Говорящий за мёртвых знал, что его будут искать и скорее всего найдут обычным или магическим способом. Своим поступком он сгенерировал задание и теперь за его голову назначена награда. Репутация с поджигателями упала ниже плинтуса и стоит кому-то его узнать, как обманутые повязкой на его лице тут же прозреют и обнажат оружие.
Но при этом он понимал, что уходить нужно с умом.
У местных хватит опыта чтобы контролировать перекрёстки с помощью наблюдателей, вроде того же стрелка на крыше, что чуть не достал трёхликого при бегстве из особняка. Хватит ума устроить засады на выходах из района и перекрыть несколько тоннелей под заречным районом. Но все сточные тоннели под городом перекрыть вряд ли возможно, ведь для этого потребуется армия, а рядовым поджигателям и без того есть чем заняться.
Говорящий за мёртвых решил уходить тоннелями.
У ближайшего сточного люка отирались пьяные ходоки. Выполнив несколько заданий, грязные и избитые, они получили награду и где-то раздобыли крепкого пойла. Может украли в одном из разорённых домов, а может просто купили, кто знает. Безумие уже коснулось их, и они пытались забыть о смертях и мертвецкой вони, ища избавление на дне бутылки.
В темноте у дома на краю площади, сидя на ящиках и бочках под каменной аркой, эти малоразвитые по сравнению с мечником ходоки выглядели и являлись максимально лёгкой целью. Сопутствующей добычей для машинного разума в теле говорящего за двоих.
Но человек воспротивился.
Он устал от крови и бесконечных схваток. Осколок человеческой личности понимал, что ИскИн справиться за секунды, обагрив кровью свои клинки, но не собирался этого позволять. И не желая глубокой рассинхронизации, искусственный интеллект подчинился.
Они ушли в стоки и сменили тактику поведения. Повышенная ловкость и чёрный плащ давали достаточные бонусы к скрытности чтобы при желании, неспешно продвигаться вперёд, минуя угрозы. Крысы и нежить, всё ещё делили между собой катакомбы развязав самую настоящую войну. На одном из перекрёстков, говорящий за мёртвых увидел сюрреалистичную картину, олицетворяющую бесконечный голод.
По тоннелям шёл мертвец, запихавший в свою безобразную пасть крупного грызуна отчего попросту не мог его прожевать и лишь порыкивал, да дёргал башкой, не в силах нормально свести челюсти. В его единственной руке болтался второй крысиный труп, а по гниющему телу деловито сновали вполне живые грызуны, объедающие его шею и плечо, уже прогрызшие настоящую дыру в боку и норовящие полакомиться внутренними органами.
А пока они поедали друг друга невидимая зараза уже укоренилась в их телах и тоже питалась, вспучивая кожу волдырями и прорываясь наружу зудящими язвами.
Не желая попадаться на глаза нежити, для которой обычный скрыт не был помехой, убийца отступил и намотал крюк по мрачным тоннелям.
Точно так же он обходил крысиные скопления, поедающие попавшие в стоки останки. Но миновать абсолютно все угрозы — не удавалось.
Зловредный дух прицепился к его аватару на границе заречного района. Проклятая тварь, осколок души кого-то погибшего насильственной смертью, и запятнанная творимым ею при жизни изуверством, ожидала своих жертв под потолком. В самом тёмном углу тоннеля.
Почувствовав нетипичный для стоков холод и увидев, как из его рта при дыхании начал вырываться пар, трёхликий насторожился и потянул из ножен чёрный клинок. Невидимая тварь упала на него сверху, прошептала в самое ухо череду ругательств и заставила ноги подкоситься под тяжестью ментального давления, а затем, вцепившись ледяными когтями в плечи, потащила вверх, без труда поднимая над полом тоннеля.
Взмах чёрной искрой, заставил невидимые когти разжаться и подарил свободу, а полтергейст, рассчитывающий утащить его к потолку чтобы сбросить в зловонные воды, предпочёл паническое бегство — драке.
