Их стояло не то пять, не то шесть штук, я особо не присматривался, за ними, на специальных полочках располагались коробки с патронами и прочими оружейными принадлежностями вроде шомполов и металлических маслёнок. Внизу находился ещё один непонятный отсек, также закрытый дверцей с обращённой вверх замочной скважиной. Я отступил немного назад, дав возможность Женевьеве отыскать то, что она хочет.
Девушка внимательно рассмотрела ряд ружей и принялась тараторить, рассказывая о каждом стволе, оказывается, она знала всю предысторию каждого ружья: когда куплен, кем и когда подарен, сколько раз его брал на охоту папенька, а сколько старший брат, сколько раз она сама участвовала в охоте, ну и так далее.
Она могла бы долго рассказывать о ружьях, но графиня, что присела в сторонке и не отрывала взгляда от нас, прервала её.
— Женя, ты уже утомила барона, нельзя ли побыстрее рассказать и уже приступить к тому, ради чего ты пришла сюда?
— Да, маман, сейчас, только открою нижний ящичек.
Женевьева выбрала тонкий небольшой ключик на связке и, приложив его к отверстию замочной скважины, несколько раз провернула, отчего замок щёлкнул, и дверца открылась. Я с любопытством уставился на Женевьеву, наверное, первый раз я внимательно рассматривал не её фигуру, а руки, которые вытягивали из ящичка пистолетную кобуру.
Вынув, она положила её на пол, после чего вновь полезла в ящичек и достала небольшие ножны с торчащей из них рукоятью неведомого мне оружия, то ли охотничьего ножа, то ли кинжала. Но и это оказалось ещё не всё, и из недр железного ящичка нежной девичьей рукой оказался извлечён ещё один предмет, который я не узнал, так как он находился в небольшом прямоугольном футляре.
На этом оказалось всё, и Женевьева, закрыв ящичек, прикрыла створку сейфа и, немного заколебавшись, вновь попросила меня о помощи.
— Фёдор, закройте, пожалуйста!
Я с готовностью закрутил штурвал, плотно и надёжно застопорив дверку. После чего Женевьева прокрутила несколько раз ключ в замочной скважине, добившись того, что сейф надёжно закрылся.
— Это опасные подарки, барон, насколько я поняла, и вам стоит их внимательно осмотреть, — сказала мать Женевьевы.
— Безусловно, ваша светлость, я это понимаю.
В этой комнате не имелось окна, зато стоял небольшой, но очень массивный стол, сделанный из морёного дуба, способный выдержать на себе даже станковый пулемёт в самой полной комплектации. На него и перенесла все три вещи Женевьева.
— Эти подарки готовила вам Женевьева, я ей лишь только содействовала, но вы в очередной раз нам помогли, поэтому даже они не способны выразить всю нашу благодарность по отношению к вам.
— Прошу вас, ваша светлость, не смущать меня, я это делал не ради подарков, а по велению долга и сердца!
— Мы знаем о том, тем более окажется наша щедрость по отношению к вам, не считая той суммы, что решил вам выделить граф за спасение нашей дочери, но вы спасли и его, так что, это всё ваше. Женевьева использовала свой дар полностью, дабы помочь вашему вооружению в полной мере, и в то же время сделать этот факт, как можно менее заметным. В наше время не стоит ходить открыто с оружием, как не следует находиться и без него, в чём вы сами уже убедились. Боюсь, что через какое-то время вам самому придётся озаботиться спасением и защитой своей жизни, а это совсем непросто. Наш подарок предвосхитит ваши поиски надёжного оружия, что окажется в ваших руках на горе вашим врагам и на счастье тем, кто думает о вас всегда только в положительном ключе.
— Я благодарю вас, ваша светлость, и вашу дочь за эти весьма нужные и роскошные подарки! — произнося эти слова, мой голос дрогнул от переполнявших меня чувств.
Мне редко дарили подарки, а после гибели матушки и вовсе некому стало это делать, из друзей — один Пётр, родственников не осталось, а подруги, да подруги стали не нужны, лишь бы только Женевьева находилась рядом.
