Последний Герой. Том 4 (СИ) - Дамиров Рафаэль

В этот момент поляна озарилась светом фар подъезжающей машины. По номерам было ясно — приехала проверка из главка.

— Так, давайте, все за работу! — зашипел Мордюков, быстро раздавая указания, а сам пошел встречать прибывшего.

Я же приблизился к Алисе Вадимовне и спросил:

— Ну, что скажете на первый взгляд?

Она тяжело вздохнула:

— На теле видны следы когтей, Максим Сергеевич.

— Когтей? То есть её подрал зверь, что ли?

— Сложно сказать прямо сейчас, — осторожно продолжала эксперт. — Может быть, ногтей человека. Но оторвать голову голыми руками… Человек так не сможет. Скорее всего, зверь. Но экспертиза покажет, а пока картина следующая: голова была именно оторвана, а не отрезана. На это указывает характер повреждений тканей шеи: края раны неровные, кожные покровы и мышцы разорваны, со следами растяжения, наблюдаются глубокие кровоизлияния и подкожные гематомы. Шейные позвонки разъединены за счёт разрыва межпозвоночных дисков и связок. Использование режущих или пилящих инструментов исключаю, отсутствуют соответствующие надрезы и следы.

— Медведь? — выпалил Корюшкин, слушая разговор.

— Балда, — хмуро перебила его Кобра, — нет здесь медведей.

— Ну а кто тогда? Не оборотень же, — оправдывался Корюшкин.

Алиса Вадимовна продолжила докладывать:

— Одежда сильно разорвана, но нижнее бельё на месте, видимых следов сексуального насилия нет. Вскрытие покажет.

— Может, что-то похитили? — предположил я и, надев перчатки, стал осматривать одежду и руки.

Кольца и золотой браслет оказались на месте.

— Украшения при ней, значит, не ограбление, — сделал я вывод.

— Ну да, — кивнула Кобра, твёрдо глядя на обезглавленное тело, ничуть не морщась от этого зрелища. Молодец, Оксана, уважаю.

Тут подъехала ещё одна машина, из неё выбрался Паук. Евгений Эдуардович шагал быстро и недовольно.

— И снова здравствуйте, — хмуро проговорил он, подойдя к нам. — Не дают мне никак выспаться, приходится за дежурного следака материалы отрабатывать. Плохо ей стало, блин… Ну зачем тогда такую работу выбрала?

— Не ворчи, Женя, — примирительно сказал я. — Ситуация и правда — из ряда вон.

— Ну и что тут у нас? — проворчал Паук.

— Ну ты сам глянь, — ответил я, уступая дорогу следователю.

Он подошёл к телу и застыл, приоткрыв рот.

— Мать честная, — только и выдохнул он. — Вот это да. Кто её так? Камазом, что ли, переехали?

— Да каким камазом? — возразил я. — До трассы тут херова туча расстояния. Это ж сколько тащить-то надо было?

— Да нет, я понимаю, — оправдывался Зыкин, уже нервно шаря по карманам в поисках сигареты. — Но где тогда голова? Вы искали голову⁈ — повысил он голос, раздражённо поглядывая на сотрудников, которые столпились возле кустов и вяло топтались на месте, не решаясь продвинуться дальше.

— Что стоите? — снова рявкнул он. — Голова где?

В этот момент один из сотрудников резко согнулся, подавился — и его вырвало в сторону.

— Твою мать! — в сердцах бросил Мордюков, подходя к нам. Он злобно проводил взглядом несчастного опера и снова развернулся к нам, раздражённо процедив: — Тьфу ты, слабаки.

В стороне, чуть поодаль от всех, молча стоял проверяющий из главка. Это был полковник лет пятидесяти, обычный штабной клерк, которому «повезло» сегодня оказаться проверяющим на таком мерзком месте преступления. Он очень старался выглядеть сосредоточенным и решительным, делая умный вид, и постоянно тыкал пальцем в телефон, якобы отправляя указания или что-то докладывая. Но на самом деле полковник просто боялся подойти ближе, страшась увидеть то, что потом по ночам будет сниться. Ну что ж, не всем доводилось проходить службу, что называется, в полях, кто-то и справками с докладными добирался до полковничьих погон. Совсем как мой предшественник, Максимка, который только и делал, что строчил отчёты. Нет, далеко не все сотрудники одинаковы, подумал я.

