Ученик Истока. Часть I (СИ) - Волковец Серафим

— Коул — один из членов Триады?

Захария кивнул.

— Господин Михейр рассказывал мне о нём, — задумчиво проговорил парень. — Он, кажется, генерал армии Эпиршира?

— Именно так, — подтвердил вместо колдуна принц. — И, скажу откровенно, он очень хорош. Отменный стратег, прекрасный воин и в молодости был объектом влажных женских фантазий по всему королевству, но, в отличие от Арии, имеет скверную привычку стареть.

Опа, — тут же сделал пометку Макс. — Хорошую тему ты поднял, Айгольд, спасибо. Надо будет разузнать, как это так выходит, что Захарии на вид лет двадцать, а на деле — полтинник, если не больше.

— Сейчас, насколько мне известно, он преспокойно доживает свои дни в личной усадьбе на окраине города, — продолжил будущий монарх. — Весть о назревающей войне его, к удивлению придворных, не обрадовала.

— Я всё больше склоняюсь к решению появиться завтра на Совете, — вдруг ни с того ни с сего заявил чародей.

Принц покосился на него, вкладывая во взгляд всё имеющееся в нём сомнение.

— Зачем?

— Из-за господина Давида.

— Ого!

Айгольд неожиданно для Максима пихнул Захарию локтем в бок и весьма развязно провёл ладонью по его растрёпанным сухим волосам. Медовуха, выпитая быстро и в большом количестве, делала своё дело — королевич стремительно пьянел.

— Кому-то понравился молодой студент Академии, а?

— Вот тебе лишь бы глупость какую-нибудь сморозить. Ты знаешь, я ненавижу подобный юмор, — раздражённо отстранился, недовольно морщась, колдун. — Юный Агнеотис попросил меня о помощи и волнуется за свою мать. Этих причин уже достаточно, чтобы завтра сходить к Кругу и помочь им разобраться. Но ещё меня тревожит напоминание Гагана… Совет и правда может растянуть заседание на несколько месяцев, а мадам Ровен, боюсь, не обладает таким запасом времени.

— Это при хорошем раскладе, — возвращая руку на бутылку, проговорил заметно медленнее Айгольд. — Если их какие-нибудь мухи покусают всех одним скопом. А так — помню, был случай: эти бараны почти полгода раскладывали каждую деталь по полочкам. И знаешь, что в итоге? Пришли к тому же, с чего начинали.

— Почему я не удивлён…

— Твоё появление определённо ускорит процесс.

— Уверен. Добрая половина Круга меня как огня боится и так же сильно ненавидит, они что угодно сделают, чтобы я убрался с их глаз и вернулся туда, откуда выполз.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь свою невостребованность среди магистров двора, — справедливо заметил принц, и Макс не мог с ним не согласиться: на встрече колдуны явно искренне приветствовали своего коллегу по цеху. — Понимаю, что тебе нравится думать, будто ты тут персона нон грата, но если смотреть на вещи реалистично…

— Ну-ка, — наставник опёрся о скрещенные руки и наклонился в сторону Айгольда. — Порази меня.

— Нечем поражать. Это правда, что Исток Хаоса наложил на тебя своеобразную… печать ужаса, если можно так сказать. Даже мне рядом с тобой находиться боязно, особенно когда ты злишься. Ну, знаешь… мало ли, вдруг рванёт, а я прикрыться не успею. Никто не спорит с тем, что ты жутковатый тип, но люди тебя уважают. По крайней мере, те, кто умеют думать головой, а не седалищем.

— Они меня боятся.

— И правильно делают, — хохотнул принц. — Потому что есть кого бояться, Ария. У тебя есть власть, есть сила, влияние, авторитет — таких людей всегда опасаются. Думаешь, меня в замке в зад целуют?

— Ты непредсказуемый, порывистый, неадекватно реагирующий на безобидные слова сын короля, — парировал Захария: кажется, он тоже уже был немного нетрезв, и следующая фраза это наглядно доказала: — Тебя нельзя в зад целовать — пёрнуть можешь.

Айгольд, закрыв глаза рукой, заливисто расхохотался. Макс, совершенно не ожидав чего-то подобного от наставника, вскоре к нему присоединился. Последним, кто сдался под натиском всеобщего веселья, был сам чародей: прикрыв острые зубы ладонью, он подпёр голову кулаком, сжимавшим трубку, и вдоволь насмеялся, прежде чем взяться за медовуху.

