Японская война 1905. Книга седьмая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

В общем, каждый взятый железнодорожный узел существенно прибавлял нам возможностей и скорости.

— Так… — Лосьев вытащил отдельный лист, где уже сам заранее собрал все самое главное. — Дорога от побережья к Санта-Розе готова на треть.

Это он про нормальную дорогу с насыпью, а не экстренный вариант в чистом поле, которым мы пользовались сейчас.

— При текущей эксплуатации мы повредили и заменили уже двадцать две секции тахтаревки. Запасов хватает. После запуска новой ветки сможем увеличить скорость доставки грузов почти в два раза. В три — если успеем достроить развязку в Санта-Розе. На вчерашний день перевезены 70% необходимых запасов топлива, 80% — по снарядам, 60% — по углю.

— Отстаем? Или это из-за перехода на местные запасы?

— На местные, — кивнул Лосьев. — На острове Маре помимо верфей захватили огромные запасы угля. По предварительным подсчетам, там не меньше тридцати тысяч тонн.

Это были очень хорошие новости. Такое количество угля — это, конечно, не решение всех проблем, но мы столько потратили на провод всей нашей эскадры через Тихий океан. И собирали эти запасы несколько месяцев. А тут все разом, и уже наше. Очень хорошие новости!

— А нефть?

— Пока только подтверждение информации от Огинского. Около 80 тысяч галлонов хранится в районе Ричмонда в бункерах «Стэндарт Ойл».

Ричмонд — это южная часть Золотых Ворот, то есть ее должны брать японцы Иноуэ, которые пока еще не успели так далеко продвинуться. Да и с учетом фортов доберемся мы до этих запасов уже под самый конец, а пока продолжаем рассчитывать на свои силы и железные дороги.

— Продукты? — я перешел к следующему важному вопросу.

— Еще ведем подсчеты, но предварительно около 2 тысяч тонн консервов и сушеного мяса с галетами для флота у нас теперь есть только с острова.

Неплохо, но… Опять же с японской стороны города была добыча и покрупнее. Например, мясокомбинаты «Юнион Сток Ярдс», где можно было рассчитывать почти на десять тысяч тонн замороженного мяса. Или Окленд, где стояли главные склады Сауф Пасифик, откуда нормальные свежие продукты расходились по всему побережью.

Взгляд снова вернулся к водной полосе перед нами. После захвата Вальехо мы открыли себе дорогу на восток, а вот на юге, чтобы продолжить охват Сан-Франциско, нужно было преодолеть такую малость, как пролив Карквинес. Километр довольно спокойной воды, но… Это все-таки километр. И сейчас, в 1905 году, тут еще нет мостов, которые построят в мое время. Только паромы, большую часть которых американцы, несмотря на довольно быстрый разгром, успели перегнать на другой берег.

По плану нам на это было плевать… Мы взяли свою часть города, и это местным войскам нужно было пытаться нас выбить, пока в спину им наступают отряды японцев со всеми запасами техники, что каждый день сгружаются и собираются в Санта-Крузе. Однако как же хочется и самим туда добраться. Чтобы побыстрее, чтобы побольше сохранить и потом пустить в дело. Это пока мы рассекаем силы врага, это пока они не могут собраться, но… Мимо пронесли тело мертвого солдата из местных в форме конфедератов, и я невольно вспомнил годы Гражданской войны.

Тогда через армию Союза прошло около 2 миллионов человек, на Юге — около миллиона. Когда военная машина Северо-Американских Штатов заработает на полную мощь, нас ожидает что-то похожее. Просто не будет. И поэтому чем больше мы успеем сейчас, чем больше сил и ресурсов соберем, тем больше в свою очередь получим и шансов выстоять… А лучше и вовсе не допустить подобного удара.

— Вячеслав Григорьевич… — Лосьев тем временем перешел на неофициальный тон. — Полковник Врангель просит разрешить его людям попробовать перебраться на ту сторону и угнать нам паромы.

— Риски? — я прикинул, что если Буденный сейчас начнет прорываться дальше на север в сторону Сакраменто, то остальные силы действительно могли бы позволить себе небольшую активность. Нельзя останавливаться.

