Я ещё раз просмотрела дневник, ища любые предупреждения или предостережения:
— Эйран пишет, что ритуал безопасен для тех, кто несёт в крови искру Преображения. Но есть примечание: "Полное пробуждение дара изменит не только способности, но и восприятие мира. Преображающий увидит истину за пределами видимого и почувствует ответственность за поддержание баланса."
— Звучит... неоднозначно, — заметил Латор.
— Как и любая великая магия, — ответила я, закрывая дневник. — Но если аэллэ Элеор права, и существует реальная угроза союзу между людьми и драконами, возможно, полное пробуждение моего дара — единственный способ противостоять этой опасности.
Латор некоторое время молчал, обдумывая ситуацию. Затем решительно кивнул:
— Я верю в тебя, Лиралин. И если ты решишь провести ритуал, я предоставлю свою кровь для него.
Я положила дневник на край алтаря и сделала глубокий вдох. Решение было принято.
— Тогда подготовимся, — сказала я. — Согласно дневнику, лучшее время для ритуала — когда последний луч солнца покидает долину, и первые звёзды появляются в небе. Это произойдёт через несколько часов.
Мы вышли из храма, чтобы сообщить Таэлю о наших открытиях и подготовиться к предстоящему ритуалу. Воздух снаружи казался удивительно свежим после насыщенной магией атмосферы храма, а горы вокруг — невероятно древними и мудрыми свидетелями истории, которую мы только начинали раскрывать.
В тот момент я ещё не осознавала полностью, насколько сильно изменит меня грядущий ритуал, и какие последствия он будет иметь не только для меня и Латора, но и для всего хрупкого равновесия между миром людей и драконов.
Глава 27. А Лиралин хотела запустить в свекрона колонной!
Сумерки опускались на долину, окрашивая древние стены храма в глубокие пурпурные тона. Я сидела на ступенях у входа, углубившись в изучение дневника Эйрана, пока Латор и драконы-стражи заканчивали приготовления к ночлегу. Чем больше я читала, тем глубже понимала природу дара Преображающих — и эти знания одновременно вдохновляли и тревожили меня.
«Преображение — это не господство над материей, а диалог с ней», — писал Эйран. — «Когда я касаюсь камня, металла или живой плоти, я не навязываю свою волю, а слушаю внутренний голос материи, её стремление к совершенству. Моя задача — лишь убрать препятствия на пути к этому совершенству, направить потоки энергии в нужное русло».
В другом отрывке он описывал более глубокий аспект своих способностей: «Величайшая сила Преображающих не в создании предметов или исцелении тел, а в способности восстанавливать магическую гармонию. Когда драконы начали угасать от проклятия Пустоты, я смог увидеть, как искажённые потоки магии разрушают их сущность. Исцеление заключалось не в добавлении чего-то извне, а в помощи их собственной магии вернуться к изначальному состоянию равновесия».
Я подняла взгляд от страниц, наблюдая, как последние лучи солнца озаряют вершины гор. Если Эйран был прав, то дар Преображающих был не просто способностью создавать мощные артефакты. Это была сила, способная изменить сам баланс магии в мире.
Латор присел рядом со мной на ступени:
— Нашла что-нибудь полезное о ритуале?
Я кивнула:
— Здесь подробное описание. Он довольно прост технически, но... требует полного открытия сознания и принятия последствий.
— Ты уверена, что хочешь это сделать? — в голосе Латора слышалась искренняя забота. — Мы могли бы вернуться в гнездо, всё тщательно изучить, подготовиться...
Я покачала головой:
— Нет, это должно произойти здесь. Эйран создал этот храм как место силы, где потоки магии сходятся определённым образом. В другом месте ритуал может не сработать или... привести к непредсказуемым последствиям.
Я закрыла дневник и повернулась к Латору:
— Страница за страницей он описывает, как Преображающие были ключом к балансу между людьми и драконами, как их дар служил мостом между двумя видами магии. Если сейчас этот баланс нарушен, если кто-то действительно пытается разорвать союз наших народов... возможно, полное пробуждение моего дара — единственный способ противостоять этой угрозе.
Латор долго смотрел на темнеющее небо, где уже проступали первые звёзды:
— Первый луч звезды Дракона только что появился. Это считается благоприятным знаком в древних ритуалах. Пора.
Мы вошли в храм, где Таэль уже зажёг особые свечи из воска горных пчёл, расставив их вокруг алтаря согласно схеме, которую я нашла в дневнике. Их пламя не колебалось, словно застыв во времени, создавая вокруг алтаря круг неподвижного света.
Я положила дневник на небольшой постамент рядом с алтарём и ещё раз перечитала страницу с описанием ритуала. Затем медленно сняла верхнюю одежду, оставшись в простой льняной рубахе — ритуал требовал минимума искусственных материалов между телом Преображающего и магическими потоками храма.
— Начнём с создания узора, — сказала я, извлекая маленький кинжал из кожаных ножен. — Сначала моя кровь, затем твоя. Они должны соединиться в определённой последовательности.
Я глубоко вздохнула, собираясь с духом, и провела лезвием по ладони, оставляя неглубокий, но достаточный для ритуала порез.
Кровь выступила яркой линией, и я аккуратно позволила ей стекать в углубления на алтаре, формируя первую часть узора — спираль, начинающуюся от центра и раскручивающуюся наружу.
Когда первая часть узора была завершена, я передала кинжал Латору:
— Теперь твоя очередь. Кровь должна течь по этим линиям, — я указала на параллельную спираль, которая должна была пересечься с моей в семи ключевых точках.
Латор без колебаний провёл лезвием по своей ладони.
Воин, смелый мужчина.
ну, этого у него не отнять.
Тут он хорош, что и говорить. С обрыва в пропасть за тем, во что верит – это к Латору.
Во что верит…
А во что он верит, кстати?
В союз между расами – точно.
Драконья кровь была немного гуще человеческой и темнее. Он повторил мои действия, направляя кровь в углубления алтаря, формируя вторую спираль.
В местах, где наши кровавые линии пересекались, происходило нечто удивительное — соприкасаясь, они начинали светиться мягким серебристо-золотым светом.
— Теперь самое сложное, — сказала я, когда узор был завершён. — Я должна встать в центр алтаря и произнести слова активации, описанные в дневнике. В этот момент... всё может случиться.
