Системный Кузнец. Трилогия (СИ) - Мечников Ярослав

– Мы согласны. Предоставить требуемое – долг Оплота. Долг, который мы… – запнулся на мгновение, – с готовностью исполним.

После этих слов последняя надежда, теплившаяся в толпе, умерла. Горестный шёпот превратился в волну отчаяния, прокатившуюся по площади. Люди опускали головы, женщины прижимали к себе детей, мужчины сжимали кулаки, глядя в землю. Молчаливое признание полного поражения.

«Кузнецов… забирают всех оружейников… Мужчин… Воинов…»

Фраза, подхваченная десятками голосов, донеслась до меня. Всех? Это значит, и братья… и Гуннар… и я? Мы отправимся в Чёрный Замок? Новая информация никак не укладывалась в голове. Я будто окаменел, не в силах ни пошевелиться, ни даже думать, окружённый чужим горем.

– Капитан Родерик, позволь задать вопрос, – вновь раздался голос старосты, теперь уже более вкрадчивый.

Капитан вопросительно кивнул. Его конь, почувствовав напряжение, нетерпеливо переступил с ноги на ногу и коротко заржал.

– Мы ведь были готовы выполнить любой заказ на оружие для нужд барона. Зачем же забирать мастеров? Нам самим нужно оружие – без оружейников Оплоту придётся очень трудно, – заискивающе лепетал старик, не вполне ясно на что надеясь.

Родерик медленно окинул взглядом собравшихся на площади людей – их испуганные и хмурые лица. Затем его холодный взгляд остановился на Борине.

– Доставка оружия по нынешним дорогам небезопасна, староста, – голос был ровным и лишённым эмоций, как у лекаря, объясняющего неизбежность ампутации. – Последний караван из ваших краёв был уничтожен тварями. Барон не намерен терять ни людей, ни ценную сталь из‑за нападений на дорогах. Гораздо эффективнее и безопаснее иметь мастеров под рукой, в стенах Чёрного Замка. К тому же, – сделал паузу, – барон не оставляет вас беззащитными. У вас остаётся один кузнец – старый Торин. Для починки плугов и подков его мастерства хватит. А в случае крайней нужды, я уверен, он сможет выковать и пару наконечников для копий. – Родерик слегка усмехнулся. – Кроме того, все мастера оставят здесь своих подмастерьев – пусть учатся, при необходимости и они смогут что‑то сковать. Воля барона – это не только приказ, но и возможность для ваших щенков доказать, что те не зря едят свой хлеб.

От автора:

Спас мир от войны. Очнулся в теле аристократа едущего в… Клетке? Что значит меня продал в рабство собственный отец⁈ И что это за башня впереди?

https://author.today/reader/499875

Глава 22

Староста отвесил неохотный поклон, его лицо побагровело от сдерживаемой ярости и унижения. Народ, прижавшись к стенам домов, горестно загудел, послышались тихие и сдавленные женские всхлипывания. Пронизывающий утренний ветер гулял по площади, трепля плащи всадников и раздувая густые гривы и хвосты их беспокойных коней. Воины о чём‑то вполголоса переговаривались, сверяясь со списком на пергаменте и указывая на дома тех, кто был им нужен.

– Не отдадим! – вдруг послышался отчаянный женский крик. – Не отдадим наших мужчин!

– Не отдадим! Нам они самим нужны! – гулким эхом вторила ей ещё одна женщина, чей голос был ниже и злее.

– Заткнитесь, дуры! – тут же прорычал грубый мужской голос откуда‑то из толпы. – Хотите, чтоб нас всех тут на площади на копья подняли⁈

Я невольно попытался отыскать глазами говоривших, но не смог – было уже не до этого. Успел увидеть, как несколько солдат барона, услышав выкрики, одновременно повернули головы, бросив на толпу хищные взгляды. Один из них – бородатый детина с секирой у седла дёрнул поводья, намереваясь направить коня прямо на недовольных.

Но капитан Родерик, не поворачивая головы, лишь едва заметно поднял руку, и этого сдержанного жеста хватило, чтобы воин замер, с силой натягивая поводья и проклиная что‑то сквозь зубы.

А я понял, что нужно спешить рассказать обо всём мастеру, как мы и договаривались. Сердце уже привычно зашлось в груди отчаянным стуком. Развернулся и побежал вниз по улице, всё ещё не в силах до конца осознать то, что произошло.

