Стародум (СИ) - Дроздовский Алексей

— То, ради чего пришли. Нашего удельного князя Фому Сивовича мы уже убили, так что на очереди следующий удельный. Великий князь Новгородский, как он сам себя кличет. В простонародии безумец.

— Но у нас же будет время походить по городу и всё здесь посмотреть?

— Конечно. Перед убийством нужно как следует к нему подготовиться.

Мы выходим на открытую улицу и двигаемся вдоль реки, не переставая удивляться, какой же это большой и густонаселённый город. Жизнь здесь бурлит и мы вместе с ней. Приятно снова чувствовать себя свободным.

До появления крепости Стародум из земли осталось 2 дня.

Глава 22

Воеводу окружили, когда он укрылся в одинокой избушке посреди леса.

Преследователи кричали и угрожали, требовали выйти.

На их голоса явились ночные твари, позволившие ему сбежать.

Мы хотим проникнуть в детинец — самое укреплённое место на всей Новгородской земле.

На первый взгляд это кажется невозможным. Сам Новгород окружён стеной, а внутри города ещё одна крепостная стена. Там располагаются княжеские хоромы, палаты архиепископа, кладовые, амбары, скрипторий, тюрьма и избы дружинников, не считая Софийского собора. Внутрь даже целая армия не сможет проникнуть, что уж говорить про трёх человек.

Однако у нас как раз оказался меч, который может резать и дерево, и камень так же легко, как крапиву. Нужно лишь понять, с какой стороны лучше зайти.

— Жаль никто из нас не умеет летать как птица, — с грустью произносит Светозара. — Можно было бы взлететь повыше и посмотреть, как внутри стоят дома, где нет стражи, а где она есть.

— Если бы люди умели летать, никто бы не строил высоких стен, — замечает Никодим.

— Это да, но я так, просто мечтаю.

— Думаю, где-то есть человек, который может отращивать крылья на спине и летать в небе, — говорю. — Звучит довольно просто.

— Так может это твоя сила?

— Нет, — вздыхаю. — Пробовал — не получилось. И крылья отращивать, и самому в птицу превращаться.

— Прости, Тимофей, но ты неудачник, — усмехается Никодим.

— Ошибаешься. Из-за того, что у меня нет силы, я очень хорошо научился сражаться: кому угодно череп проломаю. К тому же рано или поздно сила найдётся — я чувствую её в груди.

Мы двигаемся вдоль Волхова, глядя на приплывающие и уплывающие суда. Именно вокруг этого места и возник целый город. Река связывает варягов и Византию, поэтому через Новгород проходят все товары и все моряки между двумя частями света.

Двигаемся всё дальше по торговой стороне, осматривая стену детинца. Повсюду стоят башни с лучниками, так что даже приблизиться к ней без внимания не получится. Одни врата выходят к реке, другие, по словам Никодима, на обратную сторону.

— Говорят, есть тайный путь в детинец, — шёпотом произносит парень. — Будто бы он ведёт прямо на склад с провизией, запасённой на случай осады. И если туда попасть, можно будет до конца жизни есть еду, и никто об этом не узнает, потому что там её очень много.

— Байки, — возражает Светозара. — Никто не станет делать тайный ход прямо на склад.

— А я говорю, что никакие это не байки! В детинец можно забраться по тайному туннелю. Нужно только его найти.

— Если бы в детинец был другой путь кроме двух врат, местная голодная детвора уже давно бы его нашла, — говорю. — Думаю, вы в детстве выдумали эту историю, чтобы было о чём помечтать.

— В Стародуме был тайный ход, — внезапно замечает Веда. — Когда крепость пала, половина людей смогла сбежать.

— Кстати насчёт этого, — Светозара наклоняется поближе к летающей между нами девушке-духу. — А это правда, что в крепости остались сокровища?

— Правда.

— И что они прямо сейчас где-то под землёй?

— Тоже правда, но откопать их не получится — Стародум ушёл слишком глубоко.

Пока день, мы обходим детинец по кругу, осматриваем его со всех сторон, ищем слабые места, но их конечно же нет. Нет никакой прорехи, через которую можно было бы незаметно проникнуть внутрь. Более того, нет ни одного участка стены, который не просматривался бы со всех сторон. Земляной вал, каменное основание, толстые дубовые стены. На вид очень прочно и надёжно.

