Меж двух огней (СИ) - "Lt Colonel"

По-прежнему накрапывал редкий дождь.

В таком дерьме он не был даже на стенах Фельтании.

Глава 39

— Вам нравится, госпожа?

Госпожа. Странно было слышать это обращение к себе. Видимо, дела у торговки шли совсем плохо.

Айра оглядела площадь. Сиротливо жались друг к дружке тощие прилавки, товары на которых были разложены так, чтобы скрыть их малочисленность. Редкие покупатели ходили в основном у продуктовых палаток, громкие споры разгорались разве что у подносов с сушеными фруктами.

Она вернулась к отражению в сверкавшей бронзовой пластине. На неё уставилась расцарапанная (пластина многое повидала на своём веку), но всё ещё симпатичная девчушка: в меру румянца на щеках, в меру наивный взгляд больших глаз, простое, но чистое и ухоженное платье.

Ни дать ни взять дочка мельника, выбравшаяся в люди. Айра убрала непослушный локон за ухо и повертелась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. Повернула его влево, вправо — и наконец, удовлетворённая, послала улыбку торговке.

— Спасибо большое! — На прилавок приземлилась унирема. Вряд ли женщина всерьёз надеялась, что Айра купит зеркало, но и, налюбовавшись собой, уйти без оплаты показалось неправильным.

Прогулочным шагом Айра двинулась к выходу с площади. Как она и подозревала, за ней следили. Судя по тому, с какой неумелостью, вряд ли кто-то серьёзный, но следовало перестраховаться.

Идея стряхнуть возможный хвост перед тем, как приступить к делу, пришла ей в голову вместе с осознанием, что дальше терпеть постную рожу Вихрастого Мела она не может. Тому явно не нравились затеянные ей игры, и он всем видом показывал, что занимается этим только ради неё.

Намёк читался без труда, и Айра с лёгким раздражением осознала, что рано или поздно ей придётся переспать с ним — если, конечно, она ещё собирается рассчитывать на него. Впрочем, это могло подождать до того, как она убьёт Фредерика и смоется из Эстидака. Хотя Мелу наверняка потребуется дополнительная мотивация после того, как все карты окажутся на столе.

Вот для того, чтобы как следует обдумать дальнейшую стратегию поведения, а также на время избежать общества назойливого помощника, Айра и отправилась гулять по городу. А заодно уж познакомиться с возможными шпионами, если они покажутся ей неопасными.

Изучение рыночной площади подтвердило догадки: за Айрой наблюдали. Когда Айра отвернулась от зеркала, соглядай притворился, что внимательно выбирает из подгнивших помидоров наиболее съедобные, — игнорируя изумлённый взгляд крестьянина. Тот и подумать не мог, что на его хвосты покусится кто-то кроме обнищавших разнорабочих.

Айра завернула в переулок, затем в другой, погрязнее, тот, что подальше от сравнительно людных улиц. Снова вспомнился Мел, и от перспективы лечь под него у Айры окончательно испортилось настроение. Не то чтобы сама идея близости была ей ненавистна; скорее, воспринималась как тягостная обязанность.

Айра подозревала, что нормальный женский отклик на мужское тело ей повредил мастер Зохарий, растливший её для глупого ритуала. Оглядываясь назад, она могла с уверенностью сказать, что возможная сексуальная энергия, если она как-то и задействовалась в магии, совершенно точно не подходила тьме. Ведь даже насильственный, секс сохранял признаки созидательного начала — тогда как тьма по природе тяготела к разрушению, расщеплению бытия.

Айра вспомнила, что на следующий день после ритуала мастер Зохарий куда-то ушёл и вернулся с яблоком в карамели — его и отдал Айре. Видимо, и сам осознал, что сглупил, но извиниться не позволила гордость. Да и перед кем извиняться — перед малявкой-сиротой, которая хныкала, свернувшись калачиком на лежалом сене? Много чести. И всё же мастера нельзя было назвать человеком, лишённым совести: вскоре он посвятил её во тьму и начал учить основам того, что знал сам.

Тогда-то, постигая азы искусства, Айра впервые ощутила то, что обычно понималось под желанием. Ведь искусство — это сила, а сила давала власть над другими — и позволяла не считаться ни чьим мнением. Сила давала возможность построить мир по своему вкусу. И силы Айре отчаянно недоставало.

