Я – Товарищ Сталин 8 (СИ) - Цуцаев Андрей

— Сдайте оружие. Здесь теперь Италия. Сотрудничайте, и ваши люди будут жить.

К полудню город был под контролем. Итальянские войска начали разбивать лагеря на окраинах Аддис-Абебы. Солдаты ставили палатки, разгружали ящики с продовольствием, чистили оружие и пели песни о Риме и славе. Офицеры раздавали команды, распределяя посты и маршруты патрулей. На центральной площади, где ещё недавно стояли статуи львов — символов Хайле Селассие, — теперь развевались итальянские флаги. Лоренцо, обходя лагерь, проверял дисциплину: он требовал, чтобы солдаты выглядели безупречно, несмотря на жару и пыль. Его голос, громкий и уверенный, разносился над площадью:

— Вы — лицо Италии! Каждый ваш шаг — это послание миру. Мы не просто армия, мы — наследники Рима!

Солдаты отвечали ему криками одобрения, их лица светились гордостью. Витторио, наблюдая за Лоренцо, не мог сдержать улыбки.

К вечеру, когда солнце начало клониться к горизонту, Лоренцо и Витторио расположились в захваченном здании бывшего губернаторского дворца — временного штаба. Здание, построенное из серого камня, с высокими колоннами и широкими окнами, было скромнее императорского дворца, но всё же внушало уважение. Лоренцо, сняв фуражку и расстегнув верхнюю пуговицу кителя, сел за массивный стол, где уже был установлен телефон — старый аппарат с чёрной трубкой, доставленный из Асмэры. Он глубоко вдохнул, чувствуя, как сердце бьётся от волнения. Это был его момент — момент доложить о победе.

Он поднял трубку и приказал оператору соединить его с Римом. Через несколько минут на линии раздался голос Бенито Муссолини, хриплый, но полный энергии.

— Лоренцо, это ты? — прогремел голос Дуче. — Говори, генерал, что у тебя? Аддис-Абеба наша?

Лоренцо выпрямился, его лицо осветила широкая улыбка.

— Дуче, я счастлив доложить: Аддис-Абеба пала к нашим ногам! Мы вошли в город утром, без единого выстрела. Мои войска заняли все ключевые точки, вожди сдались, народ не сопротивляется. Итальянские флаги реют над столицей, и наши солдаты уже разбивают лагеря. Это победа, Дуче, победа, достойная Рима!

На другом конце линии наступила короткая пауза, а затем раздался громкий смех Муссолини — раскатистый, театральный, полный неподдельной радости.

— Браво, Лоренцо, браво! — воскликнул он. — Ваше Превосходительство, вы сделали то, что Грациани только обещал! Аддис-Абеба — наша, и весь мир теперь знает, что Италия — это сила! Вы и Витторио — герои, и я горжусь вами. Но послушайте, генерал, для вице-короля звание генерала армии — это лишь начало. Мы не могли сразу сделать вас маршалом, чтобы не вызывать зависти в Риме, но поверьте, это звание не заставит себя ждать. Вы — человек, рождённый для великих дел, и я вижу вас в числе первых лиц нашей новой империи. Скажите, как держатся войска? Что говорят солдаты?

Лоренцо чувствовал, как его грудь распирает от гордости. Слова Муссолини были как музыка, как вино. Он бросил взгляд на Витторио, который стоял у окна, наблюдая за солдатами во дворе, и ответил:

— Дуче, войска в порядке. Моральный дух на высоте, солдаты поют марши и чистят винтовки с улыбками. Мы не просто взяли город — мы показали, что Италия несокрушима. Витторио, мой бригадный генерал, вёл авангард, и его берсальеры были безупречны. Я уже подготовил приказ о его награждении — он заслуживает крест за отвагу.

Муссолини снова рассмеялся.

— Отлично, Лоренцо! Витторио получит свой крест, а вы — свою славу. Но не расслабляйтесь. Держите город в кулаке, не допускайте бунтов. И следите за вождями — эти змеи могут улыбаться, а за спиной точить ножи. Я жду ваших отчётов, Ваше Превосходительство. За Италию!

— За Италию, Дуче! — ответил Лоренцо, и связь оборвалась.

Он положил трубку, его лицо сияло. Он повернулся к Витторио, который всё ещё смотрел в окно, и хлопнул в ладоши.

— Слышал, Витторио? Дуче назвал меня Превосходительством! Он видит меня вице-королём, а тебя — героем с крестом. Это наш день, мой друг!