Убедившись, что враг отступил, трёхликий осмотрел свой аватар и обнаружил на коже раны, свойственные обморожению. Напавшая на него тварь буквально промораживала всё к чему прикасалась, но была пуглива и получив болезненный ущерб по своему хлипкому, нематериальному телу, поспешила сбежать, чтобы, затаившись где-нибудь в темноте, снова ждать неосторожную жертву.
С учётом того, что основная масса ходоков не обладала зачарованным оружием или способностями к магии, трёхликий был уверен, что нежить точно найдёт кем полакомится.
Путь по катакомбам занял почти час, и когда убийца наконец выбрался на поверхность человеческая часть его личности с радостью втянула в себя прохладный, но чистый ночной воздух. После смрада подземелья, кислород кружил голову.
В городе было шумно. Патрули консорга Юмирона, выведенные им вечером на улицы, сталкивались с лезущей из стоков нежитью, крысами, растаскивающими болезнь по всему городу, недовольством паникующих горожан и неповиновением ходоков.
Затеряться в этом хаосе и покинуть город было легче лёгкого.
Задержавшись в освещённом лунным светом переулке, чтобы переложить оттягивающее пояс оружие в рюкзак, трёхликий избавился от опаляющей плети уложив её в заплечный мешок, а украденный одноручный топор приторочил к его боку ремнями.
Пользуясь крюком и верёвкой, он взобрался на ближайший дом и перепрыгивая с кровли на кровлю через узкие переулки, поспешил к крепостной стене. Трижды ему приходилось спускаться и скрываясь от патрулей и других неспящих обитателей Юмирона. Перебегать улицы, чтобы снова взобраться на очередную крышу и продолжить относительно безопасное бегство.
К удивлению человеческой части трёхликого, крепостная стена оказалась практически пуста. Стража, некогда патрулирующая её парами, держащими друг друга на виду, исчезла, оставив после себя редких наблюдателей.
Власть имущим и местным владетелям люди нужны были в городе, как и консоргу. И от этого страдала внешняя безопасность. Пересекая стену, убийца не столкнулся с ожидаемой сложностью и оказавшись по другую её сторону, поспешил растворится в ночной темноте.
Проходящая сквозь Юмирон река, сразу за примыкающим к стене пригородом питалась от горного притока. Пытаясь лишний раз обезопасит себя, к утру убийца вышел к его берегу и пошёл против течения. Этот путь был выбран им не случайно. Сюда не могли попасть обитающие в стоках и неизбежно попадающие в реку твари. И уж тем более, сюда не могла попасть заражённая вода.
С рассветом говорящий за мёртвых остановился, вытащил из рюкзака добытую ещё на пути к Юмирону маскировочную накидку, которая всё это время валялась без дела, и покрыв ею плащ устроил практически часовой привал, восстанавливая энергию с помощью медитации.
Жаль, что медитация не могла восстановить его существенно просевшую за ночь выносливость.
Через час он поднялся и снова пошёл, и шёл до самого обеда, невзирая на голод и штрафы от усталости. Стремясь оставить за спиной судоходную реку и гниющий заживо город, он уходил от обжитых мест всё дальше и дальше, рассчитывая если не добраться до ближайшего поселения, то как минимум уйти подальше от локации, на которой концентрируются тысячи ходоков.
К обеду начал накрапывать дождь, погода испортилась и трёхликий понял, что пора остановиться. К этому моменту местность уже сильно изменилась. Пошли складки и перепады, впереди замаячил настоящий, многометровый водопад.
Недалеко от его бурлящего подножья, убийца обнаружил мель с греющейся на ней рыбой, настолько непуганой, что добыть её голыми руками при должной осторожности не составило труда.
Здесь, совсем немного углубившись в лес, мечник остановился.
Отвязав от рюкзака топор, воспользовался им как самым обычным бытовым инструментом, срубив небольшое, мёртвое и высохшее деревце, заготовил дров. Насобирал веток, чтобы просушить те и топить ими костёр вместе с брёвнышками.
Соорудил навес под деревом и комфортно устроился, не забыв поставить охранные руны, чем снова почти до нуля исчерпал внутренний резервуар аватара. Дождь, несмотря на хмурое небо, так и не излил себя на голову ходоку, покапал и перестал, оставив говорящего за мёртвых один на один с запекающейся рыбой.
