Ученик Истока. Часть I (СИ) - Волковец Серафим

— Мы смогли значительно расширить сферу своего влияния в королевстве именно благодаря этому пункту, — так, словно это была лично его заслуга, пояснил Шантри Максу на ухо. — Ваш Мастер изволил предложить.

— Довольно долгое время «Пакт» наращивал мощь благодаря обещанию обеспечить защиту — в том числе от мошенников. Пока другие гильдии закупали новые караваны и дрались за охраняемые тракты, мы инвестировали в юристов и адвокатов, не так ли? Торговые отношения с большей частью наших давних партнёров, выросших к сегодняшнему дню в китов, были созданы во многом на основе наших гарантий, поскольку на тот момент, как вы помните, ничего другого, выгодно оттенявшего нас на фоне конкурентов, мы предоставить не могли.

Пока колдун говорил, члены совета начинали потихоньку осознавать, к чему клонится ностальгический монолог.

— Хошо — не первый, с кем мы сотрудничаем и у кого возникли проблемы с законом. Но отказав ему в помощи, мы создадим прецедент, и на месте наших партнёров я бы задался очевидным вопросом: а когда «Пакт» в следующий раз откажется защищать своих? И кто будет этим следующим? Доверие будет подорвано — в лучшем случае, с нами начнут разговаривать сквозь зубы. В худшем, мы не только не сможем найти новые контракты, но и потеряем старые. Да, мелкие игроки продолжат стягиваться — малышам всегда нужен кто-то покрупнее, — но по сравнению с тем, что мы имеем сейчас, это объедки.

Из кармана Захарии скользнула трубка. Он неторопливо забил её и поджёг табак — воздух над головами наполнился приятным золотистым переливом дыма.

— А теперь давайте представим развитие событий, если мы за Хошо заступимся, — выдохнув через ноздри, продолжил колдун. — Очевидно, мы сразу же привлечём повышенное внимание конгресса и всего столичного дворянства. Не исключено, что и Его Величества собственной персоной. На какое-то время крупные сделки, особенно связанные с правящим аппаратом, обретут для нас зону повышенной опасности — если их вовсе не запретят до окончания следствия. Но как мы будем выглядеть в глазах наших партнёров?

— Как заступники, — подозрительно легко капитулировал Ракхани; Макс ожидал от него побольше сопротивления.

— Именно так. И из «просто крупной гильдии» мы превратимся в непримиримых борцов за справедливость. В кошку, готовую до последнего вздоха с яростью и самоотверженностью защищать своих котят от большого и страшного охотничьего пса, даже если никто другой не осмеливается с этим псом связываться.

— Интересная метафора, — нахмурился, но, кажется, не обиделся кхар.

— Никогда раньше связь наших партнёров с преступлениями не была так опасна, — Захария позволил себе нахмуриться. — Именно это и сделает наше участие наиболее ценным. Легко отстаивать чьи-то интересы, когда фактически ты ничем не рискуешь, но когда гильдия готова поставить на кон собственные интересы, это совсем другой разговор. К тому же, выиграв тяжбу Хошо, мы продемонстрируем силу, о которой другим гильдиям только мечтать остаётся.

— Это может очень плохо сказаться на отношениях с королевством, — резонно заметил Тит. А потом, отринув дипломатичность, сказал то, от чего Максима начало потряхивать. — Я не хочу вас оскорбить, господин магистр, но между вами и остальными членами совета есть одно весомое отличие: вы давно находитесь с короной в весьма… неоднозначных отношениях. Вы много лет являетесь, если можно так выразиться, лидером оппозиции. Позволяете себе открыто выступать против многих решений Его Величества, саботируете некоторые процессы и не стесняясь высказываетесь вопреки Его действиям. Эта роль вам понятна и знакома — в каком-то смысле, благодаря этой роли вы и имеете ту репутацию, которую имеете. Но мы себе подобного позволить не можем — наша репутация во многом зависит от Его одобрения, а не от Его недовольства. Простите, если это звучит грубо, но я не могу не напомнить о том, что не все готовы пойти на риск откровенно противиться конгрессу и короне. Для вас это естественно…, но не для нас.

