Хроники новуса II (СИ) - Сторбаш Н.В.

Постояв немного и почесав голову, я поплелся вниз. Вид у меня был не очень — вся одежда измарана, и, конечно, меня встретили насмешками и хохотом. Оставляя мокрые и жирные следы, я подошел к кухне, позвал хозяина и велел подготовить еще один поднос с едой для господина Краста.

Фалдос ржал, как конь, аж слезы на глазах проступили, но я все же обратился к нему за помощью, легонько пнув его по ноге:

— Переодеться мне надо. Вся одежда в седельной сумке, а я не уверен, что смогу узнать свое седло. Или хотя бы лошадь. Поможешь?

Я надеялся, что он не на пустом месте заливал, будто запоминает коней лучше, чем всадников. Он в своих девках путался больше, чем в лошадях.

— Идем. Неужто и впрямь не узнаешь? Она у тебя такая рыжая, белое пятно на морде, и на левой передней чулок.

Да они почти всем там рыжие и с пятнами. Вот коров своих я узнавал по одному лишь изгибу рогов посреди целого стада, а с этой лошадью я знаком всего день.

По пути к выходу Фалдос зачем-то зазвал и брата Йорвана, а когда мы вышли во двор, пояснил:

— Это всего лишь цветочки. Вот ты пошел на конюшню, все конюхи невзначай выйдут, а потом вдруг окажется, что у кого-то что-то пропало и появилось в твоей седельной сумке. Или хуже того, ничего не появилось и не пропало, но он скажет, что пропало. Кто вор? Тот, кто ходил в конюшню один. Ославят тебя вором на весь культ, припомнят и твою исполосованную спину, и окаянников из Сентимора, и станешь изгоем на весь поход. А это верная смерть, так ведь, брат Йорван?

— Так, — согласился наставник. — Только для чего это брату Красту? Он, конечно, своих новусов всегда гонял строго, но до подлости не опускался никогда.

Фалдос пожал плечами:

— Чтобы обвинить в воровстве, брат Краст не надобен.

Собрат и впрямь быстро отыскал мою лошадь, перед стойлом висело и само седло со всеми сумками. Я засунул руку внутрь, нащупал пузырьки и успокоился: мое.

— Ты отыщи ветку и засунь ее в суму, чтоб кончик торчал. Так быстрее сумеешь отыскать свое, — посоветовал Фалдос. — Или привяжи яркий лоскут ткани.

Теперь я задумался, как бы выпроводить Фалдоса и Йорвана отсюда, ведь подаренные бутыльки были завернуты в одежду, и я не смог бы вытащить замену, ни разу не звякнув или не выронив один.

— Чего возишься? Хватай и иди во двор, там у колодца ополоснешься, — поторопил брат Йорван.

Я медленно выпутывал бутыльки из ткани и тянул одежду из сумки, сначала вытащил рубаху, потом взялся за штаны. Нетерпеливый Фалдос, соскучившись, подошел и выдернул их единым махом. Что-то громко звякнуло. Йорван наклонился и поднял с соломы, устилавшей земляной пол, один выпавший бутылек.

— Vigor, — прочел он. — И откуда? Все зелья хранятся в обозе.

— Э-это брат Гримар дал.

Йорван сунул бутылек обратно в мою седельную сумку:

— Ежели что, буду знать, у кого можно взять.

Мы вышли обратно во двор, Йорван вернулся в трапезный зал. Я вытащил ведро воды из колодца, разделся и наскоро стер с себя остатки жирной похлебки, а Фалдос отыскал где-то деваху и приволок ко мне.

— Вот, — подопнул он к ней мою испачканную одежду, — до утра выстирай и просуши.

— Так ведь я ж не прачка, — отказывалась та.

Я чуть встряхнулся, натянул на себя чистое, заново переложил все узелки с монетами, повесил на пояс кошель с пузырьками, закрепил ножны с мечом. Потом вынул несколько медных монет и ссыпал их в руку девке:

— Вот плата. Успеешь сделать до отъезда, дам еще несколько.

Тогда она согласилась, взяла тряпки и убежала.

— Одежда стоит дороже, — с сомнением протянул Фалдос.

— Ты сам ее нашел, — отозвался я.

Вернувшись в зал, я взял на кухне новый поднос с едой, поднялся наверх, пнул ногой долгорову дверь и сразу отступил. Брат Краст открыл уже не так внезапно, как в первый раз. Я даже засомневался, а вдруг тогда все случилось само? Вдруг он услыхал мои крики и попросту невовремя толкнул дверь? Впрочем, какая разница?

