Я осторожно вошла в сад, и свежий воздух наполнил мои легкие. Солнечные лучи пробивались сквозь листву деревьев, создавая мягкие пятна света на земле. Вокруг меня раскинулись цветущие растения, и я почувствовала, как напряжение начинает покидать меня. Я не могла не восхищаться красотой этих цветов. Представляя, как они будут цвести, наполняя сад яркими красками и ароматами, я чувствовала, как гнев и обида постепенно растворяются, уступая место радости и умиротворению. В этом саду, среди роз, я находила не только утешение, но и надежду на новое начало.
Все кусты выглядели уже живее, кроме одного. Он все еще казался увядающим, и его темные листья словно стали еще темнее.
— Ну и что же ты хочешь, чтобы я сделала для тебя? Как помочь тебе? — спросила я, но, как и ожидалось, ответа не последовало. У моей мамы было пару кустов роз, и я вспомнила, как она заботилась о них. Может, я что-то упустила?
Вдруг меня осенило: может, стоит чаще поливать? Точно, полив! Мама всегда заставляла меня поливать цветы рано утром и поздно вечером, чтобы влага не успела испаряться. Может, дело в этом? Но должно быть что-то еще! Подкормка! Возможно, она что-то исправит!
Перечитав количество кустов, я поняла, что всего их двенадцать, и тринадцатый выглядел так, словно готовился нас покинуть. Но не в мою смену!
— Я еще вернусь к тебе! — предупредила я куст, который, казалось, ответил мне молчаливым согласием. Нужно сделать компост, но перегнивать он будет от нескольких недель до месяца. Значит, в дополнение мне нужно что-то из того, что я могу использовать сейчас. Мама использовала банановые шкурки, мелко их нарезая, и кофейную гущу.
Я решила, что мне нужно на кухню. Вернувшись в замок, я принялась искать кухню. Наконец, найдя нужное место, я аккуратно приоткрыла дверь.
Внутри стоял знакомый аромат свежеприготовленной пищи, и я почувствовала, как голод начинает давать о себе знать. Но сейчас это не имело значения. Я аккуратно пробиралась к бакам, в которых ожидала найти очистки и, возможно, шкурки фруктов. После работы в общепите брезгливость — это то, что давно атрофировалось и отвалилось за неиспользованием. Аромат под крышкой бака был терпимый, поэтому я принялась поспешно ковыряться в нем, пока меня никто не увидел за подобным делом.
Под остатками, по всей видимости, завтрака — по крайней мере, я надеялась, что это овсянка — на моих руках я нашла остатки от банана, оставленные кем-то в его шкурке.
— Как можно вот так выбрасывать, не доедая! Видела бы этих аристократов моя бабушка, быстро бы словили по шапке! — пробормотала я, недоумевая.
Вдруг раздался удивленный мужской голос:
— Вы это доесть хотите?
Я дернулась и ударилась об откинутую крышку мусорки.
Я дернулась и ударилась об откинутую крышку мусорки.
— Я? Нет! Извините, мне просто... — закрутив головой по сторонам в поисках источника звука, я не увидела никого. Внутри меня закрались сомнения о здоровье собственного рассудка.
— Кхе-кхе... — Я опустила глаза вниз и замерла. На меня со всей строгостью смотрел шерстеное создание похожие на зверька, стоящий в поварском котелке. Его пушистая шерстка была серой с белыми пятнами, а большие, круглые глаза смотрели на меня с любопытством и недоумением. Маленький фартучек на пушистики смотрелся очень умилительно.
Пушистый повар, казалось, был не в восторге от того, что его побеспокоили. Он скрестил лапки на груди, как будто собирался сделать мне замечание, и его маленький носик трясся от любопытства, а пышные закрученные усики подергивались в такт носику. Я не могла удержаться от улыбки, глядя на него — он выглядел так, словно только что вышел из какого-то кулинарного шоу, готовясь продемонстрировать свои кулинарные таланты.
— Простите, я просто собираю остатки для удобрения, — поспешила объяснить я, чувствуя, как на щеках начинает появляться румянец. — У меня в саду есть увядающий куст, и я надеюсь, что это поможет ему.
