— Чем не повод установить полезные контакты, — продолжал я вести светскую беседу.
— Повод, но вы почему-то его игнорируете.
— Работа такая, — пожал я плечами. — Пока одни развлекаются, кто-то должен их защищать.
Фраза получилась двоякой, но не лишённой смысла. Шут согласно кивнул и будто бы потерял ко мне всякий интерес, собираясь уйти. Что-то его всё же остановило. Он обернулся и сказал:
— Я слышал ваш господин весьма щедр к своим людям…
— Так и есть, — насторожился я.
— Ваша душа… очень изношена, если можно так выразиться, — осторожно принялся объяснять шут. — Её будто несколько раз разрывали на части и снова сшивали грубыми стежками. Сейчас на дне её зреет некая болезнь. Пока это лишь семя, но вскоре оно может пустить корни. Эти корни сперва уничтожат части вашей души, заменив своими ростками, а после и вовсе… Попросите его о помощи.
На этом дель Ува развернулся на каблуках и ушёл. Я же, глядя ему вслед, думал о том, что с радостью попросил бы о помощи, но некого. Всё, что оставалось, это делать что должно, а дальше уж… Додумать мысль мне не дали.
«Граф, здесь какая-то старушка трётся возле родовой крипты, — обратился ко мне по кровной связи Борзый. — Мы уже дважды вежливо возвращали её к гостям… Но она в третий раз ковыляет в ту же сторону».
«Уверен, что это старушка? Сегодня маскарад. Мало ли кто и кем притворяется…»
«От неё пахнет смертью и разложением, — осторожно заметил Борзый. — Это либо настолько древняя старушка, что прямо-таки ископаемая, либо это зомби. Наши артефакты молчат. Магией смерти от неё фонит, но она не агрессивная».
«Иду».
Портал я открыл за криптой, чтобы успеть рассмотреть приближающуюся гостью и заодно проверить её намерения через память крови.
Я посылал комарих одну за другой, но ни одна из них не вернулась. А тем временем древняя старуха, тихо побрякивая не то кольчугой, не то бусами, всё приближалась.
Некогда высокую женщину старость согнула к земле, заставляя стать похожей на вопросительный знак. Но, несмотря на подобное уродство, женщина шла с достоинством и высоко поднятой головой. Её кожу, испещрённую глубокими морщинами, покрывали татуировки с древними письменами, а длинные волосы, седые и удивительно ухоженные, ниспадали до самой земли.
Бряцанье всё приближалось. То, что я принял за звенья кольчуги и бусы, оказалось нарядом и человеческих и звериных черепов и костей. Кости, выбеленные временем, были соединены в причудливые узоры, напоминающие древние символы или магические руны.
Сердце женщины не билось, да и, признаться, крови в ней я тоже не чувствовал, как и угрозы.
Остановившись в трёх метрах от меня, старуха склонила голову на бок, будто какая-то птица, да так и замерла. На меня взирали пустые глазницы, внутри которых клубилась тьма.
— Что ищет достопочтимая донна вдали от чужих глаз? — решил я издали задать вопрос, не провоцируя неизвестную гостью. Сам же я при этом уплотнил верхний покров кожи до состояния драконьей чешуи. На всякий случай.
— Герцог Занзара обещал оплатить мои услуги, — проскрипел старый голос, больше похожий на скрип несмазанных петель деревенской калитки. — Пришла пора платить по счетам.
— И чем же герцог обещал вас отблагодарить?
— Ни чем, а кем. Сыном!
Глава 7
— И чем же герцог обещал вас отблагодарить?
— Ни чем, а кем. Сыном!
— А я здесь при чём? — максимально вежливо уточнил я у гостьи. — Кто обещал, тот пусть и делает вам сына.
Старушка чуть ли не минуту смотрела на меня, никак не реагируя, и лишь после разразилась лающе-каркающим смехом.
Пока она хохотала, утирая слёзы, я обратился к Агафье по кровной связи:
«Бери сына и мухой ко мне. Я у родовой крипты. Нужно ваше резюме по одной из гостий».
— Говорят, смех продлевает жизнь, — криво улыбнулась старушка, — но некоторым хорошее чувство юмора может её укоротить.
