— Может, продемонстрировать им, что у нас есть маги? — предложил Лукас, приподнимаясь на носочках, чтобы разглядеть из-за спин стены города.
— И получить стрелу в лоб? — уже серьезно ответила Тэруми. — Не думаю, что те бравые парни станут разбираться, с какой целью мы шарики магические в воздух выпускаем.
— Ты говорил, что твой отец открыто сотрудничал с Главой, — сказал Фенрис, не оборачиваясь к Лукасу.
— Да, но с момента, как я покинул город, прошло много времени и…
— Внуши, что нужно найти Грегори, что перед городом стоят маги, — перебил его Фенрис. — Любому из лучников, а лучше нескольким.
— Далековато, — поморщился Лукас. — Не выйдет.
Фенрис на какое-то время задумался.
— Тогда придётся рискнуть. — Он повернулся к Лайе. — Прикроешь первые ряды людей, если что-то пойдет не так. — А потом бросил через плечо взгляд на Лукаса. — Свою задачу помнишь?
Во взоре парня заплескалась тревога, но он всё равно кивнул и неосознанно положил руку на свой браслет. Фенрис перевел взгляд на Чонсока, и они медленно вдвоем сделали шаг вперед. Десятки лучников поднялись из-за зубцов и присоединились к тем, что уже стояли на виду. Стрелы легли на тетивы. Синхронный, мягкий скрип древесины, сгибаемый под напряжением. Тупой звук оперенья о рукоять лука.
Тэруми шумно выдохнула. Лайя схватила сестру за руку, не справляясь с нахлынувшим ужасом. Ей казалось, что если она сейчас сделает вдох, то лучники выстрелят.
Чонсок и Фенрис сделали ещё несколько шагов вперед и остановились, ожидая ответного хода оппонента.
— Поднимите руки, чтобы мы их видели, и назовитесь! — донесся до них твердый голос облаченного в доспехи воина, стоящего прямо над воротами.
— Чонсок Лим, Правитель Изимы и лидер объединённой армии магов, эльфов и иллинуйцев.
— Фенрис Эарендил, маг, кайнарис Инквизиции и эльфийский Магистр.
Рядом с воином, который с ними заговорил, возник ещё один. Он перекинулся через зубец и стал всматриваться в прибывших.
— Подойдите ближе! — приказал тот. Фенрис и Чонсок пришли в движение. Воин крикнул: — Нет, только эльф!
Фенрис продолжил идти и чем ближе подходил к стене, тем шире становилась улыбка. Конечно, воина узнал. Столько лет рядом. Его солдат.
— Глаза тебя не обманывают, Грегори! — громко сказал Фенрис и остановился, поднимая кверху голову. — Это действительно я. Всё, как ты и хотел. Теперь я представляю магов и часть из них со мной.
Грегори выпрямился и радостно закричал обороняющимся:
— Это подмога! Они за нас! Армия магов! Открывайте ворота!
Жители города не спешили разделять радость Грегори, уж слишком внушительным было число прибывших, но оружие убрали, тихо переговариваясь между собой и бросая недоуменные взгляды друг на друга.
— Со мной Лукас! — крикнул ему Фенрис, заходя с главного козыря. — Это он рассказал про ваше положение!
Солдат тут же исчез из вида. Фенрис вернулся к Чонсоку, желая быть рядом, когда ворота откроются, а то, что их ринулся открывать сам Грегори, не сомневался.
— Ведьмочка, я, кажется, только что поседела, как угрюмый, — тихо пробормотала Тэруми. — Напомни мне, зачем мы в это ввязались?
Лайя не выдержала и подошла к Фенрису, взяла его за руку и сильно сжала. Он послал ей ободряющую улыбку, которая совсем никак не успокаивала быстро бьющееся от пережитого страха сердце.
Первым, кто выскочил за ворота, был Грегори. Лукас смущенно замер и потупил взор, стесняясь такого открытого проявления чувств отца. Да, он понимал, что тот его мысленно похоронил уже, но всё равно… при всех, как маленького… Крепкие объятия и слезы счастья отца не заставили себя ждать. Сына Грегори так сильно сжал в тисках, что оторвал даже от земли.
— Черт! Я уже и не думал, что… Черт… Лукас… Невероятно! Жив! Создатель милостив! Спасибо! Лукас…
Следующим порывом Грегори схватил Фенриса, стиснул и его, энергично хлопая по спине.
— Спасибо! Ты уже дважды спас Лукасу жизнь! Я снова твой вечный должник!