Подмастерьев оставляют, а мастеров‑оружейников забирают.

Так вот почему Грифоны остановились возле нашей кузни – солдаты не просто смотрели, они сверялись со списками и отмечали, куда нужно будет явиться, чтобы забрать ремесленника.

Бежал что есть мочи, и сквозь панику с удивлением отметил, что моя скорость заметно выросла – первая ступень «Закалки» давала о себе знать. Я долетел до дома кузнеца меньше чем за минуту и почти не запыхался.

Без стука распахнул тяжёлую дверь и влетел внутрь.

Гуннар сидел за столом и молча ел кашу, зачерпывая её из миски огромной деревянной ложкой. Мужчина мрачен, взгляд устремлён в одну точку, и казалось, тот что‑то предчувствовал. А может, просто знал. Реакция старика на появление Грифонов с самого начала была какой‑то особенной, словно он понимал, что такое может случиться.

Услышав, как я ворвался, старик замер с поднесённой ко рту ложкой, медленно опустил её, вытер рукавом уже надетой холщовой рубахи испачканные кашей усы и просто посмотрел на меня – в глазах не было удивления, только выжидательное спокойствие.

– Беда, мастер, – вырвалось у меня встревоженным голосом.

– Ну, – кузнец даже не шелохнулся. – Говори уже.

– Солдаты барона забирают кузнецов‑оружейников в Чёрный Замок, – выпалил на одном дыхании. – Оставляют только старого Торина для хозяйственных нужд… и ещё…

Замолчал, не решаясь продолжить.

Мужчина нахмурился, выжидая – в комнате повисла тяжёлая тишина.

Я опустил голову, отчего‑то вдруг чувствуя себя предателем. Следующую фразу совсем не хотелось говорить ему в глаза.

– … оставляют всех подмастерьев.

Гуннар медленно отложил ложку на стол, раздался тихий стук дерева о дерево. Затем со скрипом отодвинул тяжёлый табурет, положил свои массивные руки на колени и тяжело вздохнул.

– Вот же… гниль паскудная… – устало протянул старик.

Я молчал, продолжая сверлить взглядом земляной пол.

– Ну, а ты‑то чего поник? – послышался его голос. Я поднял глаза. – Думаешь, я хотел бы, чтоб и ты со мной в эту кабалу поехал? То, что ты остаёшься – так ведь и лучше будет. Людям здесь кузнец нужен. – Мужик сделал паузу, глядя очень серьёзно. – А ты уже кузнец, считай – гвозди делать умеешь, клинки точить лучше меня, поди, можешь. Даже мехи вот новые мастеришь. Со всеми их проблемами справишься, если захочешь, и люди это оценят. Так что не тоскуй почём зря и не вини себя. Усёк?

Мужик говорил это наставническим голосом, глядя на меня прямо и твёрдо. В какой‑то момент в его суровом взгляде промелькнуло что‑то тёплое – то, чего я никогда раньше не видел.

Хотелось сказать, как обидно расставаться именно сейчас, когда мы только‑только сработались, нашли подход друг к другу, когда впереди маячили наши новые мехи и столько других свершений, но я не позволил себе этого – прозвучало бы слишком сентиментально, да и не нужно было. Старик и так всё понимал, как показалось. Вместо этого лишь спросил:

– А надолго это, как вы считаете?

Гуннар пожевал губы, а его взгляд ушёл куда‑то в сторону, в прошлое.

– Кто их знает. Духи их разбери, – глухо вырвалось у него. Мужчина медленно покачал головой. – Никогда такого не было, чтоб кузнецов из Оплота силой тащили. Чтоб мой отец на это сказал… а дед… Да они бы в жизнь не подчинились. Плюнули бы им в хари.

В голосе заклокотала бессильная ненависть и тот снова замолчал.

– Но нынче времена другие, – продолжил уже тише. – Оплот безвольным стал. Крохи с баронского стола подъедаем, как крысы.

Было видно, как напряглось его огромное тело и тяжело вздымаются и опадают плечи.

Пока мастер сидел, погружённый в мрачные мысли, мне в голову пришла совершенно неуместная, и почти постыдная мысль: «А можно ли мне будет жить здесь? В его доме?» Я тут же одёрнул себя. Чёрт, и о чём я только думаю в такой момент? От этой мысли невольно закусил губу, и стало неловко. Конечно, хотелось улучшить свой быт. И если Гуннара заберут надолго… может быть…