдруг заартачусь. Но уж что я успел понять за время своей работы руководителем, так это то, что «из-под палки» хорошего результата не будет. А про любовь Степана Дмитриевича к большим машинам я давно знал. Работа над мини-трактором была ему интересна, но не более. Зато как у него глаза горели, когда он агромосты для теплиц особо большого размера делал! И даже потом с коллегами с Челябинского машино-тракторного завода, которые к нам обратились за помощью в разработке передвижного моста в прошлом году, работал с бОльшей самоотдачей, чем над гидроприводами. Есть у мужика любовь к гигантским машинам. И чем они больше, тем сильнее увлеченность.

— Жаль, но держать не буду, — вздохнул я.

А Остапин еле удержал облегченный выдох.

— Кого за себя оставишь?

— Алексея хочу предложить, — деловито сказал он.

— Я думал, ты своего заместителя предложишь, — от удивления я аж крякнул.

— Володя хороший администратор, но как конструктор Алексей сильнее, — мотнул головой Остапин.

— Ладно, я тебя услышал.

Но еще подумаю, стоит ли поступить, как Степан Дмитриевич предлагает. Раз его текущий зам Владимир хорош как администратор, то ему самое место в начальниках, как мне кажется. Да и наверняка Лужков сам планировал занять место Остапина, когда тот уйдет. Как бы ни обиделся, что так и останется в замах после ухода Степана.

Но как и сказал раньше, неприятности мои только начинались. Уход Остапина не прошел бесследно. Я все же поставил на его место не Алексея Рымова, как он просил, а Владимира Лужкова. Но видно Степан Дмитриевич уже успел пообещать своему любимчику, что тот встанет на место начальника, и когда весть о новом назначении разнеслась по институту, ко мне в кабинет ворвался Алексей.

— Это как понимать⁈ — с порога возмутился молодой парень.

Ну да, ему уже больше тридцати было, старше меня почти на десять лет, но вот его поведение скорее подошло бы двадцатилетнему недавнему студенту. Это кстати была еще одна причина, почему я не хотел его ставить на место начальника.

— Успокойся и сядь, — жестко сказал я.

Первоначальное удивление от вопроса и поведения Рымова, сменилось у меня пониманием, почему он влетел ко мне в кабинет. Алексей еле удержал себя в руках и все же прошел на указанное место.

— Что тебе не нравится?

— Почему вместо Степана Дмитриевича поставили Владимира?

— Потому что он компетентный организатор и был заместителем Остапина, — спокойно ответил я.

Вообще будь у нас капитализм и частное предприятие, то на моем месте Алексея давно бы послали, но у нас все же социализм. Вот так пошлешь его, а он в профсоюз побежит жалобу писать, словно его притесняют. И пусть я смогу с теми разобраться и объяснить свое поведение, но как говорится «осадочек останется». Да и мороки от этого больше, чем поговорить с Алексеем лично и все выяснить здесь и сейчас.

— Но он же как конструктор — ноль полный! — возмущению Рымова не было предела.

— Ему и не нужно, — пожал я плечами. — Его дело — организовать работы, договариваться с поставками материалов, распределить задачи. У тебя же больше времени на проектирование останется.

— Но он ведь может зарезать мой проект! — в сердцах воскликнул Алексей.

— Для этого у него должна быть веская причина. Если он не сможет обосновать свой отказ обеспечить тебя всем необходимым для выполнения проекта, тогда можешь смело идти ко мне, а я уж сам тогда с ним разбираться буду.

Рымов пожевал недовольно губами, силясь подобрать еще аргументы в пользу своего назначения на должность начальника. Но видимо так и не смог найти их, потому порывисто встал и ушел. Ох и натерплюсь я с ним. Такое у меня осталось впечатление от Алексея. До того то я больше с Остапиным общался, а с его инженерами лишь по каким-либо техническим вопросам обсуждение вел. И Алексей реально был хорошим специалистом. Но вот как человека я его знал мало. И было чувство, что он еще принесет мне «сюрпризы». Но Рымову грех было жаловаться. Пусть начальником он не стал, но вот должность зама, на которой до этого «сидел» Лужков, он получил. Я считал это справедливым. Все же абы кого Степан Дмитриевич мне бы не посоветовал.