Архитектор Душ VI (СИ) - Вольт Александр

Она задумчиво потерла подбородок.

— Либо он слишком самоуверен, считая нас идиотами, либо слишком глуп, думая, что его бы не засекли рано или поздно.

— Да если бы я Ворону в голову не залез, — сказал я, — мы бы до сих пор не знали, что он тут!

— Твоя правда, — кивнула она. — Но лишь наполовину.

Я изобразил на лице искреннее непонимание.

Шая вздохнула, словно объясняла очевидные вещи неразумному ребенку. Она сунула руку в карман своего длинного плаща и вытащила телефон.

— Не заморачивайся сейчас, Виктор, — сказала она, разблокировав экран, после чего набрала номер и поднесла трубку к уху.

— Алло. Это Альк Ш’атир. Мы закончили. Объект один и объект два готовы к транспортировке. Да, оба «теплые», но навсегда овощи. Присылайте за ними машины, пусть оформят все как задержание при попытке бегства. Бумаги я подпишу в управлении. Вся нужная информация у нас есть.

Она сбросила вызов и убрала телефон. Взгляд ее снова стал цепким и деловым.

— С Волковым и Вороном покончено, — констатировала она. — Но теперь мне нужна твоя ответная услуга.

Я усмехнулся. Кто бы сомневался. В мире спецслужб, как и в магии, ничего не дается бесплатно. Впрочем, кто кому тут больше должен — вопрос открытый. Я вытащил для них информацию, которую они бы годами добывали, а они… ну, скажем так, оперативно сработали по наводкам.

— Слушаю, — сказал я, скрестив руки на груди.

— В общем, — замялась она, сложив руки за спиной и перекатываясь с пятки на носок, как нашкодивший ребенок, что признается в пакости. — Я тут сказала, что у нас есть вся нужная информация…

Я начинал понимать куда она клонит.

— Та-а-а-а-ак…

— Ты же видел в голове Ворона его дороги? — спросила она с такой надеждой, словно от ответа зависела не только ее карьера, но и жизнь. — Всю информацию о маршрутах, перевалочных базах, контактах?

Я прикрыл глаза. Стоило только подумать об этом, как перед внутренним взором снова всплыла та сложная, многомерная карта, которую я выдрал из сознания контрабандиста.

Это была полноценная паутина из тонких нитей, опутывающих Империю и тянущиеся за ее пределы. Подземные ходы под польской границей, заброшенные шахты на Урале, превращенные в склады. «Окна» на таможне в Санкт-Петербурге, где за определенную мзду закрывали глаза на любой контейнер. Яхты в нейтральных водах Черного моря, перегружающие ящики без маркировки.

Имена. Лица. Гео-координаты.

Голова отозвалась резкой болью, словно кто-то вкрутил шуруп в затылок. Я поморщился, но кивнул.

— Да, — ответил я, открывая глаза. — Видел. И, к сожалению, помню. Не все, но многое.

— Сможешь ее восстановить? — в голосе Шаи прорезался охотничий азарт. — Не просто рассказать, а показать? На картах, в деталях? Назвать людей, кто с ним работал?

Я потер виски, пытаясь унять пульсацию.

— Не все, конечно. Человеческая память, даже усиленная магией, не бездонна. Но основное… узловые точки, схемы, ключевые фигуры — да. Смогу.

— Отлично! — воскликнула она.

Эльфийка чуть ли не бросилась мне на шею от радости. Ее глаза сверкнули торжеством. Для нее, как для агента, поимка Волкова была лишь эпизодом. А вот вскрытие всей сети Ворона, которую МВД пыталось нащупать десятилетиями — это был джекпот.

— Поехали, — скомандовала она, направляясь к выходу. — В управление. Думаю, что Нандор уже там.

Глава 8

Дорога до Министерства Внутренних Дел пролетела как в тумане. Я сидел на пассажирском сиденье неприметного седана, глядя, как за окном мелькают огни ночной Москвы. Город жил своей жизнью — яркой, шумной, равнодушной. Люди спешили в клубы, таксисты везли запоздалых пассажиров, а мы везли в головах чужие вскрытые тайны.

Плечо ныло. Действие обезболивающего окончательно закончилось, и теперь каждый толчок отдавался в ране вспышкой.

Здание МВД встретило нас строгими фасадами и вооруженной охраной на КПП. Удостоверение Шаи сработало как магический пропуск — шлагбаум взлетел вверх, тяжелые ворота отворились.