Нужно подождать ночи и посмотреть, как меняется караул, и как освещается крепость.

Вполне вероятно, что мы сможем проникнуть в детинец в темноте.

А пока просто гуляем, смотрим на город, в котором так давно хотели побывать. Мы прибыли сюда как похищенные крестьяне, но оказались единственными, кто смог сбежать. Жаль тех, что увели к людоеду, но мы там ничего не могли сделать. Мы — люди маленькие, а против нас куча стражников и человек, который подавляет разум одним своим присутствием. Хорошо, что мы сами смогли уйти.

Надеюсь, однажды подвернётся случай, и все похищенные люди окажутся на свободе, но это явно случится не сегодня, не с нашими силами.

— Эй, ребята, вашим мамам нужны льняные полотна? — зазывает нас один из торгашей.

Даже не знаю, почему он решил, что мы можем что-то купить. Выглядим мы хоть и довольно уверенными в себе, но при этом помятыми и бедными.

— Нет, спасибо, — говорю.

Мы идём вдоль рядов торговых навесов, под которыми выставлены шкуры и рога, ткани, мёд, воск, рыба, зерно, ягоды, железо, медные и бронзовые изделия, специи, дерево, дёготь, глина, посуда. Тут же можно встретить торговцев скотом, лошадьми и птицей. Все кричат, зазывают прохожих. У нас в Вещем все друг друга знают, поэтому за сандалиями идут к Казимиру, а за квасом ко мне. Не приходится выставлять товар на полках. Здесь же сплошь незнакомцы, поэтому без громких речей ничего не продашь.

Повсюду летают пёстрые духи торговли в виде маленьких меховых тряпок. Таких я встречал только на Перепутье, но гораздо меньше.

Чуть дальше находятся пекарни, откуда идёт запах, заставляющий исходиться слюной.

Ещё дальше таверны, где отдыхают моряки. Там они пьют, гуляют, веселятся. Как наше подворье, только больше. Мимо Новгорода проходит намного больше торговцев, чем мимо нашего села.

Чувствую, как кто-то прижимается сбоку.

Оборачиваюсь и вижу мелкого пацана. Судя по виду, он пытается меня обокрасть, но паренёк явно ошибся в своём выборе: у нас со Светозарой и Никодимом нет ничего, кроме пары корок хлеба, которые мы сэкономили во время путешествия. Единственная моя ценность — Веда, волшебный клинок, но ни продать, ни отдать её невозможно. Она — живое существо, и сама решает, кому будет служить.

— Не на того напал, шкет, — произносит Никодим. — Если хочешь залезть к кому-нибудь в карман — посмотри у того в шкурах. У него наверняка пара старых монет найдётся.

— Тот меня уже знает, — недовольно выдыхает мальчик. — Побил меня вчера. А я со вчера ничего не ел.

— В таком случае предлагаю тебе уйти из Новгорода и поискать судьбу в какой-нибудь деревне.

— Погоди, — вмешивается Светозара. — Вот тебе чуть-чуть хлеба.

Девушка отламывает пацану половину своего куска. Тот, довольный, убегает.

— Зря ты так, — говорю. — Теперь нам самим есть нечего.

— Такому мелкому ребёнку нужно меньше еды, чем нам. К тому же нам добыть еду легче, чем ему. Мы-то взрослые и сильные.

Вечереет.

Вдоволь побродив по торговой зоне и посмотрев на товары, мы направляемся дальше вдоль города, осматривая стены крепости. Мы могли бы обойти весь детинец очень быстро, но поскольку мы в Новгороде ходим как зеваки, то времени на всё уходит очень много.

Уже когда солнце почти село за горизонт, Никодим внезапно останавливается. Замирает с видом полнейшего изумления.

— Это… это тут?

— Что тут? — спрашиваю.

— Это место. Я думал оно дальше…

Мы стоим на самой северной границе города, где живут обыкновенные крестьяне, что с рассветом поднимаются и идут трудиться в поле. В этой части Новгорода дома стоят как попало, далеко друг от друга. Каждый отделён от других огородами и зарослями деревьев. Никодим как раз смотрит на один из таких домов.