Меж двух огней (СИ) - "Lt Colonel"

Я осознал, что дрожу — то ли от холода, впущенного через открытое окно, то ли от опасности, осознать которую до конца пока не в состоянии. Однако спина, покрывшаяся липким потом, и ледяные ладони соображали быстрее неповоротливого мозга.

— Лично против тебя враги, скорее всего, ничего не имеют. Ты лишь оказался слабым звеном, удобным путём, посредством которого удобно достичь цели. Провокация, направленная на рыцарей Владыки, прощупывание твоих сил, попытка подставить другую фракцию и запустить механизм, о котором мы не имеем ни малейшего представления, — выбери любое. Мы даже не уверены, что наёмники обеих сторон не реманы… или не наняты реманами. Единственное, я бы поставила на то, что группа в переулке и Саюрей действуют заодно.

Неужели я забыл рассказать Веронике, что спас меня один из культистов Владыки?

— Вообще-то, я поговорил со своим спасителем.

— Вот как? — Уголки губ девушки подёрнулись в раздражении, — Что ещё ты… вылетело у тебя из головы?

— Кроме этого, я рассказал всё! Так вот, его зовут Ялк. Он служитель чёрного ковена Аглора.

Покопавшись в памяти, я выудил оттуда подробности беседы с Ялком.

— Он предложил как можно скорее вернуться к тебе… и пожелал успешно добраться до столицы. Наверное, он имел в виду Старую Литецию! — догадался я и ощутил в груди призрак гордости. Всё-таки я потихоньку вживался в местные реалии.

Раздался громкий хруст. Я вжал голову в плечи от неожиданности и посмотрел на руку Вероники. Девушка вцепилась в деревянный бок кровати так крепко, что почти оторвала от неё кусок.

— Ялк? Из чёрного ковена… Аглора?

Я кивнул. Вероника изменилась в лице: впервые я увидел на нём чистый и незамутнённый ужас. Щёки, и без того лишённые румянца, побледнели сильнее, сделав девушку похожей на вампира.

— Ч-что?

— Чёрные ковены существуют, — медленно прошептала она, — Владыка действует через них в осколках и частично в герцогстве. Они — один из самых охраняемых секретов нашего ордена. Если реманы узнают, что Владыка жаждет не только поглотить целиком Аглор, но и пойти дальше на север, то они могут оставить на время вражду и объединиться против нас. И ты говоришь, что он представился…

— Ялком из чёрного ковена Аглора.

С неестественным спокойствием Вероника произнесла:

— В Аглоре нет ковена.

Глава 18

Повисло молчание — неприятное и густое, как скисшее молоко. Оно обволакивало комнату, и лишь ветер, безразличный к чувствам людей, продолжал насвистывать протяжный мотив. От окна тянуло уличным холодом.

Вероника напоминала статую, по недоразумению бестолкового чародея ожившую, но не познавшую способность к движению. Едва заметно вздымалась грудь и раздувались крылья носа, но это не развеивало мираж: девушка глядела сквозь меня, не моргая, не шевелясь.

Со своей стороны я никак не мог сообразить, что ужасного она нашла в сказанной мной. Оттого в душе боролись противоречивые чувства: непонимание, к которому примешивалось раздражение из-за того, что скрытые смыслы в очередной раз проходят мимо; ощущение скорых проблем; и нервозность, подхваченная от Вероники.

В схватке между чувствами победила прохлада. Я поёжился и встряхнулся, кое-как разгоняя по телу кровь. В затылке кольнуло, отозвавшись тяжестью во лбу, но к этой напасти тело помаленьку привыкало. Впрочем, привычна не значит желанна. При мысли об алкоголе рот наполнился горькой слюной.

— Вероника?

— Мы уедем отсюда на рассвете.

Девушка по-прежнему не шевелилась. Её мрачный, как ледяная пустыня в безветрие, голос резанул уши. Слишком сильно он контрастировал с тем, какой она казалась всего миг назад. Было ли состояние магички шоком или всего лишь глубокой задумчивостью? Она менялась так быстро, что я не поспевал за переменами в её настроении.

— Куда?

