Скверная жизнь дракона. Книга восьмая (СИ) - Костенко Александр

Я не успел спрыгнуть с повозки, как рядом показался помощник Малаюнарии. Меня настойчиво хотели видеть в доме эльфийки на небольшом собрании. С неба сыпались грузные белые хлопья, обещаясь превратиться в серьёзный снегопад.

— Не один ты, Ликус, мёрзнешь в этих лесах, — ухмыльнулся Хубар, когда я зашёл в дом и угрюмо отряхнул с себя снег.

— Что-то я не заметил церковников рядом с замком, Хубар.

— Прошу, оставьте распри на потом, — игриво пожурила эльфийка, потрясся пальцем в нашу сторону. — Всем нам хочется уехать, всем. А тут снегопад этот. Давайте, присаживайтесь и будем начинать. Только, — эльфа покосилась на мешочек в моих руках, — вы что-то ещё решили взять сувениром? Придётся решить, это или те книги.

— Решать ничего не надо, это всё пригодится сейчас, — я чуть дёрнул мешочком, раздался глухой, несколько сдавленный металлический лязг.

— Это что-то из того замка? — с интересом спросила эльфа, на что я кивнул. — Тогда показывайте. Мы с почтенным Хубаром в нетерпении.

— Конечно, только сперва я хочу задать три коротких вопроса. И получить на них ответы.

Я медленно перевёл взгляд на Хубара, и обратно на длинноухую. Та несколько секунд смотрела на меня сквозь по-лисьи хитрый прищур и игриво улыбалась, и показала на белобрысого. Тот ответил ей понимающим кивком и с вымученной вежливостью предложил мне начинать.

— Какая площадь ритуала бластарии? Понятное дело, что ты мне ничего не расскажешь о самом ритуале, но площадь очищения от скверны какая? Вот если принесли осквернённую вещь на очистку, куда её положат очищаться? На пол?

— Похоже, ты говоришь о постаменте. Он всегда одинаков, в форме квадрата, метр на метр.

— В ритуале за раз можно очищать несколько предметов, хоть десятками. Они должны быть одинаковыми? И какое допустимое количество?

— Какие угодно, — вместо Хубара ответила эльфа, с хитрицой в голосе. Она руками показала небольшую горку. — И сколько угодно. Главное, чтобы не сыпались на пол.

— Это всё, что я хотел узнать.

Я высыпал содержимое мешка на стол: золотые монеты, серебряные столовые приборы, разномастные кольца и серьги и прочие украшения, и увесистый одиночный подсвечник из чистого золота. В свете магических светильников и зажжённых свечей на золоте будто скользил неясный отблеск, а редкие камни в украшениях тускло мерцали. Эльфа встала и приблизилась к трофеям, а белобрысый саркастично покосился на меня.

— Вот ты и догадался, Ликус, — усмехнулся Хубар. — И хоть это поверхностная причина, но я тебя поздравляю.

— Оставь свои поздравления себе, Хубар.

— Прекратите, оба, — эльфа аккуратно сжала между пальчиков золотое кольцо, и с некой брезгливостью положила обратно. — Для ксата вы достаточно умны. Вы подтверждаете слухи о вас. Скажите, вы ведь посещали руины Баскара?

— Похоже, об этом уже знают не только в церкви, но и блохастые псы в подворотнях.

— Не совсем, но вы близки, — эльфа хихикнула по-ребячески высоким голосом. — В наших садах свежо предание о Баскаре. Эта канализация старше скверны. Деньги на постройку взяли с нас. Отгадаете, кто был главным в этом вымогательстве?

— Думаю, — я покосился на символ Всеобщей церкви на гримуаре, — ответ до ужаса ироничен.

— Очень, — эльфийка улыбнулась уголками губ.

Глава 3

Часть 2

Из-за начавшейся метели выезд отложили на день. Снег плотно засыпал лыжню из лагеря до дороги, пришлось её заново укатывать, но все в повозках удивились вычищенной и свеженакатанной лыжне на дороге. Все, кроме Хубара и Малаюнарии. Эльфийка несколько минут задумчиво смотрела в потолок, бегая взглядом по складкам тента, но шепнула Хубару что они оба, скорее всего, знаю проехавших.

Мне в тот момент было абсолютно начхать на всё, я ловил себя на приступе шизофрении. Мне хотелось как можно скорее вернуться в Магласию, потому что там есть хоть какой-то дом, в нём тепло, можно обернуться одеялами, превратиться в тряпичный рулетик, гусеницей подползти к печке и окуклиться до весны. К сожалению, последнего не предвидится.

