Звездная Кровь. Владыка Теней (СИ) - Прокофьев Роман

И так было. Она пошла за ним — и любовная битва продолжалась остаток вечера и всю ночь, ибо телесные возможности Восходящих превосходят обычные человеческие. Как это часто бывает в первую встречу — они не могли насытиться друг другом и жадно познавали новые и новые грани страсти, однако победитель в этой схватке был все-таки определен.

— Что же ты за чудовище? — прошептала Каласса, свернувшись калачиком и уместив голову на его животе. — Я проиграла трижды. В бою, в споре, на ложе…

— И ты об этом не жалеешь, моя, — сказал осколок Единого, лениво перебирая пряди рыжих волос, рассыпавшиеся по его груди.

— Это и есть самое странное. Я… моя жизнь… будто обрела цельность. Будто Тот-Кто-Сражается снял с моих плеч тяжелый доспех, а Творящая смыла с души всю грязь… Что ты со мной сделал?

— Тот-Кто-Сражается говорил, что лишь тот, кто признает свою слабость перед сильным, обретает право быть сильным перед слабыми, — сказал Пламени Подобный. — Твое пламя сегодня стало чище…

— Пусть так. Но что дальше… рикс? — она подняла голову, пытливо взглянув на него. — Не думай, что я стану одной из тех, кто греет твое ложе! Я хочу большего!

Он усмехнулся, не отводя глаз:

— И ты получишь больше. Потому что ты — одна из немногих, кто способен взять.

— Что же ты дашь мне?

— Путь сквозь огонь, — ответил он, чуть помедлив, — Сначала — как знаменосец Каменных Луков, ибо люди идут за тобой. А потом, если Незримый улыбнется нам, — как рикс…

— Рикс? — ее губы тронула улыбка, ибо осколок Единого упомянул самую затаенную мечту огненной девы. — Но как же ты?

— Я стану кингом, — с уверенностью, которой можно резать камни, сказал Пламени Подобный. — А потом — экзархом Круга.

— Великий замысел, — качнула головой Каласса. В ее глазах мелькнуло недоверие, но губы тут же вновь сложились в улыбку. — Сейчас я не верю… но я не верила и в то, что склонюсь перед тобой.

Внезапно он замер, почувствовав что-то неладное. Чистый воздух, струящийся по незримым каналам астролита, стал иным. В нем появилось… нечто опасное.

Навык Кровавого Нюха уловил в воздухе привкус знакомой мерзости.

Запах Червей.

А затем Чуткое Ухо принесло и чужеродные звуки. Прямо от рунных дверей, отделяющих ярус Башни-Рога от покоев рикса.

Щелчки, шорох, скрежет. Шелест множества конечностей. Всхлипы раздираемой плоти и мокрые шлепки падающих тел. Совсем близко.

— Что? — встрепенулась Каласса, тоже почуяв неладное. — Что это?

Пламени Подобный поднялся с ложа, обнаженный, озаренный отсветом открытой Скрижали, и в его руке появился Драконий Клинок.

— Они пришли, — сказал он. — Настало время испытать наше пламя.

Глава 9

В следующий миг двери взорвались градом колючих осколков. В пролом влетела черная многоногая тварь, окруженная свистящим вихрем серповидных клинков. Секатор — а это был именно он — мог в мгновение ока искромсать целую толпу людей, этих Червей выводили как элитных истребителей, однако Пламени Подобный как раз и ожидал чего-то подобного.

С Драконьего Клинка сорвалась вспышка жесткого света, моментально обратившая Секатора в обезглавленный, выжженный изнутри панцирь, однако дымящийся труп по инерции пронесся вперед, заставляя уклоняться, а за ним маячили еще два серебряных Червя. Улыбка Незримого: пролом оказался узок и не позволил им атаковать одновременно, подарив несколько драгоценных мгновений.

Каласса ловко перекатилась через ложе, ее рунная броня материализовалась прямо на обнаженном теле, а Аспект вспыхнул огненной короной. Колючий бич-клинок развернулся свистящей плетью, и его пришлось немедленно пустить в ход, потому что один из Секаторов избрал Восходящую своей целью.

Другой же ринулся на Пламени Подобного, и для второй вспышки не оставалось ни времени, ни места. Тварь была крупной и очень быстрой, ее боевые конечности работали в темпе, недоступном большинству людей, и смерть обдала Пламени Подобного холодным дыханием, срезав несколько прядей волос с головы. В следующий миг Увеличение Тяжести замедлило движения Червей, клеймо Эргиаля сковало ледяными путами, а Драконий Клинок, заряженный Холодным Пламенем, отсек пару хитиновых клинков атакующей твари.