Макс медленно переводил взгляд с одного лица на другое. В этом был смысл: чувства присутствующие испытывали настолько противоречивые и в настолько большом количестве, что разобраться в их мешанине благодаря недавно открывшемуся «радару» возможным не представлялось. Говорить с Захарией в подобной манере было попросту не принято. Сам парень с резким высказыванием Тита был во многом согласен, пусть и не совсем так, как, наверное, того хотел бы сам Остари: людей, желающих без вазелина залезть в горлышко бутылки, всегда было гораздо меньше, чем покорно плывущих по течению, и не у всех хватало решимости вступать в конфликт с сильными мира сего — во все времена. Во всех измерениях. Ещё меньшее количество видело в этом смысл в принципе. Так стоило ли удивляться, что пожилой и явно крепко укоренившийся в своей позиции бывший священник предпринимал все доступные ему попытки отговорить от эксцентричной затеи сомневающееся большинство?

Реакция может быть любой. Вспылит ли? Начнёт ли язвить? Или примет? Но уж точно не отступит.

Чародей молча сосал трубку. Всё то время, пока Тит делился своим мнением с аудиторией, его агитационный спич Захария слушал внимательно и столь же внимательно смотрел строго в переносицу. Но стоило в дело вступить Бастику — щеголеватый лавочник бесстрашно возмутился неуважением, оказанным магистру подобными выражениями, — колдун опустил взгляд, улыбнулся загадочно и снова спрятал глаза за ресницами.

— Не вмешивайтесь, молодой человек, — сверкнул глазами Тит, — Сейчас не о вас речь ведётся.

— Я не стану эскалировать этот конфликт только из уважения к остальным членам совета, — Шантри даже скалился как-то в полсилы, словно старался избежать раннего появления мимических морщин на светящейся здоровьем коже. — Но ваше поведение недостойно, и это я говорю вам в лицо. Как можно позволять себе?..

— Господа, прошу не превращать совещание в балаган, — вновь вынужден был вмешаться Соллер. — Господин магистр, вам есть что сказать господину Остари?

— Разумеется, — Захария вновь закурил, выдохнул столп дыма в потолок, запрокинув при этом голову, и по-кошачьи уютно лёг глубже в кресло. — Но оспаривать данную мне характеристику я, конечно же, не стану.

— Я не хотел давать вам характерис…

— В свою очередь, вынужден напомнить, — улыбка стала чуточку шире, из-за губ сверкнули жемчужный частокол клыков, — Что мне совершенно не обязательно защищать интересы Хошо в роли члена совета гильдии.

Уточнить, что конкретно под этим подразумевалось, никто не успел. Многие были попросту рады, что их непредсказуемый коллега не отреагировал на жёсткость локальным апокалипсисом, и решили набраться терпения — несмотря на необходимость делать драматические паузы, чародей обычно говорил по существу.

— Как королевский следователь — независимое должностное лицо — я не только обязан провести расследование действий Хошо, но и вынести на этой почве соответствующий вердикт, понимаете?

Тит понял первым. Потом, один за другим, дошло до остальных.

— Ты собираешься выступить в защиту Хошо как следователь, а не как представитель гильдии, — проворчал Ракхани, — А «Пакту» останется только подтвердить твои слова доказательствами непричастности к его преступлениям?

— В общем и целом, да.

— Значит, сунешь в костёр только свою голову?

— И рад бы был отказаться, но что-то я не вижу других добровольцев, — колдун хохотнул, не вкладывая в интонацию ни тени издёвки, но шпильку в свой адрес прочувствовали все. — Но уважаемый Тит верно напомнил: у меня много опыта в конфронтации с властью, и вряд ли лично я доверил бы этот процесс кому-то из присутствующих.

— Я не хотел вас оскорбить, господин ма…

— Как бы то ни было, при таком раскладе побеждают все: Хошо не отправят на эшафот, «Пакт» укрепит своё влияние на рынке и продемонстрирует способность отстоять права своих партнёров даже перед короной, члены совета при этом де-юре палец о палец не ударят, а я от души повеселюсь. И что самое главное: если мы преуспеем, гильдия окажется в наиболее выигрышном положении, чем когда-либо. «Во время допроса мне стало очевидно, что Атталь-Ромари — жертва обмана и чужих махинаций, удачно подвернувшаяся истинным преступникам под руку. Не более и не менее того». По крайней мере, такой версии я рекомендую придерживаться всем остальным до полного выяснения обстоятельств.