— Полно, барон, давайте же приступим к рассмотрению того, что мы вам решили подарить.
— С удовольствием.
Первым делом Женевьева расстегнула кобуру и вынула из неё пистолет, который я ранее не видел. В принципе, он мало отличался от других пистолетов магазинного типа, разве что самим магазином, который в пристегнутом виде добавлял ему размеров, а в остальном смахивал на обыкновенный браунинг, только изящный и сделанный из более качественной стали и дорогих материалов, произведенный явно на заказ.
— Я заказала его местному оружейнику, барон, — сказала графиня, — после того, как вы подарили моей дочери браунинг, и просила подобрать что-то очень достойное и точное. Оружейник выполнил мою просьбу и создал на основе обычного пистолета, выпущенного в Трансильвании, более совершенную модель, применив свой дар. Пистолет очень точный и имеет магазин не только стандартной, на шесть патронов, но и увеличенной ёмкости, на десять и даже тринадцать, но такой носить под одеждой окажется уже затруднительно, только в специальной кобуре. Посмотрите.
Я взял в руки изящный пистолет и стал рассматривать его. Пистолет оказался необычной конструкции, его ствол находился под возвратно-спусковой пружиной, что являлось нетипичным инженерным решением, но в принципе, пистолет не портило. К пистолету прилагалось три магазина: на шесть, десять и тринадцать патронов.
Сам пистолет имел перламутровые накладки на рукояти, покрытой, кроме этого, серебряной насечкой, что смотрелось особенно красиво, остальные части блестели хромом и чернением, что придавало этому оружию просто непередаваемый колорит и грозную красоту.
Патронов к нему не оказалось, магазины все лежали пустые. Графиня, увидев, что я ищу патроны, сказала.
— Мы не стали покупать стандартные патроны, а заказали для вас пять десятков специальных, самых разных, из тех, что рекомендовал оружейник, они пока будут находиться в сейфе, я не люблю, когда готовое стрелять оружие лежит свободно в комнатах, поэтому они лежат в другом сейфе, и вы сможете их забрать перед отъездом. Обычные патроны вы, если захотите, сможете купить в любом оружейном магазине или заказать согласно каталогу, все необходимые документы нам оставил оружейник, вот они, можете ознакомиться.
Я с интересом взглянул на небольшую, напечатанную типографским способом книжечку и отставил её в сторону. Потом почитаю.
— Да, я обязательно куплю обычных патронов, чтобы пристрелять оружие в тире, и вообще привыкнуть, ведь каждый пистолет индивидуален и неповторим, хоть и создан не для того, чтобы радовать своего владельца, а для того, чтобы защищать от врагов.
— Согласна, но как есть.
Я примерил пистолет в руке, он оказался удивительно удобен и очень лёгок, что, несомненно, являлось заслугой Женевьевы, ведь только она могла изменить любой материал, уменьшив его вес и усилив прочность. Я глянул на неё, и она заулыбалась, поняв, что я догадался, почему пистолет такой лёгкий.
— Да, это заслуга Женевьевы, — подтвердила графиня, — а теперь покажи, Женя, другой свой подарок.
Девушка коснулась лежащих на столе ножен и, отстегнув предохранительный ремешок, одним движением вынула из их недр тонкий плоский стилет, лезвие которого казалось чернее ночи. Выглядел он опасно, не хуже жала змеи, в иносказательном, конечно же, смысле.
— Это не просто стилет, его лезвие режет даже проволоку и легко перерезает всё, что попроще, а ещё его можно метать, и он всегда попадает в цель, с какого неловкого положения не был брошен, — сказала девушка. — Он у нас в семье уже давно, папенька как-то купил по случаю в Европе у одного сицилийца, в него встроен балансир, что всегда разворачивает лезвие в цель, практически из любого положения. Лезвие не ломается, а только гнётся, и то, совсем чуть-чуть, дорогой клинок, но он того стоит.
— Спасибо, это очень значимый подарок для меня, Женевьева.
— Ты этого достоин! — вырвалось у девушки, и она тут же метнула смущённый взгляд на мать, та в это время отвернулась и сделала вид, что не услышала ответа дочери.
