Последний Герой. Том 4 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Да, Оксана, — ответил я, прижимая трубку к уху.

— Макс, это ты? Опять новый номер? Макс, что за херня происходит? Ты где вообще?

— Ну… извини, Окс. Даже тебе я сейчас не могу сказать. Не потому, что не доверяю, а наоборот — для твоей же безопасности. Чтобы потом никто не мог предъявить, что ты покрываешь беглого преступника.

— Вот именно, Макс, — в голосе звенела тревога, — преступника. Ты что творишь?

— Стопэ, стопэ… спокойно. В камеру я не пойду и не собираюсь. Там у меня руки будут связаны. Ты же мне веришь, что я ничего такого не делал?

— Конечно, верю. Но мы подтянули бы адвоката. Есть у меня знакомый… Зачем?..

— Не нужен мне никакой адвокат. Знаю я эти игры. Бульдог под меня копает, причём серьёзно. Не верю я в эту сказку, что он такой правильный и честный, просто «выполняет работу».

— Тогда почему он такой рьяный? — по голосу слышно было, как Оксана нахмурилась, пытаясь сложить в голове картинку.

— На меня поступил заказ.

— Какой заказ?

— Ну сама подумай. Сначала меня пытались убрать, подорвали машину. Теперь Бульдог вдруг берётся за меня. Уверен, что в СИЗО для меня уже был бы приготовлен сюрприз. И вряд ли я дожил бы до встречи с твоим дорогим адвокатом. Так что, Оксан, готовься работать. Только в некотором другом роде. Будем разгребать всё это дерьмо.

— О господи… Кто хочет тебя убрать?

— Знал бы, сам бы его… устранил, — выдохнул я.

— Убил? — удивилась она.

— Образно, — отрезал я, не желая нагнетать. — На мой новый номер звони только с телефона, который дал тебе Грач. Больше никуда с него не звони. Он тебе для связи со мной только.

— Знаю я, — фыркнула она, — не маленькая девочка. Макс, я за тебя боюсь.

— Да ладно… не впервой, прорвемся, — усмехнулся я.

Про себя подумал: бывало в жизни всякое, и подставляли меня по-крупному. Как говорится, битый волк. А волк, как ни крути, остаётся волком. Переделать меня в забитую шавку или шакала никому не удалось.

— И что, какие планы? — уже спокойнее спросила Оксана, но тревога в голосе всё ещё сквозила.

— Есть у меня зацепки. Попробую их отработать. Если что-то нарыть сможешь официально, по своей линии, держи меня в курсе. То, что я заныкался — только к лучшему. Теперь меня никто не достанет. Ни Сметанин, ни те, кто хотел отправить меня к праотцам.

— Бл*дь… Мне всё это не нравится, Макс…

— Прорвёмся, Оксана, — сказал я. — И ещё потанцуем с тобой в каком-нибудь ресторане. Как тогда…

Ландер аккуратно вынул иглу, бросил взгляд на пациента и, словно делал пометку у себя в голове, тихо произнёс:

— Ну вот и всё, Артур. Я закончил на сегодня. Дозировку мы снижаем по графику — риск накопительной передозировки минимальный, но терапевтическая концентрация препарата сохранена на минимально рабочем уровне. Гомеостаз постепенно стабилизируется, и я вижу отчётливую динамику в показателях твоей силовой выносливости, реактивности и координации.

Он положил шприц на поднос, поправил рукав белого халата и, глядя на Дирижёра с выражением довольного наставника, продолжил:

— Нейромодулятор, который я тебе ввожу, запускает каскад адаптивных реакций. Повышается тонус скелетной мускулатуры, увеличивается объём лёгочной вентиляции, улучшается синаптическая передача в центральной нервной системе. Простыми словами — твой организм переходит в режим пиковых возможностей. При этом — без ущерба для самого организма.

Дирижёр молча надел свежую рубашку, застегнул пуговицы, поправил манжеты. В зеркале отражался ухоженный мужчина — гладко выбрит, аккуратная причёска с проседью на висках, брюки со стрелками, дорогие туфли. Совсем не скажешь, что недавно он был поломан и доведён до состояния зверя. Только чёрная повязка на глазу напоминала, что это уже не тот Савченко, которого знали раньше.

В кабинете стояла мягкая полутьма: плотные шторы задернуты, на стеклянной двери — табличка «Закрыто». Часы на стене тихо отмеряли секунды.

