Наследница чужих богов (СИ) - Погорелова Галина

— Мне и без тебя хватает проблем, а ты еще привела к нам на порог диаров!

Не дожидаясь приглашения, Кайя проскользнула мимо и заняла одно из кресел. Подобные оскорбления задевали все меньше. Ими Велимар награждал вдоволь чуть ли ни с первой минуты, как похоронил отца.

— Где ты была⁈

Она не спешила отвечать. Убранство кабинета против воли вызывало теплые чувства и не вязалось с новым владельцем. Дождливый закат, проникавший сквозь потемневшие от времени ставни, освещал уютные, сделанные из черного дерева забитые книгами стеллажи, крепкий письменный стол, два высоких кресла, стоящих друг напротив друга, и маленький столик между ними. В ногах лежал плотный когда-то ярко-красный тканый ковер, на котором сейчас оставались следы от грязной обуви брата. Велимар в доме обувь не менял, да и во многом другом вел себя в поместье как гость. Ему была ближе столичная жизнь, Иерихон, где он и обосновался, успешно растрачивая остатки наследства.

Раньше кабинет принадлежал отцу, и она любила засиживаться с ним в этих креслах, обсуждать планы по разведению новых пород лошадей, вместе читать, разговаривать, молчать. Казалось, если прикрыть глаза, все еще можно будет поверить в его присутствие, уловить знакомый запах любимого им горячего напитка из здешних трав.

— Иблис тебя забери, она еще и молчит! — окончательно взбесился Велимар.

Кайя ограничилась короткой фразой. Говорить ему правду она не собиралась.

— Выезжала в степь.

Глаза у брата недобро блеснули.

— Да ты что! И с какой же целью?

— Размять лошадь.

— И как? Что-то твоей лошади я не увидел? — съязвил Велимар.

— Застрелили.

— Да мне плевать, глупая ты дрянь! Зачем ты привела к нам диаров⁈

— Они действительно меня спасли. — Кайя попыталась сгладить случившееся. — Послушай, я и подумать не могла, что мы пересечемся со степняками, а после с диарами.

— А стоило бы!

Велимар раздраженно забегал по комнате, но почти сразу опустился в кресло напротив, уставившись на нее прямым немигающим взглядом желтоватых, почти бесцветных глаз. Постепенно его выражение лица начало меняться с гневного на уже привычное надменное. Взгляд медленно спустился к ее шее. Липкий, неприятный. Даже будучи перемазанной степной землей, Кайя не чувствовала себя грязнее, чем сейчас. Вспомнился случай двухлетней давности, когда Велимар попытался зажать ее в углу гостиной. Тогда она с какой-то неизвестной ей до того дикостью чуть было пальцами не выдавила ему глаза. Брат струсил не на шутку и после более не домогался, даже смотреть вот так перестал. Но с уходом родителя Кайя все чаще начала замечать этот нездоровый интерес.

Велимар продолжил беседу. От его тона, приторного и наигранного, Кайю наполнило отвращением.

— А нам ведь с тобой можно и не ссориться. — вкрадчиво начал он. — Все равно ведь кроме меня у тебя больше никого нет.

Он попытался коснуться обтянутых подолом коленей, но Кайя забилась глубже в кресло. Холеное лицо перекосило кривой ухмылкой. Повесив голову на пару секунд, Велимар отрицательно мотнул туда-сюда, вновь посмотрел на сестру.

— День, когда отец притащил тебя в этот дом, стал худшим в моей жизни.

Приторности в голосе как не бывало.

— Сумасшедшая дрянь! — чеканя слова, выдавал он. — Видела бы ты это зрелище. Только и могла, что пускать слюни, да ходить под себя. Какая же ты была мерзкая.

Раскрытая ладонь уперлась в ее сторону.

— С этими своими выпученными глазами, с ранами по всему телу. Леварская порченая дрянь! — он злобно заулыбался. — Скажи мне, Кайя, тебе нравилось, когда тебя резали и насиловали? Снова, снова, и снова, пока ты окончательно не свихнулась? Нравилось?

Его улыбка стала еще шире, казалось, он сейчас зальётся смехом от выданных им же слов.

— Я никогда не понимал, почему отец так в тебя вцепился? Может ты мне скажешь?

