Ученик Истока. Часть I (СИ) - Волковец Серафим

Сколько можно-то?..

— Да поймите ж вы наконец, если бы мне это «доброе дело» ничем не аукнулось, я бы за милую душу вам всё продал! — устало выдохнул парень. — Но я правда не могу.

— Да что же ты за баран-то такой!.. — чувствуя свою неприкрытую беспомощность, всплеснул руками торгаш, чем во второй раз обрубил попытки Максимовой Матери Терезы воскреснуть из мёртвых и пойти вершить добрые поступки.

— Вижу, объяснять бесполезно. Уходите, господин, не знаю вашего имени, или я вас выставлю.

Вот уж не думал, что ножик понадобится так скоро. Классный первый рабочий день.

Торгаш обернулся на Путника и несколько мгновений смотрел ему в глаза, словно пытаясь разобраться, насколько этот юнец серьёзен в своих намерениях и насколько весомую угрозу может представлять для немолодого, но опытного и весьма массивного мужика. Губы растянулись в глуповатой усмешке — очевидно, серьёзной опасности видок паренька не демонстрировал. Что, кстати, было весьма опрометчивым заключением: невзирая на возраст и отсутствие опыта в сотворении магии, физически Максим даже по самым скромным подсчётам уложил бы человека такой комплекции на лопатки и ухом не повёл — назойливый посетитель едва дорос ему до мочек ушей.

— И что ты мне…

«Я тебе ноздри вырву, мудак, и с лестницы спущу», хотелось ответить Максу. «Постарайся не разговаривать с клиентами так, как ты говорил с Давидом», напомнил голос колдуна из недалёкого прошлого в его голове.

Сука.

— Будете портить отношения с Мастером ради какой-то банки? — утрамбовывая злобу обратно туда, откуда она просочилась, крепче стиснул челюсти и даже попытался дружелюбно улыбнуться подмастерье. — Устраивать скандалы в его доме? Поможет он вам ещё после такого, интересно?

— Да, похоже, не будет никакого «ещё» у меня в жизни, если сейчас с тобой не договорюсь! — взвыл гость. — Ну не могу я на улицу выйти без этого песка, негораздок! Не могу! Я только за порог шагну — они меня тут же и сцапают!

И вот что с ним делать прикажете?.. Интересно, а Захария бы на моём месте его просто вытолкал нафиг или испепелил бы без лишнего гемора — и концы в воду?

— Погляди, — он подманил парня жестом и ткнул узловатым пальцем в оконное стекло. — Погляди-погляди, тебе полезно будет на этих злыдней полюбоваться! Вон они, — указал торгаш по очереди на каждого из трёх крепко сбитых мужчин средних лет. — Ходят, чтоб на них пёс ездил, из угла в угол — меня поджидают. Пока-то они зайти не решаются — но моли небеса, чтоб они не вынюхали как-нибудь, что магистра здесь нету!

Выделенные из общей массы прохожих люди, надо отметить, почти ничем не отличались от обыкновенных горожан: возможно, немного выше остальных, но не сильно, и точно не шире в плечах или бицепсах. Одеты были странно, но Макс не вглядывался, моментально потеряв к ним интерес. «Выбивалы», по его скромным подсчётам и не менее скромному опыту, к своим обязанностям относились ответственно и тело поддерживали в соответствующем состоянии: на таких посмотришь, и сразу, даже если они просто мимо проходят, хочется им добровольно отдать кошелёк и ключи от квартиры — чисто на всякий случай. Конечно, не каждый профессиональный «посол к должникам» отличался монструозными габаритами, но зато почти каждый носил и практически никогда не снимал на лице маску профессиональной сосредоточенности, охотничьего инстинкта и цивилизованной кровожадности.

— Вид у них вполне вменяемый, — резонно заметил парень, не особо впечатлившись: таких, как эти мужики, он уже видел, и видел не раз — почти в каждой деревне кто-то похожий либо сено косил в соломенной шляпе, либо коз доил, стоя коленями в навозе. — На Земле «братки» внушали, честно говоря, больше уважения. Мельчает преступный мир.

— Это сейчас они тихие, поскольку я им ещё однозначно-то не дал понять, что банка не у меня, — покосившись с надеждой на собеседника, пояснил так и не представившийся гость. — Видишь ли, мы договорились на Чёрной площади встретиться, потому что здесь народу обыкновенно нету дела до уличных сделок и обменов. Эти ребятки шуму не любят. А я рассчитывал ещё к тому же, что у Захарии нужный мне песочек прикуплю и тут же им и отдам. Вот когда они сообразят, что кристаллов у меня нету, что я их сам хотел у чародея забрать, тогда-то и озвереют.

