Ученик Истока. Часть I (СИ) - Волковец Серафим

Воспоминание о человеческой доброте сразу натолкнуло парня на мысли о Фрилейме. Интересно, сильно ей досталось от предков за то, что она прогуляла целый учебный день и вместо занятий рассказывала новому Путнику о своём мире?

— Значит, — тихо начал Давид. Максим против воли вздрогнул, настолько глубоко погрузился в рассуждения о добре и зле. — Ты теперь… Ученик господина магистра?

Макс обернулся. Студенты смотрели на него в упор, не демонстрируя толком никаких эмоций, но ему показалось, что они не слишком-то обрадованы его появлением в Эпиркерке. Возможно, всё дело в мимических изменениях лица, а может в его повышенной чувствительности. Большой роли не играло. Что теперь являлось гораздо более серьёзным вопросом, так это возможность (или отсутствие таковой) у нового Путника прожить хоть один день спокойно.

Он не удержался и бегло их оглядел. Если чернявый, с его узкими худощавыми плечами, представлял не ахти какую угрозу, то Давид-то сложён был будь здоров, и получить от него в жбан показалось равносильно тому, чтобы тебя сбила «девятка». В прежней жизни Максим старался по возможности играть по правилам: если противник слабее — позволительно и сказать ему пару ласковых, если крепче — лучше отступить. Вряд ли эти правила переставали действовать при смене мира обитания, но… Теперь парень отчего-то не спешил рассчитывать шансы, исходя исключительно из комплекции оппонента. Не последнюю роль в этой смене ориентиров сыграл ботаник-Жан, едва не расплющивший его мозги движением руки.

Впрочем, к счастью, у гостей вряд ли возникнет шальная идея сцепиться с ним в доме чародея. Комплекция комплекцией, но есть ещё здравый смысл.

Он не сразу заметил, но на груди обоих его вынужденных собеседников мерцали приколотые значки — одинаковые, со схематичным изображением кошачьей головы в профиль. Видимо, отличительные символы какой-то студенческой группы? Спрашивать Макс не решился.

— Нет, — признался он. — Пока только подмастерье. Мастер меня обучает немного, но статус ученика я ещё не получил.

Мне показалось, или этот Давид обрадовался?

— И… — Агнеотис, поджав губы, нахмурился. Вытаскивать из конкурента информацию он справедливо считал делом если не последним, то предпоследним, но на войне, как говорится, все средства хороши. — Почему он тебя принял? Если не секрет, конечно.

Хороший вопрос.

— Наверное, я его просто задолбал, — Путник не смог сдержать смущённой улыбки. Ссориться с теми, кто метил на его место намного раньше него самого, в планы не входило от слова «совсем».

Свежо было воспоминание о ментальном огне, насланном на его бедную головушку неуравновешенным ботаником, ой свежо…

— За… долбал?

— Надоел. Я же его практически преследовал, вот он и… не знаю. Сдался?

— Господин магистр? Сдался? — едко переспросил черноволосый студент и поморщился так, будто ему в пятую точку иглу вогнали до самой кости. — Как ты смеешь о нём так говорить и проявлять столько неуважения к своему покровителю? Этот человек никогда не сдаётся. И тем более не сдастся влиянию кого-то вроде тебя.

— Кцол, — Давид покосился на товарища с едва заметным (и несколько наигранным) укором. — Я понимаю, что ты от рождения редкостный хам, но хотя бы здесь не устраивай сцену. Этот молодой человек сам не знает истинной причины.

— Просто не хочет рассказывать, — уверенно ответил тот, кого Давид назвал Кцолом. — Боится, что среди студентов Магической Академии найдётся кто-то более достойный и сместит его. Правильно делает, кстати.

— Кто достоин, а кто — нет, решать Мастеру, — пожал плечами Макс, и раненая проклятым браслетом ладонь тут же стрельнула болью. Прошибло до лопатки. Не в силах сдержаться, он схватился здоровой рукой за запястье. — Вот же…

— У него высокая чувствительность к магическим импульсам, — без особого удовольствия отметил обладатель орлиного профиля, скрестив на груди руки. — Редко встретишь настолько восприимчивого человека. В тебе, часом, нет эльвейской крови? Хотя… о чём это я, — тут же нарочито громко фыркнул он, безусловно, копируя фразы магистра Хаоса. — В твоём лице ни черты утончённости или благородства, свойственной нашему роду, а в теле ни грамма…

— Никакого расизма и ксенофобии в моём доме, — приказал голос Захарии с лестницы.

