Хардинер говорил спокойно и обстоятельно, доводя до моего сведения и без того хорошо известные мне факты. И за этим спокойствием, за этой обстоятельностью таилось нечто страшное. Я чувствовал, как смертельный капкан уже разинул свои зубастые челюсти и готов вот-вот сомкнуть их на шее моего глупого неофита. А ведь я сам пригласил его с собой в эту поездку! Она казалась простой и абсолютно безопасной. Прокатиться до приграничного города Аухлита в Сагаре, найти таверну «Зеленая коза» и передать письмо повару по имени Ван-дер-Флит. Что может быть проще, черт меня подери⁈
Казалось бы, раз-два — и домой! Но нет, каким-то образом нас утянуло в столь зыбкие события, что теперь будет просто чудом, если мы оба не лишимся своих голов. А вместе с ними и еще кое чего. Во всяком случае Кристоф сейчас стоит у самой кромки. И если Генриху Глаппу князь милостиво согласился сохранить его чресла в целости и сохранности, то моему неофиту определенно следует опасаться за сохранность нежных частей своего тела!
Конечно, до порочной связи у них с принцессой дело не дошло. Но я уверен, — а уж князь Ульрих и того паче! — что остался у них до этого один ничтожный шаг. Я собственными глазами видел, какая страсть сжигает их обоих. И она способна их сжечь дотла. Особенно, если их к этому подтолкнут более спокойные и расчетливые люди. Такие, как маркграф Хардинер.
— И каким же образом мы можем уладить это маленькое недоразумение? — спросил я с ледяным холодом в голосе.
Широко улыбнувшись, Хардинер тут же указал мне на место за столом, а сам вернулся в свое кресло. Я сел на мягкий стул, попытавшись придать позе максимальную непринужденность. Впрочем, тяжело выглядеть непринужденно, когда топор палача уже завис у тебя над головой и готов вот-вот отделить ее от твоего тела. И пусть напрямую маркграф мне сейчас не угрожал, но я понимал: случись что с Кристофом, я проживу ненамного дольше него.
— Мне нравится ваш деловой подход к этому вопросу, Алексей Федорович, — с довольным видом отозвался Хардинер.
А я несколько напрягся. Не мог припомнить, чтобы я представлялся ему по имени-отчеству. Они значились в моей подорожной, но и ее я маркграфу не показывал. Хотя… Ван-дер-Флит перед аудиенцией побывал в приемной, и мог сообщить секретарю наши имена. К тому же они были известны как принцессе, так и герцогине…
— Я слышал, в городке Горная Поляна, что по ту сторону Зильберхали, у самой границы, у вас произошел некий инцидент, — продолжил Хардинер. — Я имею в виду ваш бой с демоном Шакусом, которого столь неразумно вызвала из Запределья своими жалкими заклинаниями матушка нашей драгоценной принцессы… Вы показали себя в том бою во всей красе!
— Вы имеете в виду то, что мне пришлось драться голым? — уточнил я.
Хардинер искренне удивился.
— Вы дрались голым⁈ — брови его изогнулись дугами. Он покачал головой. — Знаете, вы странный человек, господин Сумароков! Но это не меняет сути. Вам удалось отправить Шакуса обратно в Запределье и при этом не умереть от нанесенных им ран. А раны Шакуса дорого стоят!
— Что вы имеете в виду? — не понял я.
— А вы не знаете? — И снова удивление было совершенно искренним. — Это даже к лучшему! Могу сказать одно: ваша личная сила многократно возросла. И теперь я хочу, чтобы вы сразились с другим демоном. Взамен вы получите своего Кристофа целым и невредимым… Как вам такая сделка?
Я почувствовал, как меняюсь в лице. До этого я старательно удерживал на губах смутную улыбку, но теперь мышцы у меня на лице расслабились, и челюсть даже слегка отвисла.
— Сразиться с демоном? — переспросил я. — Я вас правильно расслышал?
— Абсолютно!
— Но… зачем⁈
— Не в вашем положении задавать вопросы, но так и быть — я отвечу… Мои земли уже довольно давно донимает некий демон, которого никто не может одолеть. Его присутствие наносит чувствительный ущерб. Как лично мне, так и казне в целом. И мною, от лица Великого князя Ульриха, было принято решение отправить эту тварь в Запределье любым доступным способом. Лгать не стану: я уже пробовал разные, и особого успеха они не имели. Теперь ваша очередь, господин Сумароков! Ведь вы не хотели бы увидеть вашего друга изрубленным на куски?
