Архитектор Душ V (СИ) - Вольт Александр

Шая вздохнула, после чего полезла в сумочку и вытянула оттуда тоненькую серебряную иголку и положила ее на стол.

— Зачем это? — удивился я.

Я помнил эту вещицу. Мы пользовались ей во время ритуала у меня дома, когда создавали артефакты. Но… зачем она здесь?

— Проколи себе палец и добавь каплю вина в мой бокал.

— Для чего?

— Я сделаю заклинание-блокиратор. Ни ты, ни я не сможем после этого рассказать хоть-кому об этом вечере после того как выпьем вино. Никакой боли, как у твоих спутниц или чего-то подобного, просто мозг будет думать, что ничего не было. Так ты будешь все помнить, но вот когда тебя спросят, язык не расскажет даже под самой страшной пыткой. Максимум — телепаты могут прочитать воспоминания.

Я поднял одну бровь.

— Это сработает?

Она тихо рассмеялась.

— Ну, артефакты ж работают.

— Справедливо, — ответил я, но сам внутренне обратился к букварю. В прошлый раз связь была отвратительной, но вдруг сработает?

Прием, букварь, ты меня слышишь? Связь была паршивая, просто отвечай «да» или «нет». Ты меня слышишь?

…а.

Это «да»?

…а.

Давай еще проверим. Ты сейчас левитируешь по комнате в форме миниатюрного дракона, оседланный голой валькирией?

…

…

…

…ыло…ы. е…охо…

ДА ИЛИ НЕТ???

…ет…

Отлично. Ты что-нибудь знаешь про эльфийские заклинания-блокираторы?

…а.

Они связаны с кровью?

…а.

И они работают?

…а.

Спасибо.

…а…ста

Внутри что-то щелкнуло, и напряжение, державшее меня в тисках, пусть и не отпустило до конца, но однозначно ослабло. Разговор будет долгим. Очень долгим. Но не здесь.

— Чего задумался? — спросила она, заметив мое замешательство, лукаво улыбаясь, чуть наклонив голову. — Передумал?

Я взял ее бокал, после чего поставил его поближе к себе, затем взял иглу и аккуратным движением проколол кожу на безымянном пальце, добавив каплю в ее вино.

Эльфийка тут же взяла бокал, не обращая внимание на людей, затем протянула ладонь с переданной иголкой и сделала то же самое.

Рубиновая капля сорвалась с ее безымянного пальца и растворилась в бордовом дне бокала.

Ловким движением она разболтала содержимое, после чего что-то прошептала, сделала пассы одной рукой над бокалом. Жидкость внутри на мгновение подсветилась, словно внутри был маленький фонарик, а затем потухла.

Она взяла бокал и сделала глоток, оставив мне ровно половину.

— Твоя очередь, — она передала мне бокал.

Я осушил его не задумываясь, после чего поставил на место. На вкус было все такое же вино без «магического» привкуса.

Что ж, еще одним ритуалом больше на моем счету.

— Страшно было? — спросила она, продолжая ехидничать.

— Не страшнее, чем спасать эльфийскую задницу из лап оккультистов.

Она тихо рассмеялась.

— Давай для начала закончим ужинать, — предложил я, снова беря в руки вилку и нож. — А потом прогуляемся вдоль набережной.

Шая согласилась. Я подлил ей еще немного вина

Когда десерт был съеден, а в бокалах осталось лишь по последнему глотку, я расплатился. Мы вышли из уютного тепла ресторана в прохладу ночной московской улицы. Ветер, гулявший по широкому проспекту, был свежим, с едва уловимым запахом влажной листвы, и я заметил, как Шая зябко поежилась, плотнее запахивая свой легкий тренч.

Не раздумывая, я снял свой плащ.

— Держи, — сказал я, накидывая его ей на плечи. — Простудишься.

— Не нужно, ты же замерзнешь, — начала она, но я мягко остановил ее протест.

— Мне не холодно, — я покачал головой.

Шая на мгновение замерла от неожиданности, затем, укутавшись в тяжелую, хранящую мое тепло ткань, повернула ко мне голову. Она едва заметно улыбнулась.

— Спасибо.

Мы пошли вдоль набережной. Внизу, в темной маслянистой воде, отражались огни города, создавая дрожащую переливающуюся картину.