— Так мне, выходит, гораздо спокойнее будет просто выставить вас отсюда, чем потом кровь и мозги ваши от пола отскребать.

— Не вздумай! — мужичок отпрыгнул от Макса как ошпаренный, на ходу подбирая и подтягивая к груди те из элементов одежды, за которые его можно было бы ухватить, и заблеял настолько же искренне, насколько и жалко. — Пощади, малец! Ну пощади меня! Ежели баночку отдавать не станешь, так давай хотя б колдуна дождёмся, я с ним сам договорюсь! Я тебя по-человечески прошу, как торговец торговца — ну мы же одного цеха люди, не чужие должны быть друг другу!

— Забавно, как быстро в друзья-товарищи начинают набиваться, как только что-нибудь понадобится, — не смог промолчать юноша, но и возразить на предложение ему было, в общем-то, нечего. Продолжительное присутствие третьих лиц в лавке вообще может расцениваться как нарушение правил поведения? — Я вас так-то впервые вижу.

— А вот и не впервые! Не впервые! Встречались, когда колдун тебя из дому выставил, припоминаешь? Я тогда первый к тебе подошёл, когда никто больше подойти не решился, спросил, как себя чувствуешь, не болит ли чего!..

— Да-а-а, и после той встречи мы прямо-таки не разлей вода с вами… Если я и разрешу вам вдруг тут укрыться, то…

— Спасибо тебе, малец! Огромное человеческое спасибо!

— …то должен знать хотя бы, что это за типы такие! — закончил Максим торопливо, как мог быстро одёрнул руку, которую в доверительном жесте попытался уже было пожать торгаш собственной ручкой, и сам не заметил, как вернулся к куда более привычному языку общения: — Погоди ты, дядь, я ещё ничего не решил!

— Можно подумать, ты вообще что-нибудь решаешь в этом доме, — фыркнул мужичок и недовольно осклабился. — А что до этих злыдней, так то уж ни для кого не секрет: они мою лавку уж лет пять как осаждают, бандюганы треклятые. У-ух! — и он погрозил в окно кулаком, убедившись затем, разумеется, что на улице не заметили его отчаянной храбрости. — Я лучшим товаром во всём Эпиршире торгую, и все это прекрасно знают. Вот и решили… как это у них там зовётся…

— «Крышевать»?

— Точно-точно, именно так они и говорили. А ты откуда такие слова знаешь? Тоже бандит?!

— Я Путник, — нехотя протянул Макс. — В нашем мире такие вещи повсюду случались, довольно давно, правда.

— А. Ну, так-то и жить легче, если знать, что алчность не только в Цельде верх над человечностью взяла…

— Мутная какая-то история, — почесал подбородок юноша; трагическая судьба безымянного торгаша его не сильно тронула за живое, а вот потенциальная перспектива в скором времени встретиться с местным криминальным миром, напротив, весьма и весьма обеспокоила. — Из того, что знаю я, «крышуют» обычно одни преступники от других. Или менты от преступников. Зачем идти к Мастеру, если можно просто обратиться к стражникам города?

— К стражникам мне предлагаешь пойти? — мужчина хрипло рассмеялся. — Ты подлеток ещё, ни черта не знаешь о местных нравах, но я тебе вот что скажу: они все заодно! Сговорились за моей спиной и теперь хотят меня регулярно обкрадывать! Лучший товар во всём королевстве — шутка ли! А стража тоже с их «крышевания» своё получает, как пить дать…

— О, — кратко произнёс Макс. — Поверь… те. Это мне тоже знакомо. У нас это «синей крышей» звалось… Но на кой-хрен вы с бандитами договаривались?

— А как ещё-то быть? — усмехнулся торговец. — Хочешь, чтобы они мою лавку подожгли вместе с домом? А жить мне потом где прикажешь? У нас договор, а договор чтить надо, это тебе любой торговец скажет. Приходится делать для них… всякие вещи. Ничего противозаконного, правда, но убытки…

— И это мне тоже знакомо, — скучая, подтвердил парень. — Знаете, вы могли обратиться к кому-нибудь более… смышлёному, чем городская стража. О них вообще мало кто хорошо отзывается, так что, наверное, и пробовать не стоило. А к кому-то вроде других магистров — из Круга, например — сходить стоило.