Игры иерархов (СИ) - Веден

— Аррахо, — проговорил он недоверчиво. Потом посмотрел на меня. На Бинжи. Снова на меня. На лице его отчетливо читалось: «Нет, не может быть. Чушь какая-то».

— Объясните, — попросил я.

— Хм… Да, юноша, конечно. Аррахо — это очень редкий яд, добываемый из определенного вида тварей Бездны. На вкус он сладкий, поэтому его обычно смешивают с медом или вот, как тут, с сахарной карамелью. Действует очень быстро и противоядия от него не существует. И… Видите ли, человека, отравленного им, спасти невозможно. В принципе. Даже теоретически. Если бы я находился тут, рядом, и вы бы приняли этот яд, я бы ничем уже не смог помочь… Разве что обезболил бы, сделав последние мгновения жизни не такими мучительными… Но… Простите, юноша, если бы вы действительно были отравлены аррахо, вы были бы мертвы.

Я посмотрел на Бинжи, потом на целителя.

— Я и был мертв. И я тоже прошу прощения, но вам придется принести клятву именами обоих богов, что вы никому не расскажете об увиденном здесь.

Целитель заморгал.

— Вы уверены, что умерли? И — клятву? Но тогда… тогда этот талантливый ребенок вас не просто вылечил, а воскресил?.. Но воскрешение мертвых невозможно. Только чудо богини… И я, конечно, слышал, как он говорил о вашей якобы смерти, но, знаете, детям свойственно преувеличивать и драматизировать… Подождите, клятву обоим богам — зачем обоим?

Похоже, целитель никак не мог решить, что тревожит его больше — мое возвращение из мертвых или мое требование.

Вновь открылась дверь, потом закрылась, и Теаган произнес, обращаясь к целителю:

— Боюсь, брат Геррен, вам действительно придется дать эту клятву.

— И еще кое-что, — добавил я, повернувшись к нему. — Ты официально объявишь, что спасти меня все же не удалось. Что я умер и мое тело забрал клан аль-Ифрит для похорон по своему обычаю — для очень скромных семейных похорон, на которые не пригласят никого, кроме ближайших родственников. И мертвым я останусь до тех пор, пока мы не найдем моего убийцу.

Глава 24

Выяснилось, что с момента моего отравления и смерти прошло чуть более двух часов. И всё это время Бинжи меня «удерживал» — по крайней мере, так это действие обозначил целитель.

— Получается, что он восстанавливал ваше тело — а яд аррахо действительно вызывает множественные прободные язвы и кровоизлияния во внутренних органах — но при этом еще и одновременно возвращал вашу душу из… э-э… из посмертия, — проговорил Геррен, глядя на неподвижного подростка. — Ваш брат, юноша, вернулся примерно через полчаса после вашего отравления, и вы в тот момент были живы, хотя и находились, по его словам, на самой грани. Этот мальчик не позволял вам умереть.

— Кастиан немедленно кинулся к коменданту, — это сказал уже Теаган, тоже не сводя взгляда с Бинжи, — а комендант тут же отправил срочного гонца в Обитель.

Комендант, конечно, имелся в виду временный, недавно присланный самим Теаганом по моей просьбе.

— Брат Геррен считается лучшим целителем в столице, — продолжил Теаган. — Узнав о случившемся, мы немедленно выехали. Но… Рейн, ты действительно умер? И воскрес?

— Да, Бинжи вытащил мою душу из… — я замолчал. Нет, говорить о разумном черном океане, с которым я едва не слился, мне точно не следовало. Не поймут. Или поймут неправильно.

Хотя я и сам не знал, как следовало понимать это правильно.

Как вообще всё случившееся со мной следовало понимать?

Воскрешение из мертвых — а я точно был мертв. И Бинжи…

Откуда у него взялась такая сила, чтобы дотянуться до души, уже ушедшей за пределы нашего мира, а потом еще и полностью восстановить тело, внутренности которого, по его же словам, превратились в кровавую кашу?

Допустим, во время своей дикой инициации он, как и я, получил куда больше десяти камней. Ладно, почему нет. Однако целительство он начал изучать всего несколько дней назад, вместе со мной. А что до возвращения душ мертвецов, так подобной магической дисциплины не существовало в принципе.

