— Откуда вы меня знаете? — удивляюсь я.
— В печати зашифрованы ваше имя, фамилия и титул. Кроме того, я же гербы на машине вижу, — с лёгким недоумением офицер указывает на кузов моего внедорожника.
— М-м. Не думал, что герб рода Зверевых широко известен.
— В последнее время даже очень, — отвечает офицер и отдаёт солдатам приказ разойтись.
В оцеплении появляется достаточное расстояние, чтобы я мог проехать на площадь. Ряды солдат за моей спиной тут же смыкаются, и я еду вперёд, к самому дворцу.
Маршрут отмечен специальными столбиками. Подъезжаю ко входу, и рядом тут же появляется лакей, который любезно открывает дверь моей машины и с поклоном говорит:
— Добро пожаловать, ваше благородие. Я поставлю вашу машину на парковку.
— Хорошо. Только не пугайся, внутри мой питомец, — говорю я, выходя.
— Питомец?
— Ага. Вот он, — я указываю на Кардинала, который висит в воздухе между передними сиденьями.
Слуга слегка бледнеет и спрашивает:
— Он не опасен, ваше благородие?
— Если будешь хорошо себя вести, то нет. Веди аккуратнее, машина совсем новая. Спасибо, — говорю я и, поправив фрак, направлюсь во дворец.
Едва ступаю на красную ковровую дорожку, как меня ослепляют десятки фотовспышек. Стоящие за ограждением журналисты без конца снимают меня. Такое чувство, будто бы я снова угодил под обстрел заклинаниями. Точно такое же мелькание со всех сторон, только вот струнами от фотовспышек не отобьёшься.
Вернее, я мог бы. Но зачем? Наоборот, я улыбаюсь и машу репортёрам рукой, не сбавляя при этом шага.
— Андрей Алексеевич, ответьте, пожалуйста, на пару вопросов! — выкрикивает один из журналистов и тянет ко мне руку с диктофоном.
— Барон Зверев, барон Зверев! Небольшое интервью для Первого имперского телеканала!
Ого, не ожидал, что ко мне будет проявлено столько внимания. Решаю, что будет неплохо засветиться на первых страницах СМИ, так что подхожу к журналистам и говорю:
— Здравствуйте. Готов ответить на вопросы, если это не займёт много времени.
Вперёд тут же вырывается блондинка с объёмной и упругой на вид грудью. Белая блузка расстёгнута достаточно, чтобы можно было сполна насладиться шикарными видами. Заметив, что сумела привлечь моё внимание, журналистка тычет микрофон мне в лицо и почти кричит, перекрывая голоса остальных:
— Журнал «Дворянская смута»! Ваше благородие, по какой причине вы так жестоко обошлись с военными противниками?
— Я обошёлся с ними гораздо более мягко, чем они с моим родом тридцать лет назад, — невозмутимо отвечаю я.
— Но вы казнили барона Ватагина на крыльце его собственного дома! А он ведь никак не участвовал в прошлой войне против вашего рода.
— Вы правы. Зато он совершал другие недружелюбные действия против меня лично. Незаконная слежка, оскорбление чести и несоблюдение взаимных договорённостей. В том числе, покойный барон обещал не совершать против меня враждебных действий. Он нарушил своё слово и поплатился за это.
— Граф Хрипунов… — начинает блондинка.
Отворачиваясь, я перебиваю её:
— У кого-нибудь есть вопросы, не имеющие отношения к войне, которая уже закончена и результаты которой узаконены?
— Андрей Алексеевич, почему вы прибыли без спутницы? — спрашивает кто-то.
— У меня пока что нет ни жены, ни постоянной подруги. Возможно, я встречу кого-нибудь на этом балу, — с улыбкой отвечаю я.
— В этом не сомневайтесь, — вдруг раздаётся томный голос за спиной.
Повернувшись, я вижу перед собой шикарную даму лет тридцати пяти. Она одета в серебристое платье, в волосах у неё сверкает бриллиантовая диадема.
— Графиня Светлана Некрасова. Вдова, — многозначительно добавляет она и протягивает мне руку для поцелуя.
Я вынужден соблюсти этикет и коснуться губами тыльной стороны её ладони. От кожи графини пахнет приторно-сладкими духами. Фу, зачем выливать на себя парфюм в таком количестве? Такое ощущение, будто я сунул голову в бочку с духами.