«Магическая стрела» за последнюю неделю прокачалась на восемь уровней, их сейчас тридцать семь. С первым улучшением стрела стала наносить сто урона «жизням», некоторая нежить в замке падала после четвёртой стрелы. А через тринадцать уровней «Магическая стрела» вновь получит улучшение, и тогда арсенал моих заклинаний усилится. Конечно, только в форме ксата, моя истинная форма слаба и в бою с любым драконом я проиграю — но станет чуточку полегче, если перенести в истинную форму «Магический и Физический щит». За каждое вложенное «очко характеристик» объём щита увеличивается на пять пунктов, и их нужно заполнять маной. Вся остальная работа щитов в области непонятного. Я в замке несколько раз подпускал к себе нежить, позволяя той нанести удар копьём или мечом, но объём «Физического щита» всегда уменьшался на разное количество пунктов: один раз тычок копьём сожрал семьдесят три пункта, а у другой нежити девяносто семь.

В тот же вечер, приближаясь к стоянке, — церковники недоверчиво косились на всполохи света на нижних ветвях деревьев. За затянутыми полотняными тентами разумные отогревались около костров и помешивали в котелках долгожданный ужин. Церковники за поводьями уже собирались отъехать подальше, но Малаюнария сказала не бояться и смело заезжать на подготовленные места.

Натянутые между деревьями тканевые тенты одной из стоянок дёрнулись, к нам вышел нутон в белой зимней робе с красным подолом и синим поясом с накидкой. Он горячо поприветствовал Малаюнарию, пригласив ту присоединиться к ужину. Эльфа приняла предложение, собираясь прийти с Хубаром. И мной.

— Зачем? — я аккуратно потрепал девочку по голове, показывая двум церковникам, что это мелкое наказание одну не оставлю.

— Это вежливость, — Хубар показал пальцем на натянутые полотна стоянок. — И тебе, магу, пристало её выказать, Ликус.

— Церковникам, Хубар?

— Прекратите, оба, — эльфийка встала между нами с расставленными руками. — Вы можете хотя бы один вечер не пререкаться между собой?

— Если только один из нас будет молчать, почтенная Малаюнария, — Хубар мягко улыбнулся эльфе.

— А второй сделает вид, что его не существует. Я готов взять на себя первую роль, — я легонько кивнул эльфийке, на что она раздосадовано закачала головой.

— Прошу, ведите себя прилично на ужине. А то, как дети маленькие. И ладно ещё вы, Лик’Тулкис, вам многое простительно, но ты… — эльфа осеклась, посмотрев на Хубара и едва заметно прикусила нижнюю губу. — Но вы, почтенный Хубар, должны показывать все свои добродетели. Мы ведь оба понимаем, что караван этот в закрытие долга с прошлого года.

— Прошу меня простить, почтенная Малаюнария, но долг прошлого года перед дворфами закрыт месяц назад. Эти прибывающие в обработку нынешнего года.

— Даже так, но проявите выдержку, почтенный Хубар, — эльфа стрельнула глазками, на что белобрысый пообещал сделать всё, чтобы ужин прошёл как можно лучше. Та его поблагодарила и ненадолго ослабила серьёзную маску, позволив ребяческой натуре вновь показаться на поверхности. Эльфа хихикнула, что очень уж ей нравится муштровать Хубара по поводу и без. Белобрысый с идеальным пробором только и смог, что глубокомысленно причмокнуть губами и поклониться эльфе, хищным взглядом посмотрев ей в глаза, на что та томно прикусила губу.

Для меня этот акт вежливости сродни вынужденной пытке, как и для девочки — но мы отправились к дальней стоянке, чётко намереваясь быстро поужинать и ещё быстрее вернуться в шатёр спать. Проходя мимо прочих стоянок, принадлежавших второму каравану, я из любопытства заглядывал в прорехи натянутых между деревьями полотен. Увиденное мне не нравилось.

У костров грелись и жадно поглощали ужин десятки нутонов и ратонов, парочка дворфов и даже один орк, и все с окольцовывающими шеи мерцающими татуировками. У одного мужика левая рука отрублена и культя обожжена, у одной из женщин уши отрезаны и на руках некоторых пальцев нет, а у дворфа нос отрезан. Но срезы слишком ровные, увечья явно не боевые.