Ученик Истока. Часть I (СИ) - Волковец Серафим

— А потом — за любое поведение, — невесело подытожил Захария. — К моменту, когда сюда явился я, Путников уже приравняли к преступникам за сам факт пресечения границы между мирами. Наказывали одинаково: незамедлительной аннигиляцией.

— А Цельда — это?..

— Название этого мира, Максимус, — пояснил колдун. — Ладно, давайте лучше опустим исторические подробности бытия и вернёмся к более насущным вопросам. Ты мне про господина Бирмунда рассказывал.

— Как скажешь, — послушно кивнул монарх. — Должен отметить, до недавнего времени рассказывать о нём толком было нечего. Он пребывал где-то в пространстве и занимался мелкой торговлей, пока несколько лет назад не был назначен на обустройство порта в Энларке, руководить строительством и облагораживанием прибрежной линии. Ничего серьёзного, знаешь, пристани всякие, брусчатка, фонари — стандартный набор. До столицы доходили слухи, что Бирмунд буквально из каждого подрядчика душу вытряхнул, но сторговался на какую-то неприлично маленькую сумму и в замок возвратился, потратив чуть больше половины выделенного на порт бюджета. По возвращении скромно сообщил о результатах, вернул в казну остаток и с тех пор папашу не покидал. На том и сказке конец.

— Значит, зимой… — задумчиво нахмурился Захария, вяло помешивая горячий бульон, но пояснять мысль не стал. — Не нравится мне, что Энларк за сегодняшний день уже второй раз в разговорах с разными людьми появляется.

— А когда был первый?

— В беседе с Кругом. Сначала Дишо сообщает, что туда стягиваются войска нашего доблестного государства, а теперь ты говоришь, что оттуда начался путь славы Бирмунда Агнеотиса, на сестру которого накануне совершили покушение.

— Совпадение, — не слишком-то уверенно предположил Айгольд, поджав губы. — Пускай и подозрительное. Если подозреваешь Бирмунда в какой-нибудь противозаконной глупости, то можешь смело забыть: скряга чист, как горный ручей, его проверяли. Несмотря на алчность, он крайне печётся о репутации и в жизни бы не рискнул тем, чего смог добиться… Учитывая сомнительные магические способности.

— Член парламента, говоришь? — колдун прикусил нижнюю губу и уставился в какую-то точку на поверхности обеденного стола. — Нужно будет поручить Кругу проверить все каналы в Энларке. Может, всплывут какие-нибудь детали. Напряги стражу прошерстить порт, когда чародеи там закончат. Если закончат. Про покушение на мадам Ровен уже говорят?

— Возможно, — не стал скрывать королевич. — А ты-то как об этом узнал?

— Давид приходил.

И магистр, выйдя из спонтанного оцепенения, словно вспомнил, где находится и зачем, крайне быстро принялся уплетать свою порцию, заинтересованно поглядывая периодически в сторону ящика, который ему принесли. У Максима во время наблюдения за ним сложилась стойкая ассоциация с крокодилом, проглатывающим жертву не жуя и лишь изредка прищёлкивающим челюстью для проформы.

— Её сыночек-то? Рыжий такой?

— Они все рыжие, Айгольд. Но да, старший сын. Вчера он принёс браслет…

— Браслет?

— Украшение такое, на руке носят, — беззлобно фыркнул Захария.

— Благодарю за пояснение, без тебя бы в жизни не разобрался. При чём тут какой-то…

— Его прислали мадам Ровен вчера днём, — пояснил колдун. — Вещь, созданная при помощи магии разрушения. Давид обнаружил посылку и сразу принёс мне, даже матери сообщить не успел. Спрашивал, могу ли я помочь найти этого щедрого человека, пожелавшего остаться инкогнито.

— И ты обратился к Кругу, потому что участвовать в расследовании не собираешься, — заключил Айгольд.

— Ты поразительно проницателен сегодня.

— Я просто хорошо тебя знаю. Тебя и твоё отношение к расследованиям, особенно касающимся высокопоставленных господ. Подобный поступок со стороны неизвестного недоброжелателя может быть расценён придворными как покушение на их власть и стабильность, знаешь ли, — принц изобразил безучастие к эффекту, который оказали на собеседника его слова, и принялся преспокойно хлебать супчик, наблюдая краем глаза, как меняется серое худое лицо.