— В обычной ситуации я бы сказала, к Владыке. Его необходимо предупредить о том, что ковены в осколках скомпрометированы. Возможно, именно этого не хватало, чтобы реманы на время забыли о разногласиях и скоординировали вторжение в Мадил и Аглор.

— С чего ты взяла?

— Даже идиот поймёт, что надо действовать, когда получит доказательства того, что Владыка не желает ограничиться Аглором. И даже идиот поймёт, что священный поход против сил зла может закончиться переделом сфер влияния. Аглорцам придётся действовать крайне аккуратно… однако речь не о них. Мы в западне и первое же решение, к которому нас подталкивают, очевидно, сделает только хуже.

— О чём ты?

— Твой Ялк пожелал хорошей дороги до столицы… Возможно, те, кто стоит за ним, ожидают, что мы рванёмся в Литецию. Это будет сигналом к тому, чтобы начать следующую стадию их плана.

— Сигналом для кого? Какого плана?

Никогда в жизни я не ощущал себя так близко к роли доктора Ватсона, наблюдающего за размышлениями Шерлока Холмса. Как выяснилось, быть головой, способной лишь на вопросы, довольно унизительно.

— Ялк мимоходом показал, что некто владеет информацией о структуре рыцарей Владыки, существовании засекреченных ковенов и моих ближайших планах. Объяснение этому может быть только одно: предательство. Притом предательство не рядового рыцаря, а кого-то в верхушке. Вполне вероятно, что заговорщиков несколько.

— Но он нигде не упоминал структуру…

— Его имя, — перебила Вероника, — На протяжении службы рыцарь Владыки получает новые имена в зависимости от статуса в ордене и своей силы. Чем длиннее имя, тем рыцарь сильнее. Чем выше первая буква его имени в списке имеющих власть, тем больше он посвящён в тайны Владыки. Ялк — это насмешка, почти буквально «слабейший из слабых». И слабейший рассказывает тебе о ковенах!..

— Значит, Ал?..

— Господин Аладиларий — один из самых могущественных рыцарей и член Малого Круга.

— А ты?..

— Я тоже… не без регалий. Господин Аладиларий не обратил бы внимания на бездарность.

Улыбка девушки потускнела.

— Он — один из подозреваемых… Я не делала секрета из того, что не собираюсь вновь ехать поднимать неупокоенных в ту деревню. Но именно от него я получила этот приказ. И он один из влиятельнейших рыцарей Владыки, командор второго звена и полномочный представитель Его воли в Аглоре. Нельзя полагаться на него, хотя даже тень сомнения в нём причиняет мне боль.

— Зачем вы вообще оживляете мёртвых? Чтобы создать армию нежити? Если так, государствам стоило бы сообразить пораньше, что вы готовитесь напасть на них.

— Не путай нежить и неупокоенных! Первые — продукт труда некромагов, жалких червей, которые не видят красоты в смерти и попросту используют её как инструмент. Они не привязывают сознание к оболочке, не дают ей обрести вечность. Нежить — это гниющие трупы, подчиняющиеся чужой воле. Не больше и не меньше. Некромагия использует древние наработки классической магии. Она не имеет ничего общего с чудом, творимым Владыкой.

Я хмыкнул.

— Что-то не улавливаю разницу.

— Неупокоенные суть полноценные подданные Владыки. Это люди, к которым после смерти вернулась душа вместе с сознанием. В процессе душа может… исказиться, но её ядро остаётся неизменным. Можно назвать чудо Владыки вторым шансом, который будет длиться вечность… или пока неупокоенного не убьют. В отличие от нежити, неупокоенные не подвержены тлению.

— Разве нельзя поднять тело вновь?

— Вторичный успех практически никогда не бывает успешным. Если его проводит Владыка, то это ещё возможно. Однако Его рыцарям редко удаётся спасти упокоенного. Порой даже первый ритуал превращает мертвецов в агрессивную нежить.

Звучало не слишком обнадёживающе, а уж для людей, чьи родные могли у них на глазах превратиться в кровожадных тварей, наблюдение за процессом наверняка доставляло серьёзные муки — если не бессильного сочувствия, то совести. Нужно было отдать должное старикам, которые собрались в день моего призыва на кладбище. Даже если их присутствие обсулавливал некий закон, в них всё равно жило мужество.