Через некоторое время ее рука легко скользнула под мой локоть. Жест был естественным, почти бессознательным. Она взяла меня под руку, и мы пошли дальше. Я чувствовал ее легкое, доверительное прикосновение сквозь рукав пиджака, и это простое ощущение приносило странное, почти забытое чувство покоя.

Наконец, когда мы дошли до широкой балюстрады, нависавшей над водой, я решил, что пора. Время легкой болтовни закончилось.

— Я думаю, что ты уже догадываешься о природе моей силы, — сказал я, глядя не на нее, а на темную воду внизу.

Шая не ответила сразу. Она остановилась рядом, ее рука так и осталась лежать на моем локте. Ветер трепал ее волосы, выбившиеся из гладкой прически.

— Да, — сказала она наконец. Просто «да». Без уточнений, без вопросов. Я понимал, что этот ответ был без конкретики и мог значить что угодно. От простого «я догадываюсь кто ты такой, Виктор Громов, но у меня нет доказательств» до «я понятия не имею, о чем идет речь, но не хочу тебя перебивать».

Тогда я повернулся к ней. Наши взгляды встретились.

— Я вижу души, — сказал я. — Психеи. Могу взаимодействовать с ними. Прикасаться. Воздействовать.

Огни города на другом берегу реки казались далекими и нереальными. Легкий ветер все так же трепал ее волосы.

— Но… как? — спросила она. — Как тебе это удалось?

— У меня есть старый гримуар, — начал я. — Достался мне… чудесным образом, я и сам толком не помню, откуда он взялся, но я точно знаю, что написан он был полуэльфом.

При упоминании полуэльфа ее брови едва заметно взметнулись вверх. Это была первая явная реакция, которую я увидел на ее лице.

— Полуэльфом? — переспросила она, и в ее голосе прозвучало искреннее изумление. — Постой…

Она на мгновение замолчала, ее взгляд стал отстраненным, словно она заглядывала в глубины памяти, в хранилище знаний, недоступное людям.

— Это очень древний артефакт, — сказала она медленно. — Из тех, что считаются утерянными. Мои любознательные сородичи искали его, но так и не нашли. О нем ходили только легенды. Говорили, что он попадает в чьи-то руки крайне редко, и не всем рассказывает, что запечатано внутри него.

Я криво усмехнулся.

— Ну, не знаю, кому и что он там рассказывает, но мне он рассказывает так много и так часто, что мне хочется закрыть ему рот. Но, к сожалению, рта у него нет, поэтому закрыть невозможно.

— Он… говорящий? — она посмотрела на меня так, будто я только что признался, что обедаю с единорогами.

— Более чем. В общем, он был написан полуэльфом, который пытался постичь силу психеи, — я решил вернуться к сути.

Я рассказал ей историю, которую поведал мне гримуар. О его создателе, о его стремлении к силе, о его трагедии. А затем перешел к главному.

— Но сама сила у меня появилась не от книги. Она появилась в результате ритуала, который я проводил. Вернее, не я, а… тот, кем я был раньше. Ритуал был прерван и пошел не так. И он связал души. Мою и еще двух девушек, Алисы и Лидии. Именно тогда я и обрел эту способность.

Она слушала, не перебивая, ее темные глаза были прикованы к моему лицу. Я видел, как в ее сознании разрозненные факты — мое странное поведение в Феодосии, моя просьба о помощи, магический выброс в подземелье — складываются в единую, логичную картину.

— Ты сказал… «тот, кем я был раньше». Что это значит?

— Об этом позже.

Она кивнула и тут же задала второй вполне логичный вопрос:

— Но для чего тебе нужна была эта сила? Зачем она тебе?

Я посмотрел на нее. На ее серьезное, сосредоточенное лицо, освещенное теплым желтым светом фонарей. Она ждала ответа. Честный.

— Я не знаю, — сказал спокойно. — Я действительно не знаю.

Она нахмурилась, и в ее взгляде появилось недоумение.

— Но… ты же понимал, на что шел. Запрещенные оккультные дела, за которые тебя, по большом счету, нужно сдать в Инквизицию. И как бы… — она сделала паузу, подбирая слова, — ты мне небезразличен, Громов. И мне просто интересно, как представительнице другой расы, которая на ваши законы смотрит, скажем так, сквозь широко расставленные пальцы.