Повинуясь его жесту, я вошел в покои и поставил поднос на большой стол, стоявший возле окна.

— Принеси мне бумагу, перо и чернила, — велел глава отряда.

— А где их взять? — растерялся я.

— Где хочешь, там и найди. Вон!

Я опрометью выскочил из его покоев, почесал затылок, в очередной раз сглотнул голодную слюну и пошел искать хозяина постоялого двора.

— Нет у меня бумаги и чернил. Перьев дам хоть сколько. Какие нужны? Куриные, петушиные, фазаньи? — говорил усач.

— Гусиные, — уныло сказал я, догадываясь, что и с этим поручением будет не все просто.

— Нари, дай господину новусу самых лучших гусиных перьев! — крикнул он кому-то.

Из глубин кухни выплыла тощая высокая женщина и положила передо мной ворох перьев. Я выбрал те, что подлиннее и покрепче, и вернулся в общий зал. Попытался поспрашивать обозников, но те лишь руками разводили.

— Где шатры — скажу. Одеяла, утварь, припасы, оружие, зелья — тоже скажу. А бумагу с чернилами не видал, — ответил старший по обозу, новус немалых лет. — Их ведь можно в маленький сундучок уложить, и где тот сундучок искать? Куда его засунули? Мне что, все повозки перебирать? У меня ведь не новусы в подчинение, а простые мужики, намаялись за весь день, вон уже и спать пошли.

— Так ведь брат Краст велел! Не я же это придумал! — воззвал я.

— Так ведь тебе же велел, ты и ищи. Обоз трогать не смей.

Если б мы остановились в городе, то я отыскал бы требуемое, но постоялый двор стоял чуть ли не посредине леса. Не всякий путник углядит.

Наверное, я мог бы прийти к Красту и сказать, что обозники отказались искать бумагу, а больше нигде ее негде взять, но тогда он наверняка придумает мне какое-нибудь наказание. Я и так до сих пор не поел, живот уже к спине прилип.

И тут я вспомнил кое о ком. Поднялся по лестнице и постучал в другую дверь.

— Кто? — сухо спросили оттуда.

— Это Лиор. Спросить хочу…

— Войди.

Я так и сделал. Брат Гракс сидел ко мне спиной и что-то читал за столом.

— Если хочешь, чтобы я вступился перед братом Крастом, зря пришел. Он — глава отряда! — сказал он, не оборачиваясь.

— Да, брат Гракс, это я сразу уразумел. Хочу попросить пару листов бумаги и немного чернил. Брат Краст велел мне принести, а в постоялом дворе ничего такого не нашлось. Только перья гусиные и дали.

Сапиенс отложил книгу, из мешка вытащил шкатулку, а оттуда — то, что я просил, и положил на стол рядом с собой.

— Бери. Но в другой раз за этим не приходи, я взял немного и лишь на себя.

— Благодарю, брат Гракс! Ввек не забуду.

Я несколько раз поклонился его спине, схватил листы с маленьким бутыльком чернил и поспешил к Красту.

Глава отряда не похвалил, не поблагодарил, а послал меня за забытой вещью в конюшню, на сей раз нужно было пошарить в его седельной сумке. Помня слова Фалдоса, я позвал пару новусов и вновь брата Йорвана, вроде как не запомнил коня Краста. Заодно пусть видаками послужат.

За стол я сел уже затемно, когда все давно уже спали, кроме караульных, поел остывшее, отыскал пустое местечко в зале, уже не надеясь на матрас или одеяло, и задремал.

Утром запыхавшаяся девка вбежала на двор и застыла, не зная, как отыскать того, кто просил прачку. Я подошел к ней, дал еще несколько медяков и получил пусть и сыроватую, но все же чистую одежду.

На вторую ночь нам повезло больше. Мы заехали в город Грейдальф и разместились в доме бургомистра. Памятуя о своей прошлой ошибке, я выпросил у здешних слуг запас бумаги, чернил и перьев. Мало ли, вдруг брат Краст запросит еще?

Но даже в богатом бургомистровом доме, полном слуг и служителей культа, брат Краст выдумал, чем меня озадачить. Близость города будто вдохновила его на всевозможные поручения, и я бегал не только по дому и двору, но и по городским улочкам, выискивая то одно, то другое. Под конец я вытаскивал людей из постелей, чтобы те сделали то, что нужно. Благо я догадался прихватить с собой одного из здешних новусов, ибо горожане вряд ли бы согласились помочь незнакомому мальчишке в простой одежде.