Человеческая часть его личности приметила как посланник, тот самый, что был отправлен из сада, с удивлением провожает его взглядом. Ещё больше он удивится, когда найдёт своих товарищей мёртвыми. Но это уже не важно. Трёхликий знал, что ходок не сможет доказать кто в этой ситуации прав, а кто виноват, да и на репутацию у поджигателей говорящему за двоих было плевать.
Его интересовала награда и сила. Вещи, способные сделать его аватар более эффективным и живучим на пути к цели. Уже сейчас, обе части его личности понимали, что поиск затягивается на неопределённый срок. Вероятность, что объект его поиска, друг — способный ответить на все вопросы, окажется в ближайшей к точке формирования его аватара колыбели, была велика, но как выяснилось на практике, не стопроцентна. Всё что ему оставалось в таком случае, так это просто продолжать искать, прочёсывая крупные города и локации одну за другой.
Комната, в которой его заперли, когда-то принадлежала прислуге семьи Люр. Здесь нечего было красть и выносить, но это не помешало поджигателям перевернуть всё вверх дном.
Продолжая анализировать вероятности, говорящий за мёртвых использовал найденную в помещении простынь чтобы стереть со своей экипировки кровь ходоков. Он был очень аккуратен и сосредоточен. Избегал заражения не только с помощью эликсира, но и благодаря обычным методам гигиены, не говоря уже о строгом расчёте траектории своих ударов, не позволяющем крови и прочим жидкостям падать на лицо, единственную открытую часть его тела.
Оружие тоже подвергалось заражению, но в отличии от реального мира, вирт многое упрощал. Ближайший пример ранение, способное зажить за одну ночь под действием целительной мази, или синяк, сходящий за час другой при условии, что аватар сыт и не имеет штрафов усталости.
Машинной частью своего разума трёхликий видел скрытые характеристики предметов, и поэтому знал, что для того, чтобы очистить от заразы меч, его достаточно протереть чистым куском ткани или промыть водой.
Снимая перчатку и чиркая ножом по своей ладони, он был убеждён, что это действие не приведёт к заражению.
Выступившая на царапине кровь позволила ему нарисовать на своих щеках и лбу три руны, без зазрения совести растрачивая львиную долю внутреннего резервуара. Ишис (ромб заключённый в круг) руна чей перевод в буквальном смысле означал «защита» должен был предохранить его тело от внешнего воздействия. Нивиармус (три изогнутых линии в виде урагана) даровала стойкость к стихиям. А последняя, волнообразная руна ловкости Ском, усиливала и без того сильные стороны его аватара, дополняя выбор экипировки и текущее смещение в развитии.
Сдвинув шкаф в центр помещения чтобы в случае дистанционной атаки от двери создать визуальное препятствие для стрелков и получить шанс сблизиться, трёхликий сел на пол и замер в позе медитации.
Но как оказалось, этот приём, не только усиливающий регенерацию энергий, но и обостряющий чувства аватара стал прекрасным подспорьем для непреднамеренного шпионажа.
Убийца не мог знать, что за время его отсутствия выдавший ему задание аристократ и монах, переместятся в другое крыло особняка, в кабинет над комнатой для прислуги. Подальше от крови и запаха бойни, что пропитал старое помещение. Как не мог он знать и о том, что разогнанный медитацией слух, сможет уловить и разобрать произносимые там слова.
Сначала едва уловимо скрипнула дверь. Затем кто-то грузный, едва не чеканя шаг протопал по половицам:
— Чужак, посещавший вас прошлой ночью, в драном плаще и вот таким шрамом, доставил к особняку Фаркуара Люра. Личность подтверж…
Аналитика голоса позволил понять, что говорящий один из ходоков-стражей, охраняющих первых лиц поджигателей. Здоровяк в тяжёлой броне, вооружённый молотом и огромным щитом. Его прервал звук, опознанный как удар кулаком по столу, а затем раздался визгливый голос аристократа:
— Фаркуар жив⁈ Я думал эти ублюдки поголовно сгнили! И уж тем более я не ожидал, что у этого книжного червя хватит мозгов и духа чтобы кого-то возглавить. Он был никому не нужен даже в собственной семье!