Мы прошли через бесконечные коридоры, пахнущие кофе и казенной бумагой, поднялись на лифте и оказались в просторном кабинете, больше похожем на штаб военной операции.

Стены были увешаны огромными экранами. На столах — ворох карт, распечаток, планшетов. В воздухе висел сизый дым от электронных сигарет и запах напряжения.

Нандор ждал нас. Он стоял у главного стола, засучив рукава рубашки. Его смокинг висел на спинке стула, галстук был ослаблен. Вид у эльфа был уставший, но решительный.

— Добро пожаловать в нашу святыню, — поприветствовал он меня.

— Он все помнит, — тут же сказала Шая, не обращая внимание на приветствие брата. — Готовься писать мемуары.

— Присаживайся, — Нандор указал на стул. Перед ним лежал чистый лист бумаги и планшет со стилусом. — Кофе будешь?

— Буду, — выдохнул я, падая на стул. — Ведро. И чего-нибудь от головы, если можно.

Через минуту передо мной стояла большая кружка дымящегося кофе, а Нандор протянул блистер с таблетками.

— Обезболивающее. Сильное. Не увлекайся.

Я проглотил две таблетки, запил их обжигающим напитком и взял в руки стилус.

— С чего начнем? — спросил я, глядя на карту Российской Империи, выведенную на большой экран.

— С границ, — сказал Нандор, беря в руки лазерную указку. — Западное направление. Польша. Мы знаем, что там есть дыра, но не можем найти вход уже три года.

Я закрыл глаза, вызывая в памяти образ, вырванный у Ворона.

Темнота. Запах сырой земли. Узкий лаз, укрепленный старыми деревянными балками. Это не официальный КПП. Это старый немецкий бункер времен Второй мировой, если здесь таковая была, переоборудованный под склад. Вход замаскирован под заброшенную ферму.

— Сектор двенадцать, — произнес я, не открывая глаз. Моя рука сама начала двигаться по планшету, рисуя схему. — Район Белостока. Старая ферма, хутор «Тихий». В подвале коровника замаскированный люк. Ведет в систему дренажных туннелей. Выход на той стороне в трех километрах, в лесу, в охотничьем домике.

Нандор что-то быстро печатал на клавиатуре. На большом экране карта масштабировалась, приближая нужный район.

— Здесь? — спросил он.

Я открыл глаза, сверился с картой.

— Да. Вот этот квадрат. Там работает бригада из пяти человек. Местные. Старшего зовут Янек. У него шрам на левой щеке, и он прихрамывает.

— Записал, — кивнул Нандор. — Дальше. Санкт-Петербург. Морской порт.

Я снова нырнул в чужую память. Это было неприятно. Воспоминания Ворона были липкими, пропитанными его цинизмом и жадностью. Мне приходилось буквально продираться сквозь его эмоции, чтобы достать факты. Но еще неприятнее был тот факт, что его воспоминания начинали растворяться. Кажется, что утром я проснусь и даже не вспомню того, что там видел. Поэтому было важно работать сейчас, пока горячо.

— Терминал номер четыре, — сказал я, чувствуя, как таблетки начинают действовать, притупляя боль, но не снимая усталость. — Смена начальника таможни… фамилия на «К»… Ковальчук? Нет, Коваленко. Петр Сергеевич. Берет только в валюте. Пропускает контейнеры с маркировкой «Запчасти для сельхозтехники». На самом деле внутри — артефакты и запрещенные зелья из Европы.

Шая, сидевшая рядом с ноутбуком, присвистнула.

— Коваленко? Замначальника поста? Да ладно. У него же репутация святого. Три ордена, портрет на доске почета.

— У святых самые глубокие карманы, — усмехнулся я, рисуя на планшете схему движения грузов по терминалу. — У него есть счет на Кайманах, открытый на имя тещи.

Я продиктовал номер счета, едва вспомнив его.

— Есть, — подтвердила Шая, быстро стуча по клавишам. — Пробила. Счет активный, движение средств регулярное. Суммы… матерь божья. Да он на эти деньги мог купить себе личный крейсер. Или уйти на пенсию и до конца жизни ничего не делать!

Мы работали час за часом. Кофе в кружке давно остыл, превратившись в горькую жижу, но я продолжал пить его на автомате.