— Видела их у входа, — продолжила Мар. — Тогда она улыбалась, была живой. Он уводил её куда-то. Дважды. И каждый раз она возвращается... бледнее, рассеянней. Это не вино, Лив. В её взгляде — как будто свет гаснет.
Лив сжала бокал, в груди шевельнулась тревога. Она посмотрела снова: женщина касалась его руки, провела пальцами по запястью, но движение было вялое, неловкое.
— Она не боится его, Мар. Смотрит, как на звезду. Может, влюблена? Или перебрала, и вино её слишком крепко взяло.
Мар нахмурилась, качнула головой.
— Может. Но я на четвёртом курсе, Лив. Я ведь учусь на следователя, а не просто штанишки там просиживаю. Мы разбираем жесты, взгляды, динамику. И сейчас у меня что-то внутри щёлкает — это не то. И в новостях... две девушки пропали в районе. Официально — ушли сами, но кто знает?
Они замолчали. Музыка хлынула снова, весёлый ритм спорил с тенью, повисшей между ними. Лив взглянула на пару: мужчина увёл женщину к выходу, его рука легла ей на шею, почти властно.
— Давай, пока-что просто следим. — сказала Мар. — Если что-то странное — скажем охране. Или подойдём к ней. Пока — смотрим.
Лив кивнула, но в животе закрутилось беспокойство — тонкое, острое, как предчувствие шторма.
***
У стойки было тесно. Лив протискивалась сквозь гул голосов, мигающий свет и запахи — пряных духов, алкоголя и разгорячённых тел. Она уже тянулась за коктейлем, когда кто-то резко задел её плечо. Не сильно, но достаточно, чтобы она пошатнулась и обернулась.
Мужчина — небрежно одетый, с утомлённым лицом и неприятным, скользким взглядом — бросил:
— Может, не надо стоять на дороге, принцесса?
Слова прозвучали тихо, но с пренебрежительной насмешкой. Лив нахмурилась, подбирая ответ, но тут вмешался другой голос:
— Серьёзно? — спокойно, с холодной усмешкой произнёс он. — Может, не стоит толкать женщин и вести себя как последний кретин?
Мужчина замер, явно не ожидая отпора. Посмотрел на Лив по-настоящему — и отвёл взгляд. Буркнул что-то и скрылся в толпе.
Лив моргнула, переводя взгляд на защитника. Он был высокий, в чёрной рубашке, расстёгнутой на пару пуговиц. Свет ламп скользнул по его скулам, по слегка растрёпанным волосам. В нём не было показной мужественности — лишь что-то хищное, ленивое, уверенное. Его глаза изучали её — не нагло, а внимательно.
— Он вообще в порядке? — с тихой иронией спросил он, и уголок губ дёрнулся.
Лив открыла рот, но язык прилип к нёбу. В горле пересохло. Она выдохнула:
— Спасибо...
Он склонился ближе, не нарушая границ, но его присутствие ощущалось остро.
— Осторожнее, ладно? — голос был мягкий, низкий. — Странно, что он не заметил такую красоту. Хотя, может, просто идиот.
Он слегка коснулся её талии, мягко помогая отступить от стойки. Пальцы задержались на руке чуть дольше, чем нужно — ненавязчиво, но сердце Лив споткнулось. Потом он ушёл — медленно, не оглядываясь. А Лив осталась, глядя ему вслед, точно очнувшись от странно-приятного сна.
— Кто это был? — Мар возникла рядом, протянув ей бокал.
— Не знаю, он не представился. — выдохнула Лив. — Но очень хотела бы узнать.
***
Они вышли под утро. Воздух был влажный и тёплый, улица пахла озоном и табачным дымом. Машины и шум клуба остались за спиной. Лив наконец вдохнула глубоко, впервые за весь вечер.
— Смотри, — Мар резко остановилась, схватила Лив за запястье и кивнула на стоянку.
У чёрного автомобиля с тонировкой стоял мужчина в сером. Он сжимал запястье женщины в золотом платье, прижимал её к себе и что-то шептал прямо в ухо, целовал в шею, но слишком жадно, слишком настойчиво. Женщина не сопротивлялась, но и не отвечала — её тело казалось вялым, почти обмякшим.
— Видишь? — прошептала Мар. — Я ж говорила. Что-то с ним не так.
— Они, наверное... — Лив нахмурилась. — Просто слишком расслаблены? Или...
Но голос звучал неуверенно. Она всматривалась — и сердце защемило.
— Но почему она такая... пустая? — прошептала Лив. — Она будто не здесь.
— Именно, — шепнула Мар. — Это не просто флирт. У неё взгляд стеклянный. Как будто не по своей воле.
Мужчина в сером оглянулся, словно почувствовал, что за ним наблюдают. Его взгляд — острый, неприятный, цепкий — на мгновение встретился с Лив. Затем он усадил женщину в машину и быстро скрылся за дверцей.
— Это не нормально, — Лив стояла, не двигаясь.
— Конечно, не нормально. Ты сама это видела, — тихо сказала Мар. — Запомни его лицо.
Такси подъехало к ним. Лив всё ещё смотрела в темноту, в которой исчезла машина с женщиной в золотом.
— Адрес, указанный при вызове верный? — спросил водитель.
— Да. — Лив села на заднее сиденье, а Мар закрыла за ней дверь. — Домой.
Но её мысли остались где-то там — в толпе лиц, в чьих-то настойчивых пальцах, и в взгляде мужчины, который исчез слишком быстро.
Глава 2.
Тишина галереи была особенной — густой, точно лак на старинном холсте. Она не пугала, а словно укутывала в себя, оставляя Лив наедине с дыханием веков, застывшим в красках и трещинах полотен.
Она сидела на низкой табуретке, склонившись над работой. Свет настольной лампы отсекал остальной мир, вырезая только её, картину и тонкую кисть, которой она еле заметными мазками возвращала жизни выцветшую грань чьего-то взгляда. Глаза на портрете были женские, печальные, полные чего-то, укрытого временем. Она почти слышала, как эта женщина из XVIII века шепчет сквозь холст.
Реставрация была для Лив не просто профессией — это было что-то интимное, едва ли не сакральное. Она не просто чинила картины. Она разговаривала с ними.
Лив снова наклонилась ближе. Аккуратно. Почти не дыша.
Вот тут — мазок чуть сместился. И здесь — линия поехала. Ближе к раме — старый лак пожелтел сильнее, чем на остальной части холста. Она аккуратно прошлась кисточкой, растушёвывая границу. Пальцы уже ныли, но она старалась не обращать внимания. Завтра с утра эта картина должна быть на стене. И не просто висеть — а выглядеть так, словно её только вчера закончили. Никаких намёков на реставрацию. Никаких следов времени.
Она поправила за ухо прядь волос, нащупала взглядом часы. Без малого одиннадцать.