Захария задумчиво следил за кусочками рыбы и овощей, плавающими в чужой тарелке.

— Ты прав. Родственная связь жертвы с членом парламента несколько усложнит работу ищеек, — наконец протянул он. — Хотя люди там заседают и не глупые, они могут сделать какие угодно выводы, особенно на пороге военного конфликта и смерти короля, милостиво нами правящего… Вплоть до того, что твой отец сам отослал эту дрянь к госпоже Агнеотис, чтобы намекнуть придворным на своё к ним отношение.

— Странный поступок был бы, но, к сожалению, не лишённый логики. Весть о болезни папаши стараются сдерживать как могут, однако по тёмным углам уже шепчут. Вот только зря ты надеешься, что они решатся на переворот, даже если это так, — принц хохотнул и постучал ложкой по краю наполовину опустевшей тарелки. — Ты переоцениваешь смелость парламента и недооцениваешь отчаяние папаши, Ария, при всём моём к тебе уважении. Стоило узнать, что боги вот-вот призовут его на Высший Суд, как началась активная подготовка к войне с соседними королевствами. Поверь мне: Дендрием — только начало. Во дворце всё туже затягивают обручи. Старый лев пусть и ранен, но хватки не потерял и остаётся вожаком, ещё слишком много преданных ему до последнего вздоха наушников и гвардейцев топчут пол моего замка. Хотя, разумеется, первый на очереди к расправе, как ты уже и сам знаешь, Дендрием — не зря под Энларком гремят доспехи. Они всегда нам поперёк горла рыбьей костью вставали, а тут подвернулась возможность с этими кораблями…

— С этого момента поподробнее.

Айгольд поджал губы и спрятал глаза за золотыми ресницами, но Максим чувствовал: он просто играет. Отчасти именно затем, чтобы проинформировать колдуна обо всех деталях созревшего политического конфликта, принц и явился в этот дом.

Ну, и выпить ещё.

— На самом деле, ситуация медяка ломаного не стоит. Любой младенец сразу же догадался бы, что это просто повод, но Эпирширу именно повод и нужен был. В общем, недели за две до того, как в Энларке прошла буря, — голос принца притух и сделался вкрадчивым, как у демона, искушающего человека на грех, — Наши наблюдатели сообщили, что в гавань пришли корабли с флагами Дендрием. Выгружали скоропортящийся товар — не то мясные, не то молочные продукты — и как будто нарочно не разобрались должным образом с накладными. Ты знаешь, как это бывает — после моря всем хочется поскорее ступить на твёрдую землю, а не с бумажками возиться битый час.

— Знакомая ситуация, — кивнул чародей.

— Потом один из матросов покуролесил немного в портовом трактире, вроде в «Хромой кобыле» или как-то так, не суть. Разбил какую-то утварь — и! — заплатил нечеканным золотом. Где он его взял, никто так и не выяснил — скорее всего, во время странствий подобрал с какого-нибудь другого корабля или в песке откопал, я в подробности не посвящён. В парламенте под давлением папаши сложили одно с другим и выдвинули Дендриему обвинения в… внимание: незаконной перевозке драгоценных металлов. Плохая статья в Эпиршире, сам знаешь. Документов у торговцев, разумеется, на это нечеканное золото не оказалось, хотя матрос и выложил-то крупицу, не больше, на борту тоже ничего не нашли, но наши умельцы умеют обвинить, если захотят…

— Чем больше ты рассказываешь, тем сильнее ощущение, что я вернулся на Землю, — невесело улыбнулся Захария.

— …и как итог: четверо из команды корабля болтаются в петлях, остальные задержаны и вывезены на родину, а вместе с ними уехали и официальное обвинение, и объявление войны, — принц хлопнул в ладоши, напомнив Максиму довольного ребёнка.

— Глупости, — нахмурился колдун, болтая ложкой в остывающем супе. — Легенда не просто слабая, она из пальца высосана. Кто в это поверит?

— Многие, как выяснилось, — просиял Айгольд, разводя руками. — Хотя, если хочешь знать моё мнение, люди просто рады разделаться с неудобными соседями, вот и закрывают глаза на очевидную ересь. Эпиршир давно точит зуб на Дендрием и жаждет их ресурсов… Одна только Киверская руда чего стоит.