— Рада знакомству, барон, — говорит Некрасова.
— Взаимно, ваше сиятельство.
— Давайте оставим этих охотников за сплетнями. Вы будете так любезны проводить меня внутрь?
— Сожалею, я бы хотел ответить ещё на несколько вопросов. Прошу простить, графиня, приятного вечера, — я отвешиваю лёгкий поклон и поворачиваюсь обратно к журналистам.
Возможно, это было немного грубо, однако Некрасова сама повела себя довольно нагло. Оторвала меня от общения с людьми и почему-то решила, что я обязан её проводить, да еще и перед телекамерами.
Ещё несколько минут я общаюсь с журналистами. Мимо проходят ещё несколько гостей, и к ним тоже пристают с различными вопросами, однако большая часть микрофонов и объективов по-прежнему направлены на меня. Ну, ещё бы. Я такую шумиху поднял в последнее время.
Когда вопросы начинают повторяться, я прощаюсь с репортёрами и направляюсь, наконец, ко входу во внутренний двор Зимнего дворца. Императорские гвардейцы, одетые в парадные мундиры, открывают мне ворота, а затем рядом со мной оказывается слуга, который с первого взгляда производит впечатление крайне воспитанного человека.
— Добро пожаловать, господин. Позвольте ваше приглашение, — поклонившись, просит он.
Я снова достаю билет и протягиваю ему. Мужчина неожиданно создаёт заклинание, которое заставляет печать на бумаге вспыхнуть. Хм, может быть, он и слуга, но определённо из дворянского рода. Простолюдины не владеют такой магией.
— Благодарю, Андрей Алексеевич. Позвольте рассказать вам, где и как будет проходить мероприятие, — возвращая приглашение, говорит слуга.
— Слушаю вас.
— Прямо перед вами находится Большой двор. Вы можете прогуляться по нему и насладиться общением с другими гостями. Официанты разносят напитки и закуски, пожалуйста, угощайтесь. В назначенное время всех гостей пригласят в Гербовый зал, где пройдёт официальная часть, включая фуршет, танцы и торжественную речь императора. Напоминаю, что считается неуместным покидать событие до ухода его императорского величества и тем более до его появления. Даже в случае уважительной причины это может быть расценено как оскорбление владыки.
— Спасибо за разъяснения, — киваю я.
— Это ещё не всё, ваше благородие. Как мне известно, вы впервые на подобном мероприятии. Не сочтите за грубость, но я вынужден сообщить вам, что на императорском балу запрещены конфликты между гостями, а любое применение магии считается попыткой покушения на императорскую семью, — говорит слуга, и в этот момент он совсем не выглядит, как услужливый лакей. Такое чувство, что на самом деле он сотрудник службы безопасности императора и просто вырядился в ливрею слуги.
— Хорошо. Буду иметь в виду, — отвечаю я, снимая астральный доспех, который по привычке нацепил, когда вышел из автомобиля.
Хрен его знает, насколько мощные охранные артефакты здесь стоят. Вполне вероятно, что даже мои необычные для этого мира силы они смогут распознать.
— Больше не смею задерживать вас, господин барон. Приятного вечера, — ещё раз поклонившись, мужчина теряет ко мне всякий интерес.
Иду вглубь двора, по дороге зацепив бокал шампанского с подноса, проходящего мимо официанта. Делаю глоток — надо же, какой изумительный напиток. Впрочем, чего ещё ожидать от мероприятия подобного уровня? Здесь всё должно быть по высшему разряду.
Уже темнеет, но в зале повсюду горят фонари, красиво подсвечивая детали интерьера и ландшафта. Наряженные гости гуляют по двору, общаются, выпивают и закусывают.
Я вижу, что многие обращают на меня внимание, и моих ушей то и дело достигают обрывки фраз вроде «Это же он! Барон Зверев!» или «Неужели тот самый? А он и правда красавец!».
Не тороплюсь завязывать знакомства, предпочитая сначала немного осмотреться. Всё-таки в высшем обществе я новенький, надо хотя бы немного разобраться, кто есть кто. Однако моего общения, как выясняется, жаждут не одни журналисты.
Гости подходят ко мне один за другим, спеша представиться и перекинуться хотя бы парой слов. Спустя пару десятков таких знакомств я перестаю запоминать имена и титулы. Даже не пытаюсь, честно говоря.