— Напугали ежа голой жопой, — не остался я в долгу. — Смертью меня не испугаешь. Уже дважды с ней встречался, вот и третье свидание планирую вскоре. Кстати, я тут дважды опростоволосился, без цветов ходил, может, подскажете, какие она любит? А то невежливо, третье свидание и без цветов!
Старушка вновь по-птичьи склонила голову набок, перебирая узловатыми пальцами браслет из маленьких черепов, крысиных кажется.
— Всё шутите… А я ведь хотела по-хорошему…
Из-за спины старушки появилась тьма, на лету обретая очертания ворона. Птица целилась своими когтями мне в лицо, но я не стал дожидаться полноценной атаки. Открыв под старушкой портал, я сбросил её в пустыню, следом приголубив благословением из арсенала магии Рассвета.
Силуэт ворона, так и не успев сформироваться окончательно, разлетелся на множество клякс с жалобными криками. Магия Рассвета, принимая магию смерти за болезнь и повреждения, принялась активно «лечить» старушку. Та выла и каталась по песку, что-то бормоча себе под нос.
— Теперь, когда мы определились, что с позиции силы говорить умеете не только вы, но и я, вернёмся к началу нашего разговора, — я присел возле старушки и втянул в себя остатки магии Рассвета из благословения.
Бабульку потряхивало, несмотря на сидение посреди раскалённой пустыни. Минимум треть костей и черепков с её платья перестала существовать, как и часть символов на коже.
— Что ты наделал⁈ — обхватив свои колени, качалась незнакомка. — Что ты наделал… Столетия, тысячелетия развития… Она тебя не простит!
— Пожалуй, начнём с самого начала. Как вас зовут?
— Почему я не чувствую её? Куда она подевалась? Смерть не может исчезнуть. Смерть есть повсюду!
— Донна! — я пощёлкал пальцами напротив её лица. — Ау!
Но старушка настолько глубоко ушла в себя, что пришлось использовать шоковые методы. Я вновь открыл портал под ней, но на сей раз окунув в океан на побережье, где когда-то нашёл своё пристанище Борей.
Воду она проигнорировать не смогла. Пышное платье тянуло старушку ко дну, но зато заставило её энергично грести к берегу.
«Не такая уж она и мёртвая, если боится утонуть», — отстранённо подумал я, сидя на камешке и контролируя, чтобы бабуля выгребла.
По сути, мне должно было быть глубоко всё равно, что случится с этой старой каргой, особенно после того, как она попыталась на меня напасть. Но имелось у меня предчувствие, что конкретно эта донна окажется мне неимоверно полезной. Не зря же кто-то из прошлых герцогов с ней в сделки вступал. Я, понятное дело, расплачиваться за чужие долги не собирался, но вот побеседовать был настроен.
Каково же было моё удивление, когда на берег из океанических вод выбралась ни разу не старушка, а вполне себе магичка, которую сейчас можно было разглядывать и с вполне естественными мужскими намерениями. Не прикопать, чтоб не мучалась, а накормить, напоить да в постельку уложить.
«Тебе жён мало?» — удивлённо отреагировал адамантий.
«Между представлять и сделать есть большая разница, — философски отреагировал я. — А здесь, признай, и фигура, и внешность вполне…»
— Перестаньте меня разглядывать, как будто я торт в витрине магазина, — буркнула магичка, трясущимися руками пытаясь развязать тесёмку на передней шнуровке. Это удалось ей не с первого раза, но удалось. Скинув отяжелевшее платье, она осталась в одной нательной рубашке, едва прикрывающей ей ягодицы.
«Согласен, — вдруг пришёл ответ от адамантия. — На такое и полюбоваться не грех».
— Да просто думаю, может купальни здесь организовать, раз уж местные воды имеют столь омолаживающий эффект, — хмыкнул я. — На вид вы годков триста точно сбросили.
— А я говорила, что не подействует её маскарад, — девушка обречённо махнула рукой и принялась прикрывать стратегические места завесой из волос. — Нет же, упёрлась… Тебе ничего делать не надо, припугни да напомни о договоре. Нынешние Занзара уже не те, что были. Никаких рисков, — всё это девица, кривляясь, говорила сама себе. — Вот тебе и «никаких рисков». Торчу непонятно на какой изнанке, маскировка слетела, ещё и приголубили не пойми каким проклятием. Хорошо, хоть уже неживая, а то кони двинула бы. Хорошо, хоть корону не утопила, а ты из меня бы следующую сделали.