Кайя промолчала. До сегодняшнего вечера брат ни разу не обсуждал с ней прошлое. Она не была наивной, понимала природу его ненависти. Однако, выслушивать подобное даже от него оказалось неожиданно больно. Хотелось уйти, но Кайя усилием держала себя на месте. Надо понять, к чему он все это затеял.

— И вот, я начал думать. — между тем, продолжал Велимар. — Прикидывать. Знаешь, что? — Он шумно выдохнул, подавив веселье. — А то, что это не он в тебя вцепился. Это ты овладела им. Ты — порченая леварская кровь! Старая кровь! Ведьма!

Кайя ответила резче, чем следовало:

— Неправда!

Мужчина довольно закивал головой, словно ее реакция только подтверждала сказанное.

— Еще какая правда! И ты, и мой дорогой слабохарактерный отец вдвоем это скрывали.

Я бы мог показать тебе расходы за последние семнадцать лет, что ты живешь в этих стенах. Так вот, удочерив тебя, небезызвестный всем присутствующим господин Фалади, который, заметь, никогда до того не пустотратил и не отличался набожностью, неожиданно заделался самым щедрым и верным последователем Пути. А с чего бы вдруг такая щедрость?

Брат напоказ развел руками.

— Вот и мне стало интересно. Годами отец жертвовал крупные сумы в местную мечеть. Даже больше тебе скажу, он отдал две трети состояния, практически разорился. Можешь молчать и дальше, но только глупец не поймет, за что он вносил такие пожертвования. Тебя, дрянь, откупал! Не дал служителям забрать. А что, если напомнить им о твоем существовании? Сумеешь ли ты пройти проверку? Очень сомневаюсь! Впрочем…

Велимар поддался немного вперед, заговорив шепотом.

— Мне интересно другое. Что мы будем со всем этим делать, Кайя? Что ты будешь делать?

Она внимательно посмотрела на мужчину. Тот так и остался сидеть с ехидной ухмылкой победителя, ни капли не сомневаясь в своих предположениях. Вряд ли удастся его переубедить. Потерянные деньги были для него лучшим доводом. Тем более, насчет служителей он не шутил. Ведь, правда отдаст. Даже жалеть не станет.

Тихий свет заката постепенно покидал комнату, обращаясь в ночь, делая их уединение еще более тягостным. Надо заканчивать разговор, уходить. Иначе…

Кайя до побелевших костяшек на пальцах сжала подлокотники.

— Чего ты хочешь?

Велимар хлопнул в ладоши.

— Уже другой разговор, сестричка!

Он вальяжно откинулся назад.

— Во-первых, твоя часть наследства отойдет мне. Сама отпишешь.

Кайя поморщилась. Следовало бы догадаться, что Велимар прежде всего будет заинтересован денежным вопросом. Покойный родитель поставил в завещании строгие условия, тем самым оградив приемную дочь от многих бед. Брат не мог претендовать на ее часть наследства ни при каких обстоятельствах: ни ее исчезновении, ни смерти.

— А, во-вторых…

Он опять потянулся к ее коленям.

Кайя резко поднялась. Отданная диаром накидка сползла вниз, обнажая свалявшиеся подсохшие волосы, испорченное грязное платье.

На лице брата проступило отвращение.

— А, во-вторых, будет попозже. — брезгливо заметил он. — Приведи себя в порядок. Завтра поговорим.

Глава 3

Снаружи ждала Захра, вторая после Самиры прислуга на женской половине дома: бойкая, малограмотная, крепкого сложения хавирка. Выйдя, Кайя чуть было не столкнулась с ней.

Женщина даже не стала делать вид, что не подсушивала их разговор с хозяином поместья. Можно не сомневаться, уже к утру подробности беседы разойдутся по округе.

— Чего только натерпелись, госпожа! — вместо приветствия, лестным голосом завела она. — Идёмте скорее. Я уж и парильню приготовила, огонь у вас развела.

Натруженная рука коснулась ее волос, отчего Кайя инстинктивно дернулась.

— Вон, сколько работы! — не обратив внимание на ее поведение, щебетала служанка. — Отпариться надо бы, поесть да выспаться. С новым днем оно и новый путь легче будет…

— Как Самира? Знаешь?

Обычно делами госпожи, ее досугом, занималась именно она.

— Хварает. Сердце давит. — ответила женщина. — Но вы, госпожа, не бойтесь, мы ей чего надо уже накапали. Батюшка ваш в травах толк знал, лучше его настоек ничего нет.