— Если привлечь… Вы сами знаете кого…

Лосьев не договорил, но и так все стало понятно. Он предлагал использовать Огинского, который очень удачно приехал в Сан-Франциско еще до войны. Вот только рисковать его легендой ради одного наступления не было смысла. Разве что использовать этот успех чтобы не поставить под вопрос, а наоборот, усилить репутацию нашего разведчика. Да, это вполне могло сработать, а все необходимые бумаги у Огинского были с собой.

Решено!

Алексей Алексеевич Огинский ровно в положенный час включил приемник, работающий на уникальной и единственной в своем роде паре пьезокристаллов. Сообщение шло под личным кодом генерала и предлагало довольно интересный гамбит. С очень хорошими перспективами! Бывший поручик усмехнулся, спрятал приемник обратно под доски пола, а кристалл вставил в абажур своей настольной лампы в компанию к визуально точно таким же блестяшкам.

Закончив тайные дела, Алексей Алексеевич вернулся к одежде. В сторону отправился светлый костюм — уже не сезон, да и с учетом вторжения единственный правильный цвет для достопочтенного джентльмена — это темно-синий. Жестко накрахмаленный воротник сжал горло, поверх отправился шелковый аскот — галстук-шарф — и, наконец, финальный ингредиент. Соломенная шляпа. Конечно, в обычное время даже в Сан-Франциско горожане предпочитали котелки, но именно сейчас нужно было подчеркнуть свое единство с югом и его историей.

Огинский еще раз окинул себя взглядом в зеркале и вышел на улицу. От Першинг-холла, где ему выделили целую комнату, до батареи Спенсера, рядом с которой расположился главный штаб военной базы Пресидио, было не больше десяти минут неспешным ходом. По пути, совершенно не обращая внимания на подозрительные взгляды, Алексей Алексеевич прошелся до Ринкон-хилл, с которого открывался отличный вид на Золотые Ворота и форт Пойнт, потом до здания Главпочтамта, где новобранцам без остановки выдавали винтовки и прочее снаряжение.

Возможно, для обычного человека все эти случайные пейзажи могли дать не так много информации, но Огинский умел смотреть. Так он оценил, что на берег рядом с пристанью Крисси Филд выбросились уцелевшие во время русского обстрела миноносцы. Они больше ничего не могли сделать на море, но вот их команды уже присоединились к полутора тысячам гарнизона Пресидио, а пушки продолжали снимать, несмотря на позднее время. Итого с учетом того, что для присмотра за кораблями можно было оставить всего 10 процентов экипажа, получалось около 400 человек и, что неприятнее, под полсотни скорострельных пушек.

Дальше добровольцы. Если вчера их было еще немного, то сейчас очереди не думали уменьшаться даже несмотря на поздний час — значит, можно смело плюсовать где-то по полторы тысячи человек в день. Не критично, но… Огинский еще раз оценил задумку Макарова и мысленно кивнул, соглашаясь, что лишней она не будет. А теперь… Он выдохнул, настраиваясь на нужный лад, потом с каменным лицом прошел мимо караула и, не замедляя шага, через главный зал ворвался в небольшой кабинет с камином, пропахший запахом виски и сигарет.

— Мой друг! — стоило Огинскому зайти, как к нему навстречу тут же подскочил крупный мужчина с бородкой клинышком. Он крепко сжал бывшего поручика, а потом повернулся к остальным. — Господа, позвольте представить вам моего друга. Замечу, русского, но в то же время очень правильного друга! Алексея Алексеевича Ногинского!

Огинский в этот момент чуть не покраснел. Все из-за того, что с Юджином Шмитцем, мэром Сан-Франциско, они встретились совершенно случайно. Он приехал на место проверить работу агентов и лично изучить обстановку, а потом они столкнулись на приеме, и Алексей Алексеевич, не думая, что эта встреча будет иметь продолжение, чуть ли не в качестве шутки использовал почти свою настоящую фамилию. Всё эта чертова усталость, из-за которой это тогда показалось почти смешным.

Но мэр Шмитц тогда так вдохновился своим новым, таким образованным и экзотичным, знакомым, что сразу ввел его в свой ближний круг. А потом Огинский рискнул. Пользуясь тем, что ему все равно не поверят, он закинул предупреждения о возможном нападении, и их отношения стали еще ближе. Вернее, сначала Шмитц почти отдалился от Алексея, но, когда русские и японские солдаты все-таки ступили на американскую землю, о нем сразу вспомнили. Сегодня вот даже пригласили на совет, где главные защитники города решали, как же действовать дальше.