Архитектор Душ III (СИ) - Вольт Александр

Он ждал долго. Час. Может, больше. Время для него не имело значения.

Наконец тишину, нарушаемую лишь монотонным шелестом дождя, разорвал ровный, басовитый гул мотора. Из-за поворота показались два ярких луча, прорезавшие влажную взвесь воздуха. Они приближались, и вот из темноты выплыл массивный черный силуэт «Имперора».

Автомобиль плавно свернул с дороги и остановился у кованых ворот имения. Двигатель затих. На мгновение все замерло. Потом с глухим, солидным хлопком открылась водительская дверь.

Из машины вышел Громов. Высокий, прямой. Его фигура темным силуэтом вырисовывалась на фоне освещенного салона. Следом, с пассажирских сидений, показались две женские фигуры. Они вышли быстро, ежась от промозглого ветра, и направились к калитке. Громов, достав ключ, уже собирался вставить его в замок.

Фигура отделилась от ствола старого платана. Ни одна ветка не хрустнула под ногами, ни один камень не скрипнул. Он просто шагнул из тени на дорогу, сокращая дистанцию.

Десять шагов. Пять.

Громов, уже повернув ключ, взялся за ручку калитки. Девушки стояли за его спиной.

— Господин Громов, постойте.

Голос прозвучал негромко, но отчетливо. Ровный, лишенный каких-либо эмоций, он легко перекрыл шум дождя.

Виктор Громов замер, его рука застыла. Девушки испуганно обернулись, их глаза расширились от неожиданности, пытаясь разглядеть в сгустившемся сумраке того, кто обратился к нему.

Человек в капюшоне остановился в нескольких шагах от них, оставаясь в полутени. Лица по-прежнему не было видно. Только тьма.

Глава 6

Я смотрел на него. На эту бесформенную глыбу тьмы, словно выросшую из ночного дождя. Капюшон скрывал лицо так глубоко, что там, где должны были быть глаза и рот, клубился лишь мрак, гуще, чем сама ночь. Я не видел его, но словно чувствовал фигуру — невысокую, но плотную, крепко стоящую на земле.

— Идите в дом, — сказал я, не оборачиваясь к девушкам. Мой голос прозвучал ровно, может, даже слишком спокойно. — И запритесь.

Я услышал, как они судорожно вздохнули, как за моей спиной застучали их подошвы по мокрой брусчатке. Я не хотел, чтобы они стали случайными жертвами или, что еще хуже, ненужными свидетелями того, что могло сейчас произойти. Я дождался, пока за ними с тяжелым щелчком захлопнулась дубовая дверь, и только тогда медленно повернулся к ночному гостю, скрестив руки на груди.

Дождь усилился, его холодные капли стекали по моему лицу, по воротнику смокинга. Но я не чувствовал холода. Внутри разгорался сухой и яростный огонь.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

— Я от Мастера, — ответил он. Голос был таким же безликим, как и его фигура. Ни интонаций, ни эмоций. Просто набор звуков. — Он просил с вами связаться., чтобы обсудить один важный вопрос.

«Мастер».

В голове, словно по щелчку тумблера, сложилась картина. Эти пыльные гримуары, эти бесполезные попытки Громова пробиться сквозь завесу тайны. Он не мог делать это вслепую. Ему нужен был проводник. Наставник. Тот, кто подталкивал его, давал обрывки знаний, вел по этому темному пути. И вот теперь этот «Мастер» прислал своего гонца.

— Он говорит, вы ему задолжали, господин Громов, — продолжал человек в капюшоне. — Он помогал вам с вашими… изысканиями. Помогал находить нужную информацию. А теперь ему нужна ответная услуга. Нужно замять одно дело в качестве, так сказать, взаимной услуги.

Я усмехнулся. Криво, безрадостно. Так вот оно что. «Должок». Старый Громов в своей жажде знаний продал душу не дьяволу, а какому-то местечковому колдуну. И вот теперь пришло время платить по счетам. Только вот платить придется мне.

Мое лицо оставалось абсолютно безразличным. Я смотрел на него сверху вниз, и в моем взгляде не было ни страха, ни интереса.

— Значит, ты из культистов, — констатировал я, а не спросил. — Отлично.

Я сделал шаг вперед, вторгаясь в его личное пространство, но он не отступил.