Студенты примолкли и в полной тишине наблюдали за тем, как колдун спускается с последних ступенек, подходит к столу с небольшим футляром из красного дерева в руках и бережно снимает с крышки невидимые пылинки. Довольный эффектом, который производило на молодое поколение одно только его присутствие, чародей мягко улыбнулся своему найденному предмету и перевёл куда более жёсткий взгляд на просителей.

— Защитный амулет, — представил находку он и поставил коробочку на стол. — Можете осмотреть.

Давид протянул руку к шкатулке и бережно её открыл. Внутри на подкладке из обычной хлопковой ткани покоился маленький кулон: обычная серебряная монета со срезанными изображениями королей — такие в Эпиршире использовались в качестве основной валюты. В верхней части просверлена небольшая дырочка, через неё протянут шнурок из оленьей кожи, а вместо стандартной чеканки кто-то очень тонким и точным инструментом вырезал такое количество кружочков, треугольников и завитушек, что оставалось только присвистнуть. Издалека рисунок больше напоминал сплошную серую краску и только под лупой удалось бы разглядеть их все. Не каждый робот-гравировщик бы справился с подобной работой, а это всё, без сомнения, выточено вручную — правда, скорее всего, при помощи магии.

Давид поднял амулет за шнурок, покрутил перед лицом и поднёс к одной из сторон указательный палец: кожа заметно засветилась в том месте, где едва касалась кулона, и чем дольше происходил этот странный процесс проверки, тем сильнее вытягивалось у юноши лицо.

— Ментальная и физическая защита, преломляющий и рассеивающий экраны, стабилизирующая и подкрепляющая подушки… — перечислил он, вернув артефакт на место. — Сильная магия созидания. Позвольте полюбопытствовать: вы сделали его сами, господин магистр?

— Нет. И, тем не менее, не даю никаких гарантий, — Захария закрыл коробочку резко: парень едва успел отдёрнуть руку, чтобы ему не прищемило пальцы. — Очевидно, это не последнее нападение на мадам Ровен, и кто знает, какой способ избавиться от неё выберет убийца в следующий раз. Возможно, это будет магия — а может, и нож. Амулет не способен защитить от всего на свете.

— Мне страшно представить, сколько такая вещь стоит, господин магистр.

— Хорошо, что мы заговорили о цене. Вариантов несколько, юный Агнеотис, — колдун сел в рабочее кресло и тут же закурил. — Однако буду говорить прямо: я предпочёл бы обсуждать этот вопрос с вашими родителями. Насколько мне известно, вы ещё не достигли возраста, в котором гражданину Эпиршира разрешено пользоваться финансами семьи наравне с остальными её членами.

— У меня есть свои деньги, господин магистр, — студент немного побледнел. — Я их на учёбу откладывал, но…

— В таком случае, вот мои предложения. Вариант первый: я приношу вам что-нибудь менее дорогое. Разумеется, и менее действенное, зато вам хватит сбережений на образование.

— Нет, — с видимым напряжением выдавил Давид. — Я хочу, чтобы мама была защищена как можно надёжнее.

— Вариант второй: вы приводите сюда своего отца и свою мать и я говорю с ними лично, — тут от Захарии почему-то слегка повеяло холодком, словно из приоткрытой дверцы холодильника. — Скажу откровенно, я предпочёл бы побеседовать с ними, потому как проблема, с которой столкнулась и ещё какое-то время будет сталкиваться ваша семья, довольно серьёзна.

— Они оба не смогут выделить времени до послезавтрашнего дня, — тревожно дёрнул плечом парень. — А если на неё нападут сегодня? Что тогда? Помощь нужна как можно скорее, иначе я бы не потревожил вас в такой поздний час!

— Спокойнее, господин Давид, — стоило магистру прищуриться, собеседник тут же замолчал. — Не стоит повышать голос, на слух пока не жалуюсь. Равно как и на голову: я прекрасно осознаю срочность решения данной ситуации, хотя и не совсем понимаю, почему ваши родители со мной не согласны. Впрочем, не моё дело. Третий вариант: я сдаю вам этот амулет в аренду — ровно до тех пор, пока проблема не исчезнет и преступник не будет пойман. Один день — двадцать медных, и поверьте — это я ещё сильно продешевил, делаю скидку на несовершеннолетний возраст заказчика. В качестве залога… оставите это.