А если бы я представилась эльфом или феей Морганой, они бы тоже поверили?
– А я, – Женя понижает голос до доверительного шепота, – давно это подметила. Ты с самого начала была такая… странная, диковатая. Как взглянешь, бывало, – по коже мурашки.
Ну спасибо, милая! Всегда приятно с тобой поговорить!
– А помнишь, Ванька тебя в столовой толкнул? – продолжает делиться наблюдениями староста. – Так он на следующей же неделе палец вывихнул, вот!
Что меня не устает удивлять в людях, так это умение их мозга связывать воедино совершенно разрозненные явления. Если уж человек во что-то уверовал, он будет находить подтверждения собственным домыслам абсолютно во всем!
– А Катька? Как ты с ней разделалась! До сих пор под проклятьем ходит!
Воспоминания о том вечере, когда я проявила «сверхъестественные способности» в первый раз, проносятся моментально: оскорбления и крики девчонок, асфальт перед моим лицом. Вот Катя заносит руку, чтобы ударить, и…
Я морщусь, прогоняя непрошеные образы. После той истории мне до сих пор немножко стыдно. И в то же время испытываю гордость за то, что смогла себя защитить.
Лучше считаться ведьмой, чем быть изгоем до конца школьных дней. А что касается последствий… девочки сами виноваты. Так им и надо.
Женя еще раз суеверно оглядывается, крестится и садится за парту. Едва проснувшееся любопытство гаснет. Ее «из ряда вон выходящая» история предсказуема и даже банальна. Жене нравится мальчик из соседнего класса, но она не знает, как к нему подступиться. Иногда специально идет мимо его класса, чтобы взглянуть на любимого хотя бы одним глазком, а сердце замирает: и сладко, и больно.
А тот будто специально не замечает! Она даже краситься научилась по видео из Ютуба и прикупила новую блузку, но ничего не работает.
Женя умоляюще складывает ладони. На что она рассчитывает? Что я хлопну, притопну – и человек, который был к ней равнодушен, начнет таскать Женькин портфель и распевать под окном серенады?
Едва подавляя зевок, достаю колоду карт. Жестом фокусника делаю «расклад», то есть выкладываю разноцветные картинки в случайной последовательности. Что это все значит?
Понятия не имею, когда-то я подсматривала значения в маленькой белой книжечке, что шла в комплекте с колодой, но вскоре плюнула и на это.
Большая их часть благополучно выветрилась из головы сразу после прочтения. Еще на первых «консультациях» я смекнула: главное – побольше спецэффектов, гипнотический шепот, «выходы в астрал», использование непонятных слов типа «энергетика», «аура», «биополе».
Я прикрываю глаза: иллюзия того, что «ведьма» впадает в «транс», сильно действует на «клиентов».
Перед глазами встает лицо Мирона – озорные глаза хулигана, длинные волосы, забранные в неряшливый хвост, едва пробивающаяся бородка, которой парень ужасно гордится. Откуда пришло его имя? Наверное, Женя упомянула.
Я едва его знаю, но перед внутренним взором сразу появляется сценка (как интересно работает воображение): вот Женя проходит мимо него пятый раз за день, а он смотрит на герань на окне, на пробегающих шестиклассников. На девушке взгляд не замирает. Будто что-то мешает парню ее разглядеть.
Вот она отваживается с ним заговорить. Все заготовки, которые девушка мучительно сочиняла дома, вмиг испаряются. Женя неловко отводит глаза и задает самый банальный вопрос:
– Сколько времени?
– А? Что? – переспрашивает Мирон.
Его уже отвлекают друзья. В голове уже нет ни вопроса, ни самой девушки. Будто файл с этим эпизодом так и не сохранился даже в кратковременной памяти.
Вот Мирон бежит в раздевалку. У самого входа врезается в Женьку. Торопливо извиняется – и как мог не заметить девчонку у входа? – и несется дальше за своей курткой.
Я окидываю отличницу оценивающим взглядом – личико в форме сердечка, на щеках рассыпаны поцелуи солнышка, но главное – это глаза. С тех пор как Женя влюбилась, они сияют, как стоваттные лампочки.