Особенно это касалось моих ближайших коллег. Вот те реально молодцы. Что Корюшкин, что Кобра — оба по-своему цепкие, смелые и ответственные. Эх, ещё бы Шульгина сюда подтянуть, когда он уже выпишется, наконец?

Парня явно стоило натаскать на серьёзные дела, жилка в нём есть.

— Что стоите? — снова вмешался Мордюков, зло сверкая глазами на группу сотрудников. — Идите голову ищите!

— Так что, голову так и не нашли? — удивился Паук, дёргая щекой.

— Нет, — развёл руками Семён Алексеевич, тяжело вздыхая и нервно щёлкая зажигалкой. — Может, её уже без головы сюда принесли?

— Это исключено, — голосом училки ответила судмедэксперт Скляр, — Судя по степени кровотечения и пропитывания почвы кровью, голову ей оторвали прямо здесь.

— Вот это да… — выдохнул Паук. — Что же за зверь такой завёлся в наших краях?

— Вот и я говорю, зверь, — тихо вставил слово Корюшкин, опустив фотоаппарат и протирая очки.

— Ваня, не городи херни, — холодно прошипела на него Кобра. — Иди-ка окурки лучше изымай. Всю округу прошерсти. Может, по ДНК чего полезного выстрелит.

— Оксана Геннадьевна, — тихо взмолился криминалист, — да это же просто окурки, набросали тут до нас, не связаны они с делом.

— А ты откуда знаешь, связаны они или нет? — жёстко оборвала его Кобра. — Прогоним всё по базе, лишним не будет. Ты как-то на глазок определяешь? Не научился ещё? Вперёд, собирай!

— Да там же старые есть, — попытался оправдаться Корюшкин, безнадёжно вздыхая.

— Ладно, старые можешь не собирать, собирай свежие, — скомандовала Кобра, кивнув в сторону кучки сотрудников, которые курили возле места преступления. — И вон тех шугануть, чтобы не мусорили на месте происшествия.

— А этим я сейчас наваляю, — процедил сквозь зубы Мордюков и направился к стоящим поодаль. — А ну убрали сигареты, вашу мать! Это вам не пивнушка, а место происшествия! И бычки за собой собрали! Или сейчас по базе ДНК вас прогоним, и окажетесь подозреваемыми!

Сотрудники стали суетливо собирать окурки, не решаясь перечить Мордюкову. Собрали дочиста, будто отряд тимуровцев прошёлся. Корюшкин облегчённо вздохнул, натянул перчатки, взял фонарик и пошёл к деревьям, аккуратно шаря лучом по земле, стараясь не упустить ни одного окурка возле тела.

Глава 15

С Корюшкиным мы встретились ранним утром на стадионе. Я вновь начал свои регулярные пробежки, и Иван оказался там же. Признаюсь, я был приятно удивлён, замечая, что он уже свободно наматывает свои три километра — без остановок и без тяжёлого дыхания паровоза, отрабатывающего тяжёлый подъём. Даже на последнем круге его ноги не заплетались и не сдавали, как раньше.

— Молодец, Иван! — похвалил я его, остановившись и хлопнув по плечу. — Пора тебе турник осваивать, всё-таки.

— Да я уже подтягиваюсь, — с некоторой гордостью ответил он, переводя дыхание. — Сейчас, только дух переведу.

Отдышался он тоже быстро, и вскоре мы подошли к перекладине. Ваня взялся за турник, резво подтянулся — один раз, второй… Десять!

Такой результат для его комплекции был весьма неплохим, особенно если учесть, что он хоть и сбросил прилично веса, однако лишние килограммы всё ещё присутствовали. Видно, что поработал человек. Глаза Ивана светились гордостью и явно ждали очередной похвалы.

Но я решил не давать ему расслабляться:

— Теперь брусья! Давай-давай, не время прохлаждаться.

Ваня, тяжело вздохнув, полез на брусья и стал старательно отжиматься, прикладывая все усилия, чтобы меня не разочаровать. Потом снова турник. И так по четыре подхода. После этого мы перешли к растяжке. Но тут уж Иван застонал и проговорил, морщась от напряжения:

— Уф-ф, Макс, это самая тяжёлая тренировка в моей жизни. Я столько подходов раньше никогда не делал.

— Ну вот и привыкай, — строго проговорил я. — Нагрузку надо увеличивать, чтобы прогресс был. Первый этап ведь ты уже прошёл, теперь этого мало.

Корюшкин помолчал и замялся, явно собираясь сказать что-то важное, но не зная, с чего начать. Я это сразу почувствовал.