Я с усилием постарался вернуть на свое лицо ту саму смутную улыбку, и мне это удалось.
— Вы правы, я бы очень этого не хотел, — согласился я. — Но мне очень интересно, о каком именно демоне идет речь?
— Это не важно. Зовите его Румп.
— Румп? — переспросил я, мысленно перебирая в голове всех известных мне демонов Запределья и не в силах припомнить ни одного с таким именем.
— Румп. Именно так его называют крестьяне в моих землях. Уже несколько лет он уничтожает урожай моей превосходной пшеницы. Эта тварь плетет из соломы какие-то дьявольские фигуры и оставляет их посреди поля, а уже к утру от урожая остается только скользкая гниль. Из года в год я становлюсь беднее. А мои противники становятся богаче. Это вызывает у меня вполне определенные опасения.
— И как же вы предлагаете мне сразиться с этим демоном?
Хардинер неопределенно раскинул руки в стороны.
— Как вам заблагорассудится! Хоть снова голым. Обещаю, я не стану показывать пальцем и хихикать.
— Но где я смогу его найти?
— Вам не придется его искать, — заверил меня маркграф. — Он сам вас найдет.
Я помолчал немного, а потом спросил:
— Насколько для вас важно, чтобы демон по имени Румп снова отправился в Запределье?
— Достаточно для того, чтобы торговаться об этом с вами. Но недостаточно, чтобы терпеть неуважение в отношении себя.
Тогда я поднялся со стула.
— Я согласен. Но у меня будет еще одно условие. Для того, чтобы справиться с демоном, мне понадобится помощь герра Глаппа. Однако после боя вы сможете делать с ним все, что пожелаете.
Хардинер смотрел на меня, скривив губы. И выглядел он сейчас совсем не так, как в ту минуту, когда я вошел в этот кабинет. Я мог ошибаться, но, по-моему, даже его камзол стал каким-то иным.
Одно слово — Неприметный! А что касается Генриха, то он сам мне сказал, что старая цыганка нагадала ему быть четвертованным, но уже в глубокой старости. А значит, сегодня — не тот день.
— Хорошо, я согласен, — сквозь зубы ответил маркграф. — Вы можете идти господин Сумароков. И не извольте беспокоиться о поисках демона. Он ближе, чем вам кажется.
Поклонившись, я направился к выходу из кабинета.
Я рискнул, и тем самым выиграл несколько часов жизни для несчастного обер-вахмистра. Это немного, но не в моем положении было жаловаться. И тем более не в положении Генриха Глаппа. Слава господу, что хотя бы это я смог выторговать! А там, глядишь, и выпадет шанс вовсе избавить обер-вахмистра от топора палача.
Во всяком случае, я так полагал.
Но я ошибался.
Глава 20
Ложь маркграфа и обман старой цыганки
Кристофа в приемной не оказалось. Удивленный, я выглянул в коридор, осмотрелся, но и там его не обнаружил. Тогда я задал вопрос о местонахождении Кристофа аистоподобному секретарю, но он только непонимающе потряс головой. Я задал тот же вопрос по-французски, и в ответ вновь увидел лишь трясущуюся голову.
Тогда я пальцем потыкал в тот стул, на котором сидел Кристоф, когда я прошел в кабинет маркграфа, и сказал:
— Майн фройнд… Во?
Возможно, я как-то не так построил фразу, потому что секретарь в третий раз затряс головой. Махнув рукой, я покинул приемную. Прошел по коридору до ближайшего холла, никого там не встретил и пошел в обратном направлении. Проследовал мимо караульных гвардейцев, оставил за спиной еще два пустых холла, дважды свернул направо, один раз налево и, наконец, понял, что заблудился.
Пожелай демон Румп сейчас меня отыскать, чтобы устроить хорошую драку, ему пришлось бы изрядно побродить по коридорам этого гигантского запутанного дворца. Если Кристофа еще не арестовали и не бросили в темницу, то вполне возможно, что он, точно также, как и я, просто заблудился в этих коридорных перипетиях, от которых голова шла кругом.
