Ученик Истока. Часть I (СИ) - Волковец Серафим

Макс дошёл до развилки и свернул влево, за колдуном: стены расступились, и ему почудилось, что проход практически выплюнул его наружу. А чародей уже нырял в чей-то двор через пролом в деревянном прогнившем заборе. Молодой Путник ускорил шаг и осторожно протиснулся в дыру, лишь слегка зацепив обломанную доску капюшоном табарда. Они пересекли пятачок голой замусоренной земли, открыли дверь в чей-то подпол и принялись спускаться по тускло освещённой редкими фонарями широкой каменной лестнице, которую Максим совершенно не ожидал здесь увидеть, куда-то глубоко под землю. Только там, в почти полной темноте, слушая эхо собственных шагов, он вдруг сообразил.

— Так вы меня способным считаете, что ли?

Раскат поражённого возгласа, усиленный нависшим над Путниками каменным коридором, оказался громче, чем Макс предполагал. Зашипев, колдун вжал голову в плечи и обернулся на него раздражённо: те несколько секунд, пока затухало эхо, они провели, играя в напряжённые гляделки.

— Стал бы я твоё присутствие терпеть, если бы не рассчитывал на дивиденды, — тихо проворчал Захария, отворачиваясь.

У Макса никак не хотел складываться пазл. В каждом слове этот странный человек подчёркивал, как общество пацана ему тягостно, и при том сам возился с ним при любом подвернувшемся случае. Когда Максиму было неприятно проводить время с кем-то из знакомых, он просто переставал с ними видеться — и уж точно не предлагал им провести время вместе по доброй воле. Так в чём тогда смысл чародейских действий?

Хотя «дивиденды» и расставили кое-что по местам в его туго соображавшей сегодня голове, исчерпывающим намечавшийся ответ не казался. Можно очень многими способами подготовить кого-либо к опасностям и испытаниям нового мира, не занимаясь этим самостоятельно, ежедневно и напрямую. К тому же, приглашение посетить рынок, путь к которому почему-то пролегал через тайный, тёмный, холодный и малоприятный коридор под землёй, явно было всего лишь опцией, и Макс действительно спокойно мог отказаться, его никто не принуждал. А это значило, что предложение сделано по доброте душевной, а не из холодного расчёта. Так что же, выходит, Захария лукавит, убеждая себя и своего подмастерья в том, как сильно ему доставляет удовольствие ходить по делам в одиночестве и как сильно его раздражает общество конкретно взятого пацана?..

Слишком много думаешь, — остановил себя Максим. — Этого старика всё равно не поймёшь.

Лестница кончилась тянущимся во мрак бесконечным квадратным тоннелем. Скудный свет магических фонарей, горевших почему-то только по правую сторону, едва справлялся со своей задачей: пыльные и грязные, с крышками, обросшими ржавым мхом, и полные мёртвых мошек за мутными стёклами, они не чистились так давно, что предсказуемо потускнели. Проход, чьим бы он ни был и кем бы ни был сотворён, существовал явно не первое десятилетие — от грубо обработанных гранитных стен, от скошенного потолка и бугристого пола веяло не простой стариной, а настоящей древностью. Складывалось ощущение, что этот коридор выдолбили из цельного каменного куска — за то продолжительное время, что они продвигались вперёд, взгляд Макса так и не зацепился ни за один из швов.

— Что это за место, Мастер? — помня о силе эха, почти шёпотом спросил он у идущего впереди колдуна.

— Тоннель, — ответил Захария, не оборачиваясь. Впрочем, здесь эхо могло не только подставить молодого Путника, но и играло ему на руку: он отчётливо услышал, как наставник усмехнулся. — Его соорудили лао. Очень давно.

— Выходит, Эпиркерк когда-то был их городом? — осматриваясь теперь ещё внимательнее, уточнил юноша. — И что, люди их вытеснили?

— Я бы не удивился. Но нет — в те времена, когда здесь жили лао, Эпиркерка ещё не существовало, равно как и людей, его построивших.

Действительно давно, — присвистнул парень.

— Мне сегодня показалось, что я смотрю на велоцираптора. Я охренел, а потом увидел, что у него человеческое тело. И охренел ещё больше. Кто они такие вообще, эти лао? Рептилоиды?