— Вытащил вашу душу откуда? — с любопытством спросил целитель, когда понял, что продолжать говорить я не намерен.

Я покачал головой.

— Это знание не для смертных.

Красиво прозвучало. Внушительно. По крайней мере, я надеялся, что достаточно внушительно, чтобы меня не доставали вопросами. А им хотелось — и Теагану, и целителю; я по глазам видел, как же им хотелось узнать, каково оно — там.

— Значит, этот аррахо настолько редкий, что руны на определение яда не сработали? — я повернулся к Теагану.

— Что? Нет, вовсе нет. Они должны были сработать. Я думал, будто ты их вовсе не использовал.

— Я даже воду не пил без проверки, — я вздохнул. — Но, как оказалось, толку-то.

Листы с рунами лежали рядом с кульком с пирожками. Теаган, проследив за моим взглядом, быстрым шагом подошел к ним, поднял первый лист, внимательно изучил, потом взял второй, третий…

— Фальшивки, — проговорил он.

— Что?

— Вот эти листы с рунами, предназначенными для определения ядов демонических и ядов, взятых у живых существ, фальшивые.

Я тоже подошел. Как на мой взгляд, так все листы выглядели, как до́лжно.

— Вот, посмотри, сама руна имеет правильную форму, однако движения кисти с тушью при ее начертании намеренно шли не в том направлении и не в той последовательности. Но это становится заметно только если приглядеться. А остальные руны настоящие.

— И настоящие давали золотистое свечение, которое убеждало меня, будто еда безопасна, — проговорил я, хмурясь. — Значит, на аррахо эти две руны отреагировали бы?

— Да. Яд взят у живых существ демонического происхождения. Реакция бы пришла от двух рун. Рейн, когда мы были… — Теаган бросил быстрый взгляд в сторону целителя, явно не желая упоминать визит к шибинам при чужаке, хотя тот уже дал клятву молчания, — когда мы были там, листы ты ведь не захватил?

— Нет, они остались в твоем доме.

— Значит, пролежали без присмотра неделю. Ты не входил в дом, чтобы их забрать?

Я покачал головой.

— Нет. Сверток со студенческой формой и листами принес мне Достойный Брат.

Едва я произнес последние слова, что-то неясное промелькнуло в глазах Теагана. Промелькнуло и тут же исчезло, будто привиделось.

— Ты запомнил его внешность? — спросил он.

Я кивнул.

— Мужчина лет сорока. Светлые глаза и черные волосы с проседью на затылке. На левой скуле красное родимое пятно размером с мелкий медяк.

И опять во взгляде Теагана я заметил тень.

— Да, я знаю его, — проговорил он. — Два дня назад он по ротации отправился на Границу.

— Как удобно, — пробормотал я, подумав, что этого Достойного Брата скорее всего уже нет в живых, а с ним исчезло и имя того, кто передал ему сверток.

Потом я очень внимательно посмотрел на Теагана. Лицо у него сейчас ничего не выражало, но вот тело оказалось чуть более «разговорчивым» — после того, как я рассказал об этом Достойном Брате, Теаган напрягся. Со стороны это было едва заметно, но все же за две недели постоянного общения я научился подмечать и такие мелочи.

Интересно…

— Ты знаешь, кто стоит за покушением? — спросил я прямо.

— У меня есть подозрения, — отозвался он уклончиво. И вроде бы не солгал, но в то же время я уловил за этими словами ту же тень, которая прежде мелькала в его взгляде.

Вдвойне интересно…

А потом Теаган заспешил назад в Обитель.

Да, он отправил людей в особняк аль-Ифрит с посланием. Да, он договорился и о карете, и о том, как меня под видом свежего трупа туда доставят. Все так, все верно. Но он даже не стал дожидаться, когда очнется Бинжи — человек, совсем недавно совершивший невозможное — хотя мне казалось, что Теаган обязательно постарается с подростком поговорить.

— Забери Бинжи под покровительство Церкви, — сказал я, прервав его торопливое прощание.

— Что? Зачем?

— Затем, что на носу экзамены, но в состоянии магического истощения он их не сдаст. А на Границу я его, естественно, не отпущу.