— Теперь ты можешь жить, как цивилизованный человек, — сказал Ландер, подойдя к столу. — Но препарат тебе нужен постоянно. Иначе возможен абстинентный синдром: тремор, тахикардия, когнитивные провалы. Я провёл несколько экспресс-тестов, твой организм адаптируется, и, что важно, курс даже идёт тебе на пользу. Разве тебе не хочется самому стать сильнее?

Дирижёр молчал, глядя в одну точку.

— Ничего, ничего… речевые функции к тебе тоже вернутся, — Ландер чуть склонил голову, изучая его лицо. — Хотя, знаешь, Артур… мне кажется, ты немного притворяешься. Ты же можешь говорить? Ну, скажи что-нибудь…

Он подождал несколько секунд, но отклика не последовало.

— Нет? Ладно, как знаешь.

Ландер вздохнул, подошёл к двери и, отомкнув замок, распахнул её. В проёме открылся тёмный, тихий город.

— Ты можешь выйти. Прогуляться. Я чувствую, тебе это необходимо.

Единственный глаз Дирижёра блеснул, в нём мелькнул хищный огонь.

— Иди, мой мальчик, — профессор улыбнулся. — Порезвись немного. Только… не оставляй следов. Своих следов.

Дирижёр вышел на крыльцо. Над головой сквозь рваные облака медленно выплывала полная луна.

— Сегодня полнолуние, — тихо сказал Ландер, глядя ему вслед. — Возвращайся до рассвета. Я буду ждать.

Дверь за Дирижёром мягко захлопнулась, и твёрдый шаг хищника растворился в темноте улиц ночного города.

Глава 19

Серый внедорожник, припорошенный пылью дальних дорог, медленно въехал в Новознаменск. За рулём был Сергей — человек Инженера, направленный довести до конца поручение, сорванное Лешим и его людьми.

Этот зрелый человек, мужчина далеко за сорок, крепко держал руль автомобиля. Служба в ВДВ стала для него школой, а потом контракт и командировка в горячую точку — экзаменом, где он научился действовать по обстановке, быстро оценивать ситуацию и сохранять холодную голову. Вернувшись, он поработал в частной охране, затем перешёл в не совсем легальную сферу, где очень кстати пришлись и подготовка, и умение работать в одиночку.

Несколько лет назад крупное задание свело его с Инженером. Сергей проявил себя так, что его оставили в числе надёжных исполнителей этого загадочного человека. Сергей умел планировать, соблюдал дисциплину и всегда добивался нужного результата.

В этот раз он прибыл в город с чётким намерением довести дело до конца и показать, что такое работа по-настоящему подготовленного человека.

Джип притормозил у невзрачной гостиницы на окраине города. Парковка тонула в темноте, за ней начинался пустырь и дальше — остов недостроенного дома, заросший бурьяном. Мотор стих, и в ночной тишине, казалось, стало слышно, как остывает металл капота.

Он обошёл внедорожник и открыл багажник. Внутри лежали два длинных чёрных кейса из ударопрочного пластика. По форме они напоминали футляры для музыкальных инструментов, но внутри были совсем другие устройства.

Первый кейс раскрылся с мягким щелчком. В ложементе из вспененного полиуретана лежал тактический карабин Blaser Tactical 2 с укороченным стволом, складным регулируемым прикладом и прицелом ночного видения, закреплённым на планке Пикатинни. Металл поблёскивал свежей смазкой, затвор стоял на предохранителе — винтовка была полностью обслужена и готова к работе.

Второй кейс содержал компактный пистолет-пулемёт Heckler Koch MP5SD с интегрированным глушителем, складным прикладом и тремя тридцатизарядными магазинами, уложенными в отдельное отделение.

Сергей провёл пальцами по оружию, будто взвешивал варианты. Такой выбор был привычным ритуалом, от которого он никогда не отказывался, даже если заранее знал, чем именно в деле воспользуется. Потом опустил крышки, защёлкнул замки и оставил кейсы в багажнике. А затем из маленького чемоданчика достал чешский пистолет CZ-75 калибра 9×19 мм, проверил затвор, вставил магазин, закрепил кобуру на плечевой системе и добавил два запасных магазина в их кармашки. Багажник захлопнулся, сигнализация коротко пикнула.