В лес зашли узким строем. Этого строя и придерживались. По всему периметру людей и эльфов через равные промежутки шли маги, сопровождая армию и своевременно реагируя на возникающую опасность. Совсем без ранений не обошлось, но всё же никто не погиб. Первый день их перехода можно было назвать вполне успешным, но впечатлений от существ, населяющих эту полосу земли, хватило всем. Это лишало сна. Это же и стало основной темой для едва слышных разговоров на ночной стоянке.
Лоран же, наоборот, оказавшись на земле королевства, не могла остановить поток ностальгии: всё здесь напоминало ей о Ролене, маге, которого она до сих пор не могла отпустить, даже в мыслях. Впервые за много лет, она хотела произносить его имя вслух, хотела рассказывать детям, каким сильным и смелым он был, каким заботливым. Она не могла вернуть им отца, но могла подарить новые воспоминания о нем. Сейчас. Пока жива. Ведь никто не знал, что случится уже завтра.
Злость и презрение старшей дочери она видела и испытывала острое чувство вины за то, что снова нарушает её покой своим присутствием, но отказать себе в столь нужной слабости не смогла. Поэтому с наступлением ночи, когда все разбили лагерь, Лоран села возле Лайи и Аларика и стала тихо рассказывать о своем с Роленом побеге через королевство, о том, как они смогли выжить в Гиблом лесу, о деревушках, где укрывались, о забавных моментах на пути, о надеждах и горестях.
Тэруми горела изнутри от этой идиллии, но продолжала сидеть и притворяться безразличной. Если она показательно поднимется и уйдет или вспылит, то Лайя и Аларик встанут на её сторону, и именно этого допустить Тэруми не могла. Понимала, как важно им услышать об отце, и представляла, как они потом невольно будут винить её за то, что она им испортила такой душевный вечер.
— Подойдем к костру эльфов, — сказал Чонсок, поднимаясь и протягивая Тэруми руку.
— Зачем? — не поняла она.
— Обсудим, как прошел первый день перехода, и пересмотрим некоторые моменты, — добавил Фенрис, тоже поднимаясь.
Тэруми всё равно не очень понимала, зачем это делать прямо сейчас, но послушно поднялась. Командиры эльфийских отрядов и Аркуэн, которые сидели и ужинали вместе за одним костром, молчаливо разделили её недоумение, но возражать внезапной компании не стали. Повисшие паузы, натянутые ответы довольно скоро перешли в оживленный разговор, местами даже намечаясь стать если не дружеским, то хотя бы положительным. Тэруми в очередной раз восхитилась умению Чонсока выстраивать общение даже с самыми неприятными и негативно настроенными людьми.
Спустя несколько часов, когда она вернулась с Чонсоком и Фенрисом к своему костру, Лоран уже не было: она спала возле ведьм, — Аларик ушел к своему отряду, а Лайя сидела возле Лукаса и тихо с ним переговаривалась. Тэруми вдруг поняла, с чем именно было связано желание Чонсока и Фенриса посетить костер эльфов. На душе стало так тепло, что захотелось глупо разрыдаться от любви к ним.
Тэруми обвила рукой талию мужа и доверчиво прижалась к его боку, а угрюмого, но такого родного эльфа она тихонечко ущипнула, стесняясь выразить свои чувства по-другому. Морщинки у глаз Фенриса наметили улыбку. В воздухе возник маленький ледяной шарик, который Тэруми тут же поймала и бережно сжала в кулаке, как самый ценный подарок.
* * *
Территория пауков стала испытанием посерьезней. Такое большое количество людей не могло не издавать шорохов и звуков, это притягивало к себе пауков со всего леса. И если небольшой отряд обычно мог воспользоваться возможностью проскочить мимо незамеченным, то сейчас преимущество было на стороне монстров. Кроме того, магам огня пришлось забыть на время о своей магии и перейти в разряд тех, кто может рассчитывать только на физическую силу. Ведь если густо переплетенная над головами, по бокам, под ногами паутина займется пожаром, то все просто сгорят заживо, причем так быстро, что магия воды вряд ли успеет им помочь.
Скорость перемещения отрядов была небольшой, чем гигантские существа активно пользовались, приземляясь на своих жертв прямо сверху, чаще метя в центр отряда, чтобы точно зацепить хоть кого-то. Возникающая сумятица значительно тормозила продвижение. Приходилось часто делать привалы, чтобы вылечить пострадавших. Среди людей и эльфов появились первые жертвы.
