Четыре подвала (СИ) - Прокофьев Андрей Александрович

— Я так понимаю, что нам нужно в другую сторону — произнес Олег Андреевич.

— Да, Петр Васильевич говорил мне, что я имел честь пообщаться с убийцей, и во время этого разговора убийца невзначай, не придав этому значения, сам мне поведал о том, что он проживает в поселке за старым городским кладбищем — сказал Олег Олегович.

— Да, да, всё это в этом районе, всё поблизости одно от другого — проговорил Сергей Павлович, он же вытащил бумажку, которую передал ему Петр Васильевич, развернул её и быстро прочитал содержимое глазами.

— Что это? — спросил Олег Олегович.

— Это ключ, как я понимаю, или что-то вроде этого. Но Василич говорил, что всё должно случиться так, как сказано в этой странной притче — ответил Кречетов и протянул бумагу Олегу Олеговичу, рядом с которым стоял Олег Андреевич, и сейчас они вместе беззвучно читали те самые необычные строчки…

… Хозяин был старый. Хозяин заснул летаргическим сном. Хозяин сошел с ума. Собака охраняла его от тех, кто хотел похоронить его заживо. Она их всех съела, и не только их, а ещё других, ведь собаке хотелось есть. Затем пришли полицаи и застрелили собаку. В тот момент хозяин очнулся, и полицаи застрелили его…

— Если честно, то ничего не понял, за исключением того, что должны быть полицаи. Причем должны быть во множественном лице — невнятно отреагировал Олег Олегович.

— Сергей Павлович, Петр Васильевич говорил тебе, где именно находится дом убийцы, где он живёт? — спросил Олег Андреевич.

Только ответа не последовало. Олег Андреевич повернул голову вправо, туда где только что находился Кречетов, но того там не было.

— Сергей Павлович — позвал Олег Андреевич.

И вновь в ответ была одна лишь тишина.

— Куда он делся. Он что не понимает, что нам нужно держаться вместе, или это быть может — проговорил Олег Андреевич, посмотрев на своего сына.

— Нет это не убийца, не собака. Я полагаю, что он исчез, что произошло то же самое, что и тогда на кладбище, когда исчез Петр Васильевич — высказал свое мнение Олег Олегович.

— Не пойму я этого — шепотом сказал Олег Андреевич, а глазами продолжал искать Кречетова, но сейчас уже от чего-то понимал, что не найдет, что что-то произошло, из того, чему объяснения нет.

— Его, выходит, уже нет в этом времени, поэтому он исчез, вернулся назад.

— Интересно, сначала он был, теперь его нет. Я запутался. Ладно, сынок, факт в том, что теперь мы остались вдвоем — произнес Олег Андреевич.

На улице властвовала ночь. Она же сделала воздух прохладным. Она же увеличивала громкость каждого сказанного слова. И только она могла себе позволить сделать так, что отец и сын Лобановы ощущали себя единственными людьми во всем этом городе. Странным было это чувство. Так как будто, если те, кто всё же есть, то они что-то подобное неодушевленным предметам, лишь декорации на несуществующей сцене.

— Нам необходимо найти этот дом — спокойно произнес Олег Андреевич.

Олег Олегович ничего не возразил. Они двинулись в сторону тридцатой школы, чтобы наиболее коротким маршрутом выйти на перекресток улиц Смирнова и Витимской. За этим перекрестком, по левую руку от него, и находился так называемый поселок, который на самом деле данное обозначение имел лишь в форме разговорной речи, а так это была обычная часть города, состоящая из частного сектора, с улицами, переулками.

— Исходя из инструкции получается, что убийца находится в статичном положении — начал говорить Олег Олегович.

— Так получается, и это облегчает задачу по его ликвидации — улыбаясь произнес Олег Андреевич.

— Да, вроде бы всё просто. Только вот, когда что-то выглядит очень уж просто, то обязательно есть какой-нибудь серьезный и опасный подвох — произнес Олег Олегович.