Но Женьку не замечает не только Мирон. Все парни в школе. Нет, они списывают у нее домашку, просят, чтобы староста выгораживала перед учителями, но чтобы увидеть в Жене девушку… Не могу отделаться от ощущения, что на Женьку как будто накинут серый полиэтиленовый пакет.
Сложно объяснить, откуда взялся этот образ.
– Он не видит тебя. На тебе висит серая вуаль, – выношу «диагноз». Понятия не имею, что это означает, но звучит очень уж по-магически.
Глаза Женечки становятся огромными от ужаса, к ним подступают слезы.
– Я навсегда останусь одна?
– Не останешься. К счастью, ты вовремя обратилась за помощью к профессионалу!
Эх, попала бы Евгения к какому-нибудь другому «колдуну», пришлось бы выворачивать карманы. К счастью, перед ней всего лишь я.
Я даю девочке банальные советы, вычитанные из психологических книг. Я, конечно, ведьма, «вуаль» сниму, но и тебе придется над собой поработать.
В любви не помогут ни приворотные зелья, ни снадобья и заклинания.
Магией не получить того, чего не можешь добиться сам. Для начала нужно попробовать стать для него интересной.
Прежде чем заговаривать с мальчиком, необходимо узнать, о чем с ним вообще можно поговорить, выведать, в какие игры играет, какие фильмы смотрит, какие книги читает.
Мне кажется, староста вот-вот меня разоблачит. Скажет всем: «Она никакая не ведьма. Она всего лишь маленькая врушка».
Но Женька смотрит на меня с трепетом, боится упустить хоть слово и кивает, как завороженная.
– У тебя есть знакомые в его классе, которые близко общаются с Мироном? Сможешь у них все разузнать?
Девочка серьезно кивает. Дальше – магическая часть.
Я обещала себе этого не делать. Давать одноклассникам только психологические советы. Но завершаю «консультацию» плавными пассами рук. Закрываю глаза. Вновь вижу мысленным взором, что на Женьке висит серый целлофан.
Я сдергиваю его руками, скатываю в маленький шарик и выкидываю в ведро. Чувствую при этом ничем не объяснимое удовлетворение.
– Всё, негатив снят.
Женькина улыбка освещает класс. Кажется, она стала ярче. Как статуэтка, которую протерли влажной тряпочкой, освободив от слоя пыли.
Какие чудеса, однако, способно сотворить плацебо!
– А плата? – спрашивает девочка, затаив дыхание.
Мифы о необходимости «платы» тоже мне на руку. Это не я запугивала одноклассников. Они все сами почерпнули из фильмов, книг и мистических передач.
Женька протягивает мне мятую пятисотку – откладывала с обедов в школьной столовой.
Я не беру с нее денег. Пусть нормально поест. Женя – староста. Вот будет конец четверти, тогда ее помощь и пригодится. Где-то двойку, поставленную карандашом, подотрет. Где-то перед учителем слово замолвит.
Я выхожу из школы, подгоняемая щекочущим чувством стыда. И зачем взялась за эту «консультацию»? Почему не смогла отказать? Сама не понимаю.
Конечно, репутация ведьмы укрепила мои позиции в классе. Но так не может продолжаться вечно. Однажды ко мне на «прием» придет кто-то посообразительнее доверчивой Женечки.
Будет анализировать каждое мое действие со скептическим, недобрым прищуром и, конечно же, не купится на дешевые фокусы.
Или одна не в меру восторженная одноклассница проболтается учителям или родителям о том, что в школе завелась «ведьма». Что, интересно, тогда будет?
Сделают выговор? Маме влепят штраф за то, что ее дочка занимается шарлатанством?
Или меня ждет что-то более страшное, например, детская комната полиции? По коже бегут мурашки – бр-р-р… даже представлять не хочу.
Вдруг чую: за мной кто-то идет.
Замираю, как маленький лесной зверек, чувствуя, что за ним начинается охота. Преследователь тоже останавливается. Девочки? Навряд ли они отважатся сунуться ко мне второй раз, после того что я устроила пару месяцев назад.
Медленно оборачиваюсь и вижу парня в серой куртке. Он следует за мной, стараясь держаться на расстоянии нескольких метров. Первая мысль: «Ну все. Он узнал, кто я и чем занимаюсь».