Зверек, казалось, немного смягчился, но все еще смотрел на меня с недоверием, как будто оценивал, стоит ли мне доверять. Я не могла не заметить, как его колпак слегка наклонился вбок, придавая ему еще более забавный вид.
— Меня зовут Алисия, — я протянула руку, но тут же одёрнула, вспомнив, где она только что была.
Пушистик округлил глаза и тут же поклонился.
— Госпожа! — его голос, для подобного создания, был чрезмерно мужественным и благородным, как у каких-то бравых воинов из фильмов.
— Ну что вы, не стоит! Это очень странно — еще минуту назад я лазила в мусорном баке, а теперь кто-то раскланивается передо мной. Похоже, леди, а тем более графиня, из меня спорная.
— Госпожа, вам стоило попросить, и мы подготовили бы все для вас.
— Я так и хотела, но тут никого не было, и я решила, что если немного запачкаю руки, солнце не загаснет, — попыталась я успокоить явно встревоженного поварёнка.
— Ох, прошу вас простить! Я и моя команда только сели поесть, — мохнатая ручка указала в даль кухни, где из-за большой ширмы на меня выглядывало пять еще таких же мохнатых мордашек.
Мда... в этом мире, по всей видимости, нет санитарных норм, которые бы, наверняка, оспорили наличие мохнатого персонала на кухне. Я не могла сдержать улыбку, глядя на эту забавную картину.
— Скажите, что вам требуется, и мы все приготовим, госпожа, — мохнатый махнул своим товарищам, и они тут же выбежали, встали в линеечку передо мной, пока я все еще поражалась местным трудягам.
— А... эм... это не срочно... мне нужны очистки от овощей, банановая кожура и кофейная гуща, — шесть пар глаз хлопали, видимо, удивляясь моему списку. — Понимаете, я собираю это, чтобы сделать удобрения для роз. — Попробовала объясниться, и это многое объяснило: недоуменные взгляды сменились одобрительными кивками.
— Конечно, все, что потребуется, после обеда можете кого-то прислать, — сказал, по всей видимости, местный шеф-поварёнок.
— Спасибо, я зайду после обеда. — Что ж, вопрос с компостом почти решен.
— Может, хотите поесть? — тонкий, словно детский, голос раздался за спиной, когда я уже почти была у двери.
— Ох... простите нашего товарища за такую дерзость, госпожа, мы обычно не покидаем это место, и Твинки не очень осведомлен о...
— Конечно, я буду рада, если пригласите к вашему столу! — желудок сводило с момента, как я вошла на кухню, и к тому же хотелось больше узнать об этих существах.
— А... эм... конечно, если таково желание госпожи, — указал шеф в сторону ширмы.
— Зовите меня Алисия, и мне бы руки помыть, — покрутила я руками в воздухе, на которых все еще были остатки овсянки.
Твинки обошел шефа и повел меня к раковине, стоя у нее с серьезным видом, как мой личный охранник, а после повел меня к столу, за которым все уже сидели.
— Я Твинки, и я мою посуду, — гордо произнес малыш, кидая головой. — А это Буля, моя мама, она пекарь, а это Морис, он готовит мясо, а на рыбе у нас Хань, Рики — он помощник шефа, и шеф мистер Радзели Рене. Шеф сегодня сказал, что я тоже могу быть шефом, если буду трудиться.
— Очень приятно с вами познакомиться, — ответила я, оглядывая стол, который чем-то напомнил мне восточные, так как он был очень низко расположен к полу, и стульчики, естественно, тоже не были рассчитаны на мои габариты. Заметив мою заминку, шеф осознал сложность ситуации.
— Сейчас найду для вас другой стул, прошу простить, — засуетился мистер Радзели.
— Что вы, не стоит! — я отодвинула стул и на тот же восточный манер села прямо на пол.
Мама Твинки, сидящая рядом, приоткрыла супницу и налила мне суп. Помимо этого, на столе были гренки с сыром и еще один котелок, видимо, со вторым блюдом. Как же хорошо, что посуда у них стандартных размеров! Накинувшись на суп, я поняла, что стуит только моя ложка, а остальные просто смотрят на меня.
— Отличный суп! Твинки, попробуй, как будущий шеф-повар, точно оценишь! — Твинки накинулся на суп, и остальные тоже с осторожностью стали есть.