Кто-то вмешался в разговор, и трёхликий будто наяву увидел, как уже знакомый по прошлому посещению монах возложил руку на плечо странного дворянина. Наверху кто-то продолжал говорить, но трёхликий не расслышал тихих слов, а затем в дело вмешался здоровяк. Кашлянув привлекая к себе внимание он обратился к аристократу:
— Это не всё. От чужака, который привёл Фаркуара мы получили информацию, что Люр подставной.
—???(неразборчиво)
— Сообщил, что его сюда приказала доставить жрица с золотым кругом на гербе. Кроме того, она заставила Фаркуара проглотить магический артефакт и точно таким же снабдила чужака, который его привёл. Но наёмник не стал глотать золотую сферу и передал её нам.
Голос монаха усилился, повелительный и сильный, теперь он задавал вопросы вместо аристократа:
— Вы распознали артефакты?
— Мы использовали свиток мудрости эножа. Сферы оказались оружием, они активируются после смерти владельца и используют энергию окружающих существ чтобы создать локальный выброс силы.
— Фаркуар Люр выглядит умирающим?
— Да эножа, он едва держится на ногах.
— Где вы его держите?
— Мы не решились оставить его в особняке, он в домике для стражи, связан и обездвижен, охраняется не самыми лучшими нашими людьми.
— А наёмник?
— Взят под стражу, находится на первом этаже.
Послышалось несколько шагов, как если бы кто-то, размышляя, прошёлся туда-сюда скрипя половицами:
— Он добровольно поделился информацией?
— Да. Он сдал нам Фаркуара и сразу сообщил об артефактах и той, которая его послала.
— Разоружить и привести.
— Да эножа.
Послышались тяжёлые шаги и новый скрип плохо смазанных или повреждённых петель, а затем разборчивые разговоры окончательно стихли. Наверху кто-то продолжал переговариваться, но отдельных слов уже не удавалось разобрать.
Говорящий за мёртвых не стал прерывать медитацию, перестраховка в виде нанесённых на лицо рун оказалось лишней тратой энергии и ему не оставалось ничего другого как провести эти несколько минут пытаясь сократить ущерб от своего промаха.
Обращение «эножа» к монаху говорило о том, что он высокопоставленный дворянин Юмирона. Владетель и глава семьи.
Вскоре дверь распахнулась. Внутрь проник один из местных поджигателей, окинул взглядом помещение и убрался обратно.
Следом, зашла старая знакомая — наёмница. Трёхликий не мог не оценить её осторожность. Пустить вперёд себя местного не самое плохое решение:
— Поднимайся. Тебя выслушают.
Мечник не стал спорить, молча встал и повёл плечами разминая суставы и услышал ещё одно замечание:
— Поторапливайся. Правила уже знаешь. Всё оружие снять, мазню с лица убрать. Сделаешь неосмотрительное движение отправим твою память в вирт. Усёк?
Вместо ответа, убийца щелчком раскрыл ремень и вытащил пояс, снимая с себя оба меча и нож. Через пару секунд, то же самое он проделал с луком и стрелами, а затем повесив всю эту сбрую на плечо, зажав подмышкой кисть свободной руки стянул с неё перчатку, лишь затем, чтобы, лизнув пальцы стереть с лица руны.
В коридоре «кошка» остановила его ещё раз и грубо обыскала, заставив расставить ноги и руки. Двое из братии поджигателей, страховали её по бокам, и на их лицах не читалось даже тени эмоций — убийцы, готовые к своей работе и только.
Поднявшись по лестнице в сопровождении длинноволосой наёмницы, трёхликий поприветствовал ходоков кивком и под их присмотром сгрузил оружие в знакомую плетёную бочку. Здесь его осмотрел чародей и получив отмашку колдуна, воин, по своему обыкновению опирающийся на громадный щит, махнул в сторону тёмного коридора своей здоровой лапищей:
— Тебя ждут пэр, не заставляй нас нервничать и выйдешь отсюда живым.
Трёхликий не стал дарить воину реакцию на его слова. Просто развернулся и прошёл куда указали, по длинному коридору, в конце которого, сквозь призывно приоткрытую дверь, в коридор падали отблески пламени. За его спиной, на небольшом отдалении топали два наёмника и трёхликий готов был побиться об заклад, что в случае любого подозрительного шороха, вся эта толпа ворвётся его убивать.
