Судьба империи (СИ) - Старый Денис

Ушаков так долго держал меня в Петропавловской крепости, что я многое упустил. А ещё неизвестно, что творится в Гатчине. Я почти уверен, что без моего надзора там толком ничего и не построили. Хотелось бы ошибаться.

Колёса шумно стучали по петербургской мостовой. Дождь со снегом барабанил по крыше. А ведь ещё даже не октябрь. Да уж… погодка ещё та. Будет ли когда-нибудь у меня такая возможность, чтобы без ущерба для России, своей семьи и всех своих дел отправиться на юг?

Я очень хочу в Крым. Даже в тот Крым, который сейчас. Есть что-то притягательное в этом полуострове, что так манит меня. Понятно, что во мне течёт татарская кровь. Но ведь я и в прошлой жизни любил отдыхать только в Крыму. Правда, когда имел возможность отдыхать, то не было никаких иных мыслей, чтобы делать это где-то ещё, кроме как в Советском Союзе. Ну, в крайнем случае, в Болгарии или ГДР. И то… Раз только попал в ГДР.

Оконце кареты со стороны кучера открылось. В него просунулась голова гвардейца, человека Фролова, который был сегодня моим главным телохранителем, командовал еще тремя бойцами.

— Командир, — использовал он обращение, которое позволено только в экстренных случаях.

Я тут же настроился на боевую работу.

— За нами следует карета. Неприметная, без герба. Двое на месте кучера, двое на багажном. Сколько внутри, не видно. Похожи на ляхов, или на малороссов. Вооружены, — доложил мне боец.

От автора: Кто еще не читал новинку от Гурова?

Присоединяйтесь!

Я очнулся в 2025-м в теле толстяка-физрука.

Класс ржёт, родители воют в чатах, «дети» живут в телефонах. Я должен сбросить жир и навести порядок железной рукой! https://author.today/reader/492721

Глава 18

Если хочешь изменить мир, не спрашивай разрешения.

Аркейн

Петербург

21 сентября 1735 года

— Не останавливайтесь. Покрутитесь минут пятнадцать по городу и найдите укрытие, желательно тупик. Там и остановка. Если они все едут за нами… Огонь на поражение! Никого не щадить! — отдал я приказ.

Тут же, в условиях тряски, начал облачаться в кирасу. Потом проверил шестизарядный пистолет, еще один, уже обычный. К бою готов. А вот то, что не захватил ни одной гранаты — плохо. Время, похоже, нынче неспокойное. Нужно перестать осторожничать, а действовать.

Всех валить наглухо. Можно было бы брать кто-нибудь живым, но мне не зачем возиться с пленными. Уверен, что тот, кто меня заказал, не светился перед исполнителями. Это же нужно быть полным идиотом.

А уж кто именно так в открытую и жестко решил со мной разобраться и без того узнаю. Враги засуетились, значит назрели события. А ведь знают, твари, что я их главная заноза.

— Заворачиваем, Командир, они за нами. Оставайтесь…

— Я выйду. Мои враги должны знать, что я не боюсь их, — сказал я и приготовился.

Карета резко повернула, даже ненадолго казалось, что и завалиться. А потом остановилась. Четверка лошадей недовольно заржала. Возница натянул может даже слишком поводья.

— Бах! Бах! — тут же прозвучали выстрелы.

Начала работать моя охрана.

Резко открываю дверь, пригибаюсь и тут же вижу угол одного из зданий. Бегу туда. Метров десять. Скользко, чуть было не заваливаюсь, а перед углом, так и вовсе скольжу в укрытие.

— Бах! Бах! — это все еще мои охранники разряжают свои пистолеты.

Ни одного выстрела со стороны преследователей. Промелькнула мысль, что я могу быть и не прав. Мало ли кто ехал следом. А мы сразу и наглухо. Но ведь завернули за нами вооруженные люди.

— Бах! Дзын! — выстрел прозвучал уже со стороны преследователей.

Пуля пролетела рядом и ударилась о каменную стену, за которую я успел спрятаться. Знают в кого бить. Все сомнения улетучились. Невинных обывателей тут нет. Это война. А на ней нельзя сомневаться, иначе теряется эффективность.

— Бах! Бах! — опомнились все же бандиты, лупят прицельно.

Каменная крошка разлеталась в меня и рядом.