— Тогда тебе лучше побыстрее убраться. Передай своему Мастеру, что старый договор аннулирован, а новый будет простым: я достану из-под земли каждого из вас. Каждого, кто участвовал в том, что вы творите в этом городе. И передам в Инквизицию. Лично. По частям или целиком — будет зависеть от моего настроения.

Его фигура напряглась. Я не видел его лица, но почувствовал, как изменилось его дыхание.

— Это будет большой ошибкой, коронер, — прошипел он. — Очень большой. Мы ведь с вами в одной лодке. Мы понимаем, как устроен этот мир. Лучше договориться.

В одной лодке? С этим отребьем, что распинает эльфов в лесу? Он что, действительно считает меня настолько идиотом? Или настолько испорченным? Хотя… он помнил старого Громова, который действительно был с ними в одной лодке.

Но с недавних пор условия изменились.

— Нет никакой лодки, — отрезал я. Мой голос стал тихим, но от этого еще более угрожающим. — Есть только вы, группа поехавших фанатиков, которые решили, что им все дозволено. И есть я. Тот, кто не заинтересован вести дела с людьми, которые не умеют заметать следы и оставляют улики у Инквизиции под носом. Подумать только — повесить эльфа возле дома Мастера Инквизиции Феодосийского уезда. Так что передай своему Мастеру, что все договоренности больше не имеют силы. Кому должен — все прощаю.

Я видел, как он колеблется. Его рука дернулась под плащом, возможно, к оружию. Я стоял недостаточно близко, но все равно, уже имея опыт, «включил» зрение, чтобы в случае чего хотя бы успеть дернуться и нанести вред.

В случае отказа с моей стороны было бы логично меня убить. Прихлопнуть прямо тут, и поминай как звали. Я бы…

Я?..

Адреналин и Громовская сущность на мгновение взяли верх над мыслями. Но даже эта мысль звучала логично. Я был с ней согласен. Да, я бы поступил точно также на их месте.

— Еще одно неловкое движение, — сказал я ледяным тоном, которым можно было бы разрезать металл, — и я разорву твою душу в клочья.

Он поднял голову. Я видел это по движению его капюшона. Словно попытался найти ответ не блефую ли я. И судя по тому, как он тут же убрал руку и отступил на шаг, решил, что я не лгу.

— Ты еще пожалеешь об этом, Громов, — выплюнул он наконец.

Развернувшись так же резко, как и появился, он сделал несколько быстрых шагов и растворился в дожде и темноте, словно его и не было.

Я постоял еще с минуту, глядя в пустоту, куда он ушел. Адреналин медленно отступал, оставляя после себя холодную ярость. Совсем оборзели. Посылать своих гончих «договориться» со мной.

Неужели они живут в собственном и настолько оторванном от реальности мире, что даже не слышали последних сплетен? Невозможно. Я не верю в это. В груди снова возникло едкое чувство зуда, а рука сама поползла в карман.

Но там было пусто. Все оставшиеся сигареты и зажигалки я уже давно выкинул в мусор.

Вернулся в дом.

Они налетели на меня, едва я переступил порог, как две встревоженные фурии.

— Кто это был⁈ — выпалила Алиса, ее глаза были широко раскрыты.

— Что ему было нужно⁈ — подхватила Лидия, ее голос обычно ровный сейчас дрожал от сдерживаемого напряжения.

— Один из них, — ответил я, снимая мокрый плащ. — Один из культистов.

Они замерли.

— И… что? Что он хотел? — осторожно спросила Лидия.

— Договориться, — я прошел в холл и опустился в кресло у догорающего камина. — Предлагал «замять дело» в обмен на старые услуги.

— Почему ты его не… скрутил? — в голосе Алисы звучало недоумение. — Не избил? Не задержал?

— Ты с ума сошла? — тут же осадила ее Лидия. — А если бы он был вооружен? Он бы убил Громова прямо у нас на пороге! И что тогда? Что было бы с нами? Виктор все правильно сделал. Нужно сообщить в полицию… или в Инквизицию.

Я слушал их перепалку и думал о своем. Они видели только верхушку айсберга — ночного гостя, угрозы, опасность. Но они не видели главного.

Тот, кто прислал этого гонца, не боялся. Он был уверен в своей силе. В своей безнаказанности. И он знал о Громове. Знал о его прошлом, о его занятиях оккультизмом. Это был не просто бандит, а человек, который хорошо знал, как жил предыдущий владелец этого тела. Знал его слабости и сейчас хотел воспользоваться одной из них. Не вышло.