Чёрная печать империи (СИ) - Разумовская Анастасия

– Здравствуйте, – защебетала милым голосочком. – Я от Его светлости Галактиона Родионовича. Могу ли встретиться с Аделаидой Борисовной прямо сейчас? А когда? Да, полтора часа мы готовы подождать. Но вопрос важный и не терпит отлагательств. Благодарю. Ирина Николаевна Добролюбова. Если удастся переместить встречу на более ранний срок, непременно сообщите.

И положила трубку.

Гад. Вот же циничный, расчётливый гад! Переобулся в полёте. Теперь Серафима уже не «девушка, которую ты имел одну ночь», а – невеста! Сволочь!

Даше понадобилось глубоко вдохнуть, затем медленно-медленно выдохнуть, чтобы прийти в себя. Что с ней? Почему история несчастного стрижа так зацепила её? Неужели Даша видит в Серафиме судьбу собственной матери? Отвергнутой и разрушенной тем, кому доверилась.

Девушка резко взяла себя в руки. Она не сентиментальная барышня. Не брошенная и никому не нужная сиротка. Она – офицер, жандарм, следователь. И через полтора часа ей предстоит важная встреча. А сволочей… видят боги! Сволочей она навидалась всякий. И, возможно, Шаховской не вот прям самый мерзкий из них.

Не время разводить сантименты, нужно приобрести соответствующую одежду для столь важной птицы и подготовиться. Следствие начато.

Глава XI

Птицыны снимали меблированные комнаты на третьем этаже неподалёку от Спасо-Преображенского собора, в здании, давящем на седобородых атлантов тяжёлыми балконами. Небо сыпало снего-дождём, и Даше пришлось взять такси, чтобы сохранить пристойный вид. Двери открыл консьерж, старик, похожий на бесстрастного лакея. Помог снять белоснежную шубку (взятую в аренду, Даша не решилась потратить чужие средства на такое великолепие). Вызвал старинный лифт. Девушка поправила золотистые локоны, достала зеркальце и попудрила кожу на щеках, разрумянившихся от жары в аэрокаре, а заодно убедилась, что парик выглядит естественно и не сбился на голове.

Дверь в апартаменты открыла горничная. Приняла шубку, подала бахилы. Бесстрастная, вышколенная, образцовая прислуга. Значит, не бедствуют.

Даша прошла вслед за комнатной девушкой в гостиную, присела на кожаный диван в стиле лофт, мягкий, пружинистый, достала органайзер, раскрыла и украдкой бросила взгляд в зеркало.

Комната всё в том же модном стиле минимализма, сурово, по-спартански. Дорого. Домашний кинотеатр на полстены. Ковёр из шкуры белого медведя. Тёплые полы. Прямые, тёмные шторы, скрывающие плинтус. Но хрустальные фруктовницы, вазочки с георгинами, какие-то миленькие фарфоровые статуэточки, безделушки, глянцевые журналы на стеклянном журнальном столике… Нет, хозяева просто следовали за модой, но души их к ней не лежали…

– Ирина Николаевна, – в зал вплыла та самая шикарная женщина с фотографии. Разве что без шляпки. – Простите, я не буду слишком любезна… Такое горе! А как же Фёдор Тимофеевич? Что с ним? Вроде бы Галактион Родионович всегда его присылал…

Всегда его… Даша мило улыбнулась, взмахнула наращёнными ресницами:

– Фёдор Тимофеевич переведён на другую должность.

– Но, – Аделаида Борисовна забеспокоилась, – но всё же в силе? Или Галактион Родионович передумали? Понимаете, на похороны приглашено множество лиц, вы же понимаете? Симочку мне, конечно, не вернуть, – она прижала платок к глазам, – но у меня две дочери на выданье. И, конечно, может показаться, что панихида – это дурной повод для завязывания связей и… Но я – мать, поймите меня.

– Конечно, Аделаида Борисовна, я понимаю, но и вы меня тоже поймите: мы-то с вами точно знаем, что Серафима Гавриловна бросилась из окна самостоятельно. И Галактион Родионович поручили мне расследовать это дело подробно. Вы тут рассказали, что ваша дочь предчувствовала трагичность своей судьбы. Значит ли это, что у неё с психикой были проблемы? Суицидальные мысли…

Мать стрижа заволновалась. Нахмурила перманентные брови.

– Что вы такое говорите! Серафима – лучшая выпускница своего курса.