— Согласен, только сейчас нужно думать о том, как нам найти нужный дом. Нет никакой зацепки. Наверное, не очень хорошо скажу. Но получается, что неплохо было бы повстречаться с нашими оппонентами, проследить за ними. И опять же, если этот человек спит, то как же он совсем недавно имел честь попасть в наше обозрение. Это такая форма лунатизма. Знаешь, я не такой уж материалист. Я нормально воспринимаю и не отрицаю наличие разной иррациональной изнанки. Но здесь и сейчас для меня явный перебор.

— Я стараюсь не думать. Точнее, не вдаваться глубоко. Был бы Петр Васильевич, тогда бы он рассказал, показал. Как я успел понять, то он занимался этим странным делом — проговорил Олег Олегович.

К этому времени они находились примерно посередине поселка, на улице Волжская, там где её пересекает небольшая улочка Макарова. Им нужно было прямо по Волжской, до её пересечения с ещё более значимой улицей Вилюйской. На перекрестке дом, который с левой стороны. Но ни Олег Андреевич, ни Олег Олегович этого не знали.

— Да, он занимался, и мало что кому рассказывал. Такой уж он человек был. Мне не верится, что его больше нет. Мои мозги не принимают этот факт — мрачно и тихо проговорил Олег Андреевич.

— Батя, стоп, кажется, что мы неподалеку от страшного логова.

Олег Олегович даже схватил отца за руку, чтобы тот остановился, потому что прямо по курсу вновь происходило что-то ненормальное. Улица Вилюйская, которая была видна до этого, которая обозначала себя светом уличных фонарей, исчезла. И уже в какой раз заменой реальному стало мрачное, холодное болото.

— Вижу, хотя лучше было бы этого не видеть — отреагировал Олег Андреевич.

Они двинулись дальше. Чем ближе подходили, тем всё заметнее становились изменения. В один момент Олег Олегович посмотрел назад и увидел, что, и то, что осталось за спинами, что было ночным, спящим поселком перестало быть как таковым. Сейчас это была полностью мертвая территория. Половину домов выглядели не просто заброшенными, а наполовину разрушенными. И холодный осенний ветер двигал предметы, гудел, отрывая жёлтые листья с деревьев. Пропал редкий свет из окон. Перестали работать лампочки уличного освещения на столбах. Здесь всё умерло. Неприятный скрип калиток вторгался в уши. С каждой секундой росло напряжение. Навстречу отцу и сыну сдвинулось несуществующее болото, оно прямо на глазах заменило собой то, что только что было асфальтированной дорогой, и те дома, которые располагались на дальней стороне дороги, они теперь стали частью болотного ландшафта, они как минимум на четверть погрузились в темную болотную жижу.

— Боюсь, что мы попали в ловушку. Мой телефон не работает. Нет ни одного сигнала. Мне не удастся вызвать полицию — сказал Олег Олегович.

— Мы с тобой и есть полиция, милиция. Какой из этих домов? Где находится человек, заснувший летаргическим сном. Которому, по всей видимости, и снится этот кошмар, в который мы с тобой умудрились попасть — сказал Олег Андреевич.

Они остановились. Они стояли на перекрестке между Волжской и Костромской улицей.

— Батя, а может я всего навсего сплю. Разбуди меня, если это так, если ты меня слышишь.

— Тогда то же самое делаю и я. А это маловероятно. Успокойся, не стоит впадать в панику.

— Нет никакой паники. Просто я давно читал о том, что необъяснимое, нереальное — это сразу делает тебя слабее, что это определенное средство воздействия.

— Да, да, средство психического воздействия.

Олег Олегович ещё раз посмотрел на свой телефон, который работал, но не принимал никакого сигнала связи.

— Чего-то такого я ждал. Не могло быть иначе, когда есть две стороны — прошептал Олег Андреевич.

Олег Олегович посмотрел туда, куда был направлен взгляд отца, и увидел плохо различимое присутствие мальчика Андрея, что-то более сходное с приведением. Мальчик стоял возле дома, который располагался у самого края болота, находящегося там, где совсем недавно был перекресток, выезд с Волжской на Вилюйскую.

— Значит здесь — тихо проговорил Олег Олегович, сильнее сжав в руке свой пистолет, который всё это время держал наготове.

Олег Андреевич хотел что-то сказать. Но совсем рядом раздался громкий собачий вой. Собака была рядом. Собака совсем не рада была их здесь видеть.