Весть, что из-за вынужденных задержек в пути, предстоит ещё один такой день по земле пауков, разнеслась ветром по всему строю и наполнила уставших людей и эльфов нервозностью. В лагерях, больше не согретых кострами, стали возникать мелкие стычки. Теперь уже командиры не могли позволить себе мирных бесед, каждый был с вверенным ему отрядом и одним своим присутствием уменьшал градус напряжения.
Зато спустя ещё один утомительный день, когда лес стал походить на более привычный, боевой дух воспрянул, а к моменту прибытия в Кардо каждый и вовсе считал себя чуть ли не заново рожденным и непобедимым.
Небольшой городок при всем желании не смог бы вместить такое количество людей, но они туда и не собирались. Эльфы расположились за стенами Кардо возле одних врат, Чонсок со своими людьми вошли в город с другой стороны. Если город занят империей, то так можно было избежать возможного бегства врага.
Лайя помнила Кардо оживлённым и шумным, полным наемников, солдат Инквизиции и торговцев. Кардо, который предстал перед ней, был затаившимся, опустевшем. Она догадывалась, что все, кто мог, скрылись в Трекании, надеясь на защиту крепких стен крупного города, но всё равно оказалась не готова к такому запустению.
Горожане поспешили спрятаться и уже из своих домов следили за медленно идущими чужаками, пытаясь понять, кто это и с какой целью они здесь. На вид иллинуйцы, но не солдаты Короля и не солдаты Инквизиции. Если это простые люди, решившие защищать свою страну, то почему во главе идет азур?
Дорогу прибывшим перегородили три рыжеволосых воительницы в боевом облачении. Одна из них демонстративно медленно достала широкий меч и выставила перед собой, упираясь острием в землю.
— Ну и ну! — громко сказала она, с дерзкой насмешкой обводя взглядом людей. — Неужели освободители пожаловали? Или всё-таки захватчики?
— Смотря на чьей вы стороне, — ответил Чонсок.
— На своей. — Она чуть наклонила голову набок, пристально изучая его. — Почему ты кажешься мне знакомым? — Ответить он не успел, воительница заметила Лайю. — Рокси?!
— Я всё ждала, когда ты уже закончишь набивать себе цену, — улыбаясь, проговорила Лайя и направилась к кайми, с которыми какое-то время вместе путешествовала.
Девушки обменялись приветствиями. Лайя потом подвела их к Чонсоку, всё ещё стоящему во главе их большого отряда.
— Гретта, Брит и Кандис. А это Правитель Лим. И да, мы хотим очистить земли королевства от азуров.
Гретта окинула Чонсока внимательным взглядом и насмешливо проговорила:
— Азур собирается очистить королевство от азуров. Что ж… Пожалуй, это будет интересно, Правитель Лим.
— Нужно поговорить, — сказала ей Лайя.
— Никакой благотворительности, — сразу вмешалась Кандис.
Лайя хмыкнула.
— Естественно.
— Где можно найти Главу города? — спросил Чонсок.
— В земле, — с той же насмешкой сказала Гретта. — Как раз вчера почил, как чувствовал, что вы явитесь.
— Кто его обязанности исполняет?
Гретта пожала плечами и повернулась к Лайе.
— На нашем месте будем ждать. Приходи, как разберетесь с представителем власти в этом городишке.
Воительницы медленно ушли. Люди проводили их взглядами.
Чонсок отпустил отряды вольно гулять по городу. Выделил каждому командиру монет, чтобы тот мог накормить своих людей в тавернах. Строго запретил мародерствовать, даже если дома пустые. Запретил угрожать и требовать что-то силой. Нужно было рассчитывать только на монеты.
Лайя отправилась на встречу с кайми, а Чонсок ушел искать здание городской стражи, справедливо решив, что если и остались военные, то будут они только там. Помимо Фенриса и Лукаса, он взял с собой Давида, Аларика и ещё несколько изимцев, не для охраны, конечно, — для разбавления компании, состоящей из азура, эльфа и мага, так сказать, для демонстрации единства народов. Понимал, что приди они только втроем, то провал по переговорам был бы обеспечен.