– Одно другому не мешает.

– Девочки в институте проходят всестороннюю проверку, вы же знаете. С ними работают и психологи, и другие специалисты.

«Да-да. Живой товар для элиты должен быть качественным». Было странно слушать оправдания матери, чей ребёнок погиб по вине князя, и Даша внезапно решила перейти ва-банк:

– Ну… а что с двумя остальными девочками? Галактион Родионович попросил меня посмотреть, сможет ли кто-нибудь из них заменить безвременно ушедшую Серафиму…

Даша была готова ко всему. К крику. К пощёчине. К тому, что её спустят с лестницы. Но не к этому: Аделаида Борисовна расцвела и заулыбалась.

– Агриппина, моя старшенькая, как вам думаю, известно, не совместима, а вот Катюшенька как раз учится в Елисаветинском. Правда, она ещё очень мала: всего шестнадцать…

Убитая горем мать явно заколебалась. Даша с трудом сдержала желание встряхнуть женщину как следует. Что?! То есть… ты, сволочь, готова под князя и вторую дочурку подложить? И только возраст её тебе помеха?! Но она ошиблась. Аделаида Борисовна гордо улыбнулась:

– Но Катенька развита не по летам. Думаю, мы сможем вывезти её в свет на рождественских балах.

Даша встала и отошла к окну. Отдёрнула штору. Скрестила руки на груди, перебирая жемчужинки на ожерелье. Её затрясло.

– Ну, не знаю, – спустя пару минут она всё же взяла контроль над своим голосом. – А если с Катенькой получится то же самое?

– Нет-нет, пусть Его светлость не сомневается! Признаться, Сима всегда была своевольной девочкой. Знаете, как их ни воспитывай, натура возьмёт своё. Такая же, как Агриппинушка. А Катя, Катя – совсем другое. Я вам отвечаю.

– А мне и Серафима показалась тихой милой девушкой…– продолжала «сомневаться» Даша.

– Ну что вы! Да, Симочка умела состроить эдакого ангелочка, но она никогда не была послушной дочерью. Например, в ту роковую ночь я умоляла её, я просила её остаться. Говорила: всё объяснится, всё непременно выяснится. Ни одна приличная девушка не заявится к жениху поздним вечером. Без приглашения…

«А с приглашением?» – чуть не ляпнула Даша, но прикусила губу.

– Вы хотите сказать, что князь воспользовался обстоятельствами и доверием юной девушки?

Дама обеспокоенно всплеснула руками:

– Да боже упаси! Он – мужчина в расцвете сил. Любой бы на его месте…

– … воспользовался?

Аделаида Борисовна пожала плечами:

– Мужчины, вы же понимаете. Я говорила Симочке: не торопись, не дави. А она вызвала такси и решила во всём разобраться сама. Упрямица. Нет, Катенька совсем, совсем не такая.

– Хорошо, – сдалась Даша. – Мы рассмотрим Катеньку как вариант. И да… насчёт невесты князя… Вот эта статья…

Даму перекосило.

– А что я должна была сказать? – пропищала Симина мать жалобно. – Они бы потребовали с меня деньги, вы же понимаете? Следователи, будь они прокляты, установили отсутствие девственности. Мы, конечно, на отсутствие материального обеспечения не жалуемся, но деньги-то лишними не бывают. А у меня сын. И две дочери на выданье.

– Сын учится?

– На юриспруденции, – гордо ответила мать.

– А Агриппина?

Аделаида Борисовна отвела взгляд.

– Она… она пока не определилась. Девочки они, знаете… Зачем им всё вот это: учёба, бесполезные знания? Слава богам, мы не мещане. Задача девочек – хорошо выйти замуж.

– У вас на фотографии такая шляпка очаровательная. Можно посмотреть?

– Что?

– Шляпку можно посмотреть? – Даша мило улыбнулась и взмахнула ресницами.

– Извольте, – растерянно пробормотала мать семейства.

– Понимаете, Галактион Родионович вызвал меня из Владивостока. Он очень, очень доверяет моему мнению. Так что я буквально с поезда к вам, и не успела ещё присмотреться к столичной моде. И ещё, Его светлость спрашивали: может, что-то есть на память о Симе? Ну там… дневник, например?

– Н-нет… Симочка не вела дневников.

– А можно увидеть её комнату?

Аделаида Борисовна покраснела.

– Да, пойдёмте, я вас провожу.