Через мгновение Секатор был мертв — Незримая Пасть отшвырнула его, Водяной Серп с громоподобным раскатом раздробил туловище, а Холодное Пламя выжгло все, что могло управлять движениями твари.

Каласса, к его удивлению, тоже осталась жива и даже убила своего противника. Ее Огненный Ветер не причинил Секатору большого вреда, как и бич-клинок — черный хитин серебряных Червей отличался невероятной прочностью, — но Восходящая сразу сообразила, что с подобными тварями не стоит шутить. И применила Тлеющее Сердце — вероятно, самую могущественную из своих Рун. Огненный силуэт полукровки медленно поднимался из дымящегося, разваленного пополам Секатора. Ее победа многого стоила, ибо малый Червь-убийца, стойкий к оружию и Рунам, запросто мог справиться с целым копьем Восходящих послабее…

Осколок Единого не ошибся в ней.

Последний Секатор не стал ждать. С жутковатой грацией он прыгнул на стену покоев, а затем метнулся вниз, но шансов у него уже не было. Осколок Единого не зря прошел тысячи схваток и находился в полной боевой готовности, нужные Руны уже усиливали его тело.

Удар Драконьего Клинка, чье лезвие окутало Холодное Пламя, разрубил черную тварь на две неравных части, встретив в середине прыжка — а следующий отбросил шевелящиеся останки к пролому, через который проникли враги.

Но он знал, слышал, чуял, что они пришли не одни. Секаторов, убийц Восходящих, не могло быть много — они составляли гвардию Всадника и могли проникнуть в Башню-Рог только с его помощью.

А значит, Всадник тоже здесь! Пламени Подобный знал почему — один из его червивых слуг сбежал, а второй видел его, и хозяин пришел устранить внезапную проблему — снова отсечь септе голову, прикончить дерзкого выскочку-рикса, пока Каменные Луки окончательно не вырвались из рук…

— Беги, Каласса! — выдохнул он, наконец увидев, что творится в коридоре перед его покоями.

Там…

Сфера Восприятия исказилась, не в силах отразить то, что происходит внутри клубящегося, будто наполненного черной пылью тумана. Того самого, червивого, что окружал ульи Червей и защищал их воинства, уничтожая техниты Наблюдателя. Но не сам туман, хоть он и был невероятно ядовит, представлял главную опасность — а то, что его источало…

Маслянисто-черная и густая, как смола, слизь струилась по стенам, собираясь в огромную каплю, из которой вырастал силуэт, отдаленно напоминающий человеческий. В месте, где у людей находится голова, замерцали шесть желтых огней, а саму фигуру окружил дрожащий, исчезающий и вновь вспыхивающий золотой ореол.

Отрекшийся. Всадник.

Бежать было поздно. Личинка запела.

Пламени Подобный уже встречался с подобными существами. Он слышал их крики и песни, знал сводящий с ума шепот древних Великих Червей, что источала их черная кровь. Осколок Единого понимал, как сопротивляться, — и подспудно готовился к этой битве. И только поэтому ему удалось устоять перед голосом золотой мерзости, затопившим разум водопадом кошмарных видений.

Будь на месте Одного из Тысячи другой, даже сильный Восходящий… Юная личинка Вершителя едва не свела с ума Сигурда, а та, что владела Всадником, — была зрелой и опытной.

Каласса вскрикнула и рухнула на колени, а потом упала на бок, сжимая голову руками. Ее тело била дрожь, глаза закатились — ментальная песня мерзости оглушала, вливая в сознание жуткие, кипящие безумием образы. Червивые видения могли навсегда повредить разум — и Пламени Подобный поклялся дать ей ментальную защиту, если Восходящая выживет в этой битве…

Здесь не помогла бы ни Азимандия, ни другие его Существа — их самих нужно было бы защищать. Одному из Тысячи тоже пришлось нелегко, но он выдержал напор и продолжил сражаться. С Драконьего Клинка сорвалась вспышка жесткого света, однако проклятая Руна, вырвавшись из искаженной Скрижали Всадника, оказалась быстрее. Темную фигуру покрыли колючие пластины черного хитина, превратив в кошмарное подобие воина в доспехах — и удар света в них отозвался жуткой болью, пронявшей даже Пламени Подобного. Он устоял, хоть на мгновение ослеп и оглох, едва удержав Клинок, и понял, что больше подобного делать не стоит.