Урожай Мабона - Сутягина Полина

– А я вот вообще первый раз иду, – Мэри-Лу соскочила на пол. – Но я не волнуюсь! – гордо заявила она, но потом слегка смущенно добавила: – Ну то есть волнуюсь, но не сильно.

– Вот и правильно. А ну-ка иди сюда, – и бабушка поманила ее к умывальнику, – сейчас мы тебя от этих белил отчистим, а то на ожившую мраморную статую стала похожа! – и ухватив, стала оттирать маленькие ручонки внучки от клейкой тестообразной массы.

Тем временем Уолли помедлил у лестницы. Он уже взялся за гладкую поверхность деревянных перил, но остановился и резко свернул в детскую, так и не решившись сразу же заявиться к дедушке. Он уселся на застеленную кем-то после его побега кровать и опустил рядом на покрывало чехол с часами, который до этого прятал за спиной. Бархатный мешочек слегка примял голубую ткань покрывала с белыми завитушками рисунка. Теперь он весил более положенного: к нему прибавился вес вины. Нужно было собраться с силами. Отчего-то Уолли никогда настолько не опасался сознаться маме, например, или тем более, папе в своих проделках, но вот дедушке… Еще и Роджер куда-то ушел. Пусть у них с братом и случались противоречия и несовпадения во взглядах, но в такой момент Уолли отчего-то хотелось, чтобы тот был рядом. Тем более после их приключений в ведьминском доме, Уолли и Роджеру, по непонятной им обоим причине, стало легче находить общий язык друг с другом.

Ручей здесь тек медленнее, солнечные отблески проглядывали среди зелени луга, и не было таких перекатов, как на склоне в лесной лощине. Но Роджер смотрел на бегущую воду как на продолжение того ручья, хоть и не знал этого наверняка. Он опустил ладонь и потрогал кончиками пальцев прохладную воду. А может, где-то в этом спокойном течении проплыли две веточки, брошенные ими вчера. Марты дома он не застал.

Когда Роджер пришел на ферму Бруннеров, ее хозяйка сообщила, что дочь уже ушла на верхние пастбища. Женщина с интересом посмотрела на Роджера, но ничего не добавила. Он постоял в растерянности несколько мгновений. Нужные слова и правильные вопросы всегда приходили к нему в голову, когда он уже оказывался один. Гораздо эффективнее в этом отношении Роджеру представлялась переписка, когда над каждой строкой можно было подумать. Но теперь все чаще в ход шел телефон. А это было еще труднее и непонятнее. Даже его родная тетя Фрида, которую он знал лишь по рассказам мамы, путь изредка, но все же только звонила. Он ни разу не видел писем от нее. А что скажешь по телефону, еще и мало знакомому человеку, пусть и родственнику? К тому же она никогда не говорила на их родном языке, пользуясь интернациональным и по совместительству тем, на котором говорили на ее новой родине.

Но один вопрос фрау Бруннер все же прочла в его смущенном молчании.

– Марта вернется вечером. Заходи, если родные не будут против.

– Спасибо, фрау Бруннер. Я зайду.

– Я передам Марте, что ты заглядывал, – кивнула женщина и вернулась в дом.

Домой Роджер не пошел, он остался сидеть у ручья, где на днях Уолли ловил своих улиток. Теперь голову Роджера прикрывала панама, и он мог не опасаться повторения прошлого, да и день сегодня был свежее после прошедшей грозы. Вода лилась почти бесшумно, в травинках и пушистых метелках злаков играл слабый ветерок и слышался тихий шелест насекомых, населявших луг. Звуки природы сродни тишине. Их песня успокаивает ум. Вдали от шквала человеческих слов и угадывания их эмоций, грохота бытовых звуков дома, ощущений взглядов на себе, было удивительно хорошо. Роджер смотрел, как качались головки поспевшего дикого лука, как склонялись, изгибаясь дугой, над водой травинки, и снова проводил пальцами по воде, как будто мог ухватить ее пряди.

Видимо, это разговор с дедушкой задержал его, и потому он не застал Марту, а может, мать отправила ее пораньше. Что толку искать причину. Отчего-то он даже чувствовал в этом некое облегчение. Ему одновременно и хотелось увидеть девочку, и в то же время он побаивался встречи, неосознанно желая отложить ее. Вчера проявленное Мартой понимание казалось успокаивающим, сегодня – будоражащим и даже некомфортным. Ему вспомнился взгляд серовато-голубых глаз и… эта дурацкая прядь, вечно падающая ей на лицо! Роджер провел мокрыми пальцами по лбу и шее. Как будто воздух стал жарче и тяжелее. Как бы ему хотелось сейчас оказаться дома в своей комнате на чердаке, зарыться в книги… Или нет. Если не можешь даже сформулировать вопрос, то как искать ответ?

Роджер поднялся и побрел вдоль ручья к дому.

– Ты сломал часы герра Шнайдера? – дедушка смотрел на внука из-под седых негустых бровей, произнеся это все тем же спокойным голосом, как до этого, спустившись в гостиную, говорил с женой. В этих словах звучало не обвинение, но начало разбирательства.

За дальним краем стола Роджер читал книгу, а бабушка у плиты учила Мэри-Лу жарить картошку. Казалось бы, лучше в проделках признаваться наедине, но сейчас мальчика поддерживало присутствие брата и сестры, хоть каждый из них и был занят своим делом. Уолли протянул дедушке бархатный мешочек.

– Если прямо буквально, – начал он, – то это фрау Шнайдер на них наступила. Но косвенно, – он опустил взгляд и приподнял брови, – в сложившейся ситуации… был виноват я. – А про себя добавил «наверное».

Дедушка тяжело вздохнул, извлекая часы и крышку и внимательно разглядывая их.

– Ну что ж. Часы эти старинные и дорогие. Ремонт, – он еще раз потрогал место прикрепления, – выйдет тоже, – он покачал головой, – не слишком дешево. Одно хорошо – сам механизм, кажется, без повреждений. Но я проверю.

– А разве… – опешил Уолли, – не ты будешь чинить?

– Может, и я. Но любой труд требует вознаграждения, не находишь? Если сломал, а сам поправить не можешь, то несешь мастеру и платишь ему за работу.

Уолли тяжело вздохнул. Все казалось очень логично в таком изложении. Вот только хватит ли его сбережений…

– Анита, дорогая, – обратился герр Кляйн к супруге, отвлекая ее от внучки, – помню, ты как-то говорила, что тебе не хватает сил на уборку чердака, и от мытья посуды устаешь?

– Разве… – начала бабушка, смутившись, но тут же поняла, что муж не в упрек ей поднял эту тему, и подтвердила.

– Так я тебе работника нашел.

Уолли тихонько застонал: «Вот так вот люди и попадают в рабство…»

– Использование детского труда запрещено, между прочим, – неожиданно произнес сидевший за книгой Роджер и казавшийся до этого совершенно погруженным в чтение.

– Это ты нашим соседям расскажи, которым мой благовоспитанный внук семейную реликвию поломал, – заметил ему дедушка. – А что касается законов, так есть куда более существенный: нести ответственность за свои деяния в меру возможности их осознать. Уоллис уже в том возрасте, чтобы отдавать отчет в своих действиях.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.