Витторио обернулся, его лицо было спокойным, но в глазах мелькнула искра удовлетворения.

— Поздравляю, Лоренцо. Вице-король — это звучит величественно. Но давай не будем забывать: город наш, но страна ещё нет. Вожди в горах могут собрать партизан. Нам нужно укрепить позиции.

Лоренцо кивнул, его энтузиазм не угас, но он ценил прагматизм Витторио.

— Ты прав, как всегда. Но сегодня мы празднуем. А завтра — укрепляем город. Теперь пора доложить королю.

Лоренцо снова поднял трубку, его пальцы слегка дрожали от волнения. Связь с Римом установили быстро, и вскоре в трубке раздался голос Виктора Эммануила III — тихий, но властный, с ноткой сдержанной торжественности.

— Генерал ди Монтальто, — начал король, — я слышал, вы вошли в Аддис-Абебу. Доложите.

Лоренцо выпрямился, словно король стоял перед ним. Его голос был полон почтения, но не лишён гордости.

— Ваше Величество, я счастлив доложить: Аддис-Абеба принадлежит Италии! Сегодня утром мои войска вошли в город без сопротивления. Мы заняли вокзал, правительственные здания, дворец губернатора. Итальянские флаги реют над столицей, а наши солдаты уже разбивают лагеря. Абиссиния лежит у ваших ног, Ваше Величество, и я, как ваш верный слуга, горжусь, что смог исполнить ваш приказ. Эта победа — для вас, для Савойской династии, для величия Италии!

Король помолчал, его дыхание было едва слышно. Затем он заговорил, и в его голосе чувствовалась искренняя благодарность.

— Генерал, вы сделали больше, чем я ожидал. Без боя, без потерь — это триумф, достойный Рима. Я знаю, что смерть Грациани оставила нас в трудном положении, но вы и ваш бригадный генерал Витторио доказали, что Италия не сдаётся. Я горжусь вами. Скажите, как ведут себя местные? Есть ли угроза бунта?

Лоренцо бросил взгляд на карту, лежащую на столе, и ответил:

— Ваше Величество, местные вожди сдались, их люди напуганы и не сопротивляются. Мои солдаты патрулируют город, а Витторио лично следит за порядком. Мы готовы к любым неожиданностям, но пока всё спокойно. Я верю, что под вашим мудрым руководством Абиссиния станет жемчужиной нашей империи. Я всегда счастлив служить вам, мой король.

Виктор Эммануил слегка кашлянул, его голос стал теплее.

— Хорошо, Лоренцо. Я доверяю вам. Укрепляйте город, держите вождей под контролем и не позволяйте британцам или французам вмешиваться. Я жду ваших отчётов. И передайте Витторио мою благодарность — его повышение до бригадного генерала было заслуженным. За Италию.

— За Италию, Ваше Величество! — воскликнул Лоренцо, и связь оборвалась.

Он откинулся на спинку стула, его лицо светилось счастьем. Витторио, стоявший рядом, кивнул ему с улыбкой.

— Ты умеешь говорить с королями, Лоренцо. Теперь давай займёмся делом. Пойдём в императорский дворец — пора увидеть, что оставил нам Селассие.

К вечеру Лоренцо и Витторио, сопровождаемые отрядом берсальеров, направились к императорскому дворцу Хайле Селассие. Здание возвышалось над городом — массивное, с куполами и арками, построенное из тёмного базальта, с широкими лестницами и резными деревянными дверями. Итальянские флаги уже развевались над входом, а солдаты патрулировали двор, где ещё недавно стояли стражи императора. Лоренцо и Витторио вошли в главный зал, их шаги гулко отдавались по мраморному полу. Зал был великолепен: высокие потолки, украшенные золотыми узорами, стены, покрытые тканями с вышитыми львами, и огромные окна, через которые лился мягкий свет заката. На столе в центре зала лежали брошенные бумаги — указы, письма, карты, — свидетельства спешного бегства Селассие.

Лоренцо остановился у трона — массивного кресла из чёрного дерева с золотыми инкрустациями. Он провёл рукой по подлокотнику, его глаза горели. Это был не просто трон — это был символ власти, которую он теперь держал в своих руках. Витторио, стоя рядом, смотрел на друга с лёгкой улыбкой.

— Ну что, господин Император? — сказал он. — Как ощущения?

Лоренцо рассмеялся, его голос эхом разнёсся по залу.