Захария, прикрыв рот ладонью, засмеялся. Старательно заглушая издаваемые звуки, он ощутимо замедлился, но всего на несколько секунд, чтобы восстановить дыхание, и вновь по-прежнему бодро двинулся к блеснувшему впереди свету.

— Рептилоиды, да, — он повернулся, широко улыбаясь, и неожиданно сделал то, чего от него не ожидал ни Максим, ни даже он сам: по-отечески хлопнул парня несколько раз по плечу. Тут же осознав это случайное действие, как мог хладнокровно убрал руку и сосредоточеннее прежнего принялся всматриваться вперёд. — Знаешь что-нибудь об этом культурном феномене?

— Только хрень всякую, — Максу резко стало не по себе. Причём, он не мог до конца понять, от чего именно: от самого факта проявления стариком человечности или от того, насколько естественным это ощущалось. — Люди-ящерицы с какой-то там планеты, которые умеют принимать человеческий облик, управляют миром и живут среди нас.

— Уже что-то. Однако не исчерпывающе, — чародей помолчал. — У меня есть версия на этот счёт. Не знаю, насколько близка она к действительности, но выглядит складно. В нынешнем виде феномен «рептилоидов» существует благодаря книгам некоего Дэвида Айка, который, в свою очередь, опирается на книгу моего тёзки, Захарии Ситчина, который, в свою очередь, опирается на книгу Эриха фон Дэникена, который, в свою очередь, якобы опирается на шумерско-аккадскую мифологию, которая, в свою очередь, рассказывает о младших божествах ануннаках, якобы людях-рептилиях. Якобы именно эти божества, явившиеся с неба на металлических лодках, сперва скрестились с существовавшим тогда Homo Erectus и породили современного человека, а потом обучили результат многим наукам и «подарили цивилизацию».

Свет приближался медленно, и по мере его приближения Максим начинал улавливать отдельные звуки — преимущественно чью-то речь. Чем дальше они шли, тем сильнее подступало волнение: возникло и лишь усиливалось ощущение таинственности и незаконности, исходившее от этого загадочного рынка.

— Но это всё лирика. Вот, что про так называемых рептилоидов известно на Земле: они двухметрового роста, способны принимать облик человека, живут в подземных базах и периодически способны управлять сознанием людей на расстоянии. Ты спросил, кто такие лао и что из себя представляют, так оглядись и скажи, где мы находимся.

— Под… землёй, — парень воспринял слова наставника буквально и взаправду ещё раз осмотрел тяжёлый гранитный свод коридора. — Подождите-ка… Хотите сказать, что…

— Дослушай, — спокойно продолжил колдун и даже улыбнулся слегка, — Поскольку дальше — интереснее. Есть две основные разновидности лао: та, что ты видел сегодня, с головой ящерицы, и более гуманоидная, с человеческими чертами лица. Лао не умеют мимикрировать под людей целиком, однако могут в известной степени менять форму и структуру отдельных частей тела: окрас и плотность кожи, например, или длину и твёрдость гребней и наростов. Скажем, если бы лао решил сменить зелёный цвет чешуи на бежевый и спрятать шипы, он в целом мог бы быть похож на нас с тобой.

— Охренеть.

— И вишенка на торте: угадай с одного раза, каков их средний рост.

— Хм-м-м, даже не знаю, метра под два? — хохотнул юноша. — Не, ну это реально жесть. Так вы считаете, что шумеры описывали местных лао?

— Не знаю, — Захария пожал плечом, — Может быть. Несмотря на древность их культуры, о лао нам известно непозволительно мало, к сожалению. Они стараются с другими расами не откровенничать, особенно с людьми — допускаю, поэтому они всё ещё и существуют. Но если мы умеем странствовать между мирами, то почему они не могут? Не исключено, что однажды несколько шаманов из их племени попало на Землю либо намеренно, либо по ошибке, а потом увидели Земной уровень жизни и помогли немного. Отвесили цивилизованности с барского плеча. Если так подумать, то Путники для аборигенов Цельды — те же «рептилоиды» для шумеров: мы приносим свою культуру, свои правила и обычаи, учим непросвещённое общество сложным материям. Эдакое перекрёстное образование.