Я занял выгодную позицию. Отсюда были видны бандиты, их карета. Трое минус. Тела лежали на земле. Моя охрана застрелила первыми кучеров. Еще пятеро бандитов стоят в открытую с саблями наголо, трое держат пистолеты. Чего же такое недоверие огнестрелу? Все так и норовят железом постучать.

Мои охранники не стреляют. Укрылись за каретой, перезаряжаются. А вот нападающие, видимо, посчитали, что могут взять меня в клинки, стали приближаться.

— Норов. Нам потребен Норов. Иные могут уходить! — заорал один из бандитов. — Чего сховался? Выходи из-за стены! Турку и татарву, молвят, что не убоялси. Отчего жа нынче сховалси?

Выходить я не собирался, а вот наказать за самонадеянность, нужно. Присаживаюсь, упор на одно колено.

— Бах! — первый мой выстрел сразил вышедшего вперед крикуна.

Норова ему! В очередь, сукины дети, в очередь! Резко, прокручиваясь на колене, словно бы скольжу вновь за укрытие. А сверху еще и этот дождь… Придется по своим делам ездить в мокром мундире. Ну для этого еще нужно одолеть бандитов.

— Дзын! — прилетает пуля туда, где должна была быть моя грудь.

Я все еще сижу, спрятался за углом. Но так ко мне могут быстро приблизиться. С трудом, но подкручиваю барабан на новый заложенный заряд в пистолете. Резко высовываюсь. Сквозь облачко дыма вижу цель. Подошел гад на метров пять от меня.

— Бах! — стреляю.

И тут же отбегаю на метров десять.

— Бах! Бах! — почти одновременно стреляют двое оставшихся в живых охранников.

К сожалению, но один боец погиб.

— Бах! — стреляю и я.

Мимо. Врагов остается трое. Мои охранники выбегают с обнаженными шпагами. Но бандиты словно бы не замечают их. Я — единственная цель. Да что за фанатики? Поляки? На вид, словно бы и да. И говор. Вроде и русские слова, что шипящие ярко выражены. Литвины, или ляхи.

— Бах! — успеваю сделать еще один выстрел.

Пробую довернуть барабан. Заклинило отбрасываю в сторону пистолет. Дорабатывать нужно оружие.

В правой руке шпага, в левой — дага. Потанцуем!

Шаг в сторону, назад, вперед. Выпад! Достаю до ноги одного из бандита и подрезаю. Он замедляется, а я делаю шаг назад, пропуская взмах сабли. Даже парировать не пробую. Делаю резкий выпад, противник уворачивается. Шаг… Дага впивается в лоб бандита. Небольшое препятствие и клинок словно бы проваливается.

Тут подбегают мои охранники и незатейливо добивают двух врагов, втыкая шпаги им в спины. Все правильно. Нечего играть в честность в врагом. Это не благородная дуэль.

— Ты, — указываю на одного из охранников. — В мой дом. Усилить охрану. И ко мне приставить два плутонга солдат. Буду у Остермана, чтобы успели плутонги туда подойти. Коней возьмете в конюшне. Я в Академию. Этих обыскать. Все, что найдете ваше и родным погибшего.

Я зашел в карету. Не нужно смотреть на то, как мои бойцы забирают трофеи. Еще стесняться будут. Думал о том, что первая кровь пролилась. Размышлял и приходил к выводу, что мои убийцы посланы вряд ли кем-то еще, как не французом. Не думаю, что среди моих врагов есть кто-то, кто использовал бы поляков для своих целей.

Что ж Шетарди… Ну погоди, каналья!

Как же… Вот убил бы тварь. Но политика. Она и в будущем весьма эмоциональна, а сейчас так и война может начаться, если посла послать на встречу с дьяволом.

— В академию! — приказал я.

Один боец отправился искать пролетку, ну или на худой конец телегу. Нужно же своего убитого забрать. Как же не хватает людей! Нужно было хоть бы и целой ротой перемещаться.

Но свои планы я решил не менять. Вопрос с Академией так же не терпел отлагательств. Да и послал я уже во дворец. Через час, если сообщение дойдет до Авдотьи Бужениновой, я должен быть у дворца. Так что вперед, на встречу с Шумахером.

Господин президент Академии наук Российской империи, Иоганн Шумахер, был не особо приветлив ко мне. Возможно, я нарушил какие-то планы человека по сегодняшнему дню. Может, он хотел выспаться или вовсе готовился отбыть за границу для получения какого-то там опыта.