— Что правда, то правда! — давясь воздухом, воскликнул королевич и отнял руку от глаз. — Выпьем за нашу непредсказуемость!

В этот раз Максим намного охотнее задрал бутылку вверх дном. Становиться свидетелем этой забавной попойки, особенно зная, что один из присутствующих — могущественный маг, а другой — будущий король, оказалось и правда интересно. События развивались стремительно отчасти по той причине, что в Цельде пьянеешь гораздо быстрее, но это играло на руку — особенно после целого дня, проведённого за книгами. Парень знал, что никогда и никому не расскажет подробностей, но сохранит воспоминание о первом действительно уютном вечере в новом мире на всю жизнь. Ему не было тревожно или грустно: эти двое умели не только нагнать страху, но и хохотать от души, и что-то неуловимое присутствовало в воздухе, что незаметно для окружающих связывало их. Наверное, так и выглядит настоящая дружба?

Раньше не подворачивалось возможности понаблюдать со стороны за тёплыми взаимоотношениями чужих друг другу людей, раньше никто не приглашал его стать частью безопасной и доброжелательной компании. Отчасти из-за того, что у Макса не открывалось на Земле столь острого восприятия эмоций, отчасти из-за того, что не с кем было дружить. Но теперь он стал Путником и начал ощущать вибрации куда лучше и чётче.

— Максимус, — обратился принц: щёки уже порозовели, но взгляд по-прежнему оставался ясным. — Ты молчишь, потому что тебе нечего сказать или потому что стесняешься? Поведай нам что-нибудь. Или, если хочешь, можешь о чём-нибудь спросить. Как-никак, ты здесь недавно, вряд ли тебе понятно всё, о чём мы с Арией толкуем.

Моментально ушла весёлость и лёгкость. Будучи не до конца уверенным в том, что это уместно, молодой Путник вновь покосился на наставника. Тот, всё ещё улыбаясь, кивнул.

Быть в центре внимания всегда становилось для юноши испытанием. Обычно это плохо кончалось: то ляпнет что-нибудь глупое, то сделает что-нибудь смешное. По своей природе молодые мужчины испытывают некоторую неуверенность в обществе, где не успели занять определённое место — или успели, но место не шибко удовлетворительное. Поэтому резкая смена вектора диалога выбила парня из равновесия.

Очевидно, принц просто проявляет дружелюбие. Равно как очевидно и то, что ему не особо-то хочется слушать чужие истории — ему куда приятнее рассказывать свои. Но если уж даже Айгольд совершил своеобразный широкий жест, стоит хотя бы попытаться быть благодарным.

— Ну… моё настоящее имя Максим, — неловко начал он и сделал небольшой глоток. — Я всю жизнь жил в городе, в котором родился, с мамой и братом. Брат погиб несколько лет назад, мы с мамой остались одни, поэтому я хотел попасть к Мастеру в ученики — чтобы вернуться домой.

— Как-то… не слишком весело, — Айгольд поджал губы и нахмурился. — Нет, слушай, давай что-нибудь бодрое, ладно? Мы тут празднуем, а не на поминки приш…

— Айл, — внезапно сурово взглянул на него наставник. — Пусть расскажет.

— Сразу бы сказал, что тебе интересно, — тут же заулыбался принц и насел на медовуху. — Рассказывай, Максимус, обожаю грустные истории!

— Да там особо нечего рассказывать, — он пожал плечами и смущённо улыбнулся. — Помимо того, что я скучаю по матери и своей девушке.

— О, дела сердечные! — подобрался королевич. — Я тоже в этом кое-что пон…

— Айл, — мягче повторил колдун. — Уймись уже. Мы не о тебе.

— Я просто хотел поделиться опытом…

— Макс, рассказывай. Не отвлекайся на него.

— В каком это смысле — не отвлекайся? Мы вообще-то все вместе тут сидим.

— Так что за девушка? — подбодрил магистр, явно веселясь.

И так вдруг стало забавно потешаться над принцем, что Макс решил подыграть.

— В общем, на Земле Дашка осталась…

— Вы ведёте себя бестактно, я — будущий король!

— И чем она так мила твоему сердцу?

— Она красивая очень, добрая, умная…

— Сколько ей?