Она ускорилась, застучала башмаками, подражая заподозрившей что-то жертве. Под ногами хрустели подмороженные лужи. Вот она очутилась на пятачке земле, который от любопытных взглядов скрывали заброшенные дома. В глубине дворика поблёскивало крошечное озерцо, не успевшее целиком схватиться льдом. Айра остановилась, решив, что в такой-то дыре их вряд ли побеспокоят. Она привычно выдохнула, замерла, выгоняя посторонние мысли. Нащупала дорожку к внутреннему равновесию — и потянулась вдаль, через пространство и время.

На плечи обрушилась волна ненависти, вскоре смытая концентрацией, и Айра ухватила тьму — ухватила и принялась по каплям впускать в себя, напитывать тело энергией, что желала только распада. Конечности тряхнуло, в животе заворочался клубок змей, но сквозь кокон пустоты неудобства не пробивались. Айра воспринимала творящееся с ней с отстранённым интересом испытателя, который травит подопытных крыс новым ядом.

Поблекли цвета, в ушах тонко зазвенело. Почувствовав, что она на пределе того, что способна выдержать, Айра остановилась, пошевелила пальцами. В мышцах бушевала чуждая энергия, потихоньку перетекая в кости, укрепляя и их. Айра напоминала самой себе кувшин, доверху наполненный маслом, — чуть тронь, и польётся через край.

Если преследователь доберётся до неё сейчас, она будет беззащитна. Но секунда утекала за секундой, ко входу во дворик никто не подходил. Айра потянулась к стилету, нежно погладила холодную сталь. Она достигла равновесия.

Когда незадачливый шпион наконец показался, она рванула к нему — со скоростью, удивившую даже её. Субтильный паренёк с едва пробивавшейся на щеках щетиной пискнул, когда Айра вжала его в стену, выбив из неё крошево.

— Поговорим? — даже голос изменился.

В нём не было эмоций. Неестественно спокойный, неестественно ровный — люди так не умели. Обычные люди.

Айра прикинула, стоило ли улыбнуться, — на чудовищно непроницаемом лице улыбка выглядела бы ещё страшнее. Но парню хватило и того, что она успела показать. Он закатил глаза, лицо посерело от страха, воздух наполнил резкий запах — обмочился. Сейчас Айру такие мелочи не трогали: она отказалась от брезгливости вместе с другими чувствами. Она лишь убрала колено, чтобы штанина паренька не касалась её платья.

— Никому… госпожа, никому… не расскажу, ни слова, клянусь!

В лицо Айре ударил кислый пивной дух, щедро сдобренный чесноком. Что ж, хотя бы перебил вонь мочи. Она шлёпнула паренька по щеке — и совсем не сильно, но голова того мотнулась, как у марионетки с расшатанным шарниром.

— Отвечай на вопросы. Имя?

Айра поймала себя на том, что тянется ударить во второй раз, и остановилась. Вместо этого она коснулась горла шпика кончиками пальцев — едва провела по нему, а бедолага побледнел так, будто вот-вот потеряет сознание.

— Ландр, госпожа, — судорожно сглотнул он. На белом от испуга лице наливался след от пощёчины. Вылитый шут с размалёванной харей, недоставало только шляпы с бубенчиками.

— Кто приказал тебе следить за мной?

— Менендис, госпожа, это всё он, я ведь не…

Айра осторожно надавила на кадык Ландра, и он заткнулся.

— Кто такой… на кого работает Менендис? — поправилась она, подумав, что сходящий с ума от страха парень сейчас начнёт выкладывать ей биографию неведомого начальника.

— Дык он же… один из людей стряпчего ден Шанталей, а по имени — упаси Триедин… — Ландр пискнул, видимо, сообразив, что сейчас не лучшее время клясться светлыми богами, — Чтоб я знал, кто там стряпчий, маркизово это дело, маркизово, а я так, просто поглядеть…

— Долго следил? Что выяснил?

— Почитайте, токмо в городе и отыскал, а выяснил — ничего не выяснил! Встретил на площади да заплутал потом …

— Тебе приказали только наблюдать?

Ландр замялся, и Айра не увидела — скорее почувствовала, как он копошится в своём кармане. Сверкнула сталь, и Айра отпрянула, перехватила выброшенную вперёд ладонь и, скрутив до хруста, вжала в грудь Ландра. Перестаралась. Раздался сухой треск, и Айру повело вперёд — прямо на шпиона, так, что чуть лбами не столкнулись.