— Я ничего не сделал, он сам пришел, — возразил опешивший от неожиданности Фенрис, но Грегори его не слушал, продолжая стискивать в объятиях.
— Как же я рад тебя видеть! Фенрис, сынок, как же я рад!
— Вот, оказывается, как можно засмущать нашего эльфа, — весело высказалась Тэруми. — Угрюмый, готовься, следующие обнимашки будут от меня.
Лайя больно, от души ущипнула сестру за ногу. Тэруми ойкнула, стала тереть ушибленное место и бросать тяжелые взгляды, полные кровавых обещаний.
— Грегори! — радуясь встрече с другом, воскликнул Маркус.
Солдат обернулся и широко улыбнулся магу. Постепенно часть магов отделилась и стала наперебой спрашивать солдата о тех, кто остался тогда с ним в городе, а не попал в ловушку. Лайя смотрела на них с теплой улыбкой. Они напоминали большую дружную семью, которая встретилась спустя долгую разлуку. Но Грегори быстро опомнился и, обняв за плечи одной рукой Лукаса, а второй Фенриса, повел их за собой в сторону города.
Чонсок махнул рукой, давая команду остальным тоже выдвигаться. Тэруми толкнула сестру и тихо спросила:
— Как думаешь, Аркуэн сильно расстроился от того, что увидел? Всё-таки его отношения с сыном не такие теплые, как у Грегори с Фенрисом.
Лайя невольно повернулась и нашла глазами заметно отличающуюся от остальных эльфов статную фигуру Аркуэна. Как и обычно, по его выражению лица было не понять, испытывал ли этот эльф хоть что-то.
— Думаю, он переживёт, — наконец-то вымолвила Лайя, не желая думать о чувствах других, когда свои в таком неуравновешенном состоянии из-за усталости и страха за будущее.
Тэруми одобрительно хмыкнула, а потом против воли посмотрела на идущую возле остальных ведьм Лоран. Маленькие девочки держали её за руку и явно надоедали расспросами, но та им терпеливо отвечала, иногда по-матерински тепло улыбаясь. Настроение стремительно испортилось.
— Видишь, это, оказывается, не так сложно: просто быть рядом, когда нужна, — тихо произнесла Тэруми, не осознавая, что сказала это вслух. — Вот только у твоей любви в любом случае слишком короткий срок.
Лоран скорее почувствовала сказанное, чем услышала. Она обернулась и нашла глазами старшую дочь, но та уже смотрела перед собой и решительно шла вперед.
* * *
Чонсок с Фенрисом, Аркуэном, Лукасом и Грегори отправились знакомиться с Главой Трекании. Тэруми растворилась на улицах города. Её ждали новости, которые ни одни представители власти не озвучат. Правда, которую обычно можно подслушать у открытого окна, выходящего на задний двор. Правда, которая слетает с губ пьяного посетителя таверны. Правда, которую, тихо ворча, обсуждают постовые, устав от однообразной работы. Правда, которая живет в повседневных мелочах, в выражениях лиц, в цветах одежды, в интонациях голоса. Правда, которую можно увидеть, если только захотеть. Тэруми нужно было составить свою картину происходящего, чтобы потом её сопоставить с тем, что им позволит увидеть знать и Глава.
Люди и эльфы остались ждать результата переговоров. Лагерь разбили прямо на главной площади и близлежащих улицах. Сам город стража Трекании снова закрыла.
Лайя знала, что вернутся с результатами Фенрис и Чон нескоро — смысла томиться в ожидании не видела, поэтому, предупредив Аларика и Лоран, отправилась к таверне Пита и Марты. Путь к ним можно было сократить, но ностальгия, которая внезапно захватила её, вынуждала петлять по знакомым улицам с улыбкой на лице.
С этим городом было так много связано. Ноги сами её вывели к месту, где когда-то стоял дом Кхалибэ. Вместо одноэтажной довольно хлипкой лачуги, что сгинула в огне от руки убегающей ведьмы, теперь был сложен добротный двухэтажный дом. Лайя стояла, смотрела на него, и добрая грусть залегала на сердце. Годы, проведенные здесь, были сложными, но такими нужными. Она вдруг впервые задумалась… Интересно, а когда расчищали завалы от пожара и при постройке нового здания, нашли обширные подвалы Кхалибэ или похоронили навсегда под весом кирпича и досок, что служили кровом сейчас каким-то людям? Подарит ли судьба ей когда-нибудь встречу с этой удивительной, таинственной женщиной, которая научила её